Книга Загадка неоконченной рукописи - Барбара Делински

Она задумалась, не относятся ли они к более раннему периоду жизни Конни. Может, ей удастся выяснить их происхождение. Это должно быть занимательно. На самом деле вся комната представлялась ей занимательной, настоящей золотой жилой возможностей для ее поисков ответа на вопрос, кем был Конни. Если она хочет найти личный дневник или записную книжку, нужно обследовать шкафы и ящики, это очевидно.

Но еще не сейчас. Сначала надо разобраться с коробками наверху. Таков был ее план. Однако, прежде чем начать в них копаться, ей нужно было съездить на квартиру и взять еще одежду, принять клиентов и разобраться с кучей прочих, менее существенных, однако тоже требующих внимания и времени, дел.

Это радовало ее. Она не хотела, чтобы ее мысли возвращались к Кэролайн, потому что никак не могла повлиять на то, что происходило там. Странно, но думать о Джордане ей не хотелось тоже, в основном по той же самой причине. Там, в саду, он полностью подчинил себе ее тело. И с этим она тоже не могла ничего поделать.

Должна ли она была делать то, что сделала? Конечно, нет. Но благоразумие никогда не было ее сильной чертой.

Слава Богу, к тому моменту, как она закончила принимать душ, Джордан уже уехал. Сейчас единственным, кроме нее самой, человеком в доме была Мег. Кэйси вдруг захотелось пригласить ее съездить с ней на квартиру. Уже потом она подумала, что то небольшое количество места, которое было в «миате», лучше было бы оставить для одежды, но Мег так обрадовалась приглашению, что отменять его показалось Кэйси жестоким.

Зато энтузиазм Мег прекрасно помог Кэйси отвлечься. Мег понравился маленький лифт, поднявший их в квартиру, понравилась крохотная кухня Кэйси, понравились блоки, которые поднимали кровать Кэйси над полом. Ей очень понравились вещи Кэйси, она пораженно вздыхала над шелковой блузкой, льняными брюками, босоножками на высоких каблуках. В какой-то момент, пока Кэйси стояла перед открытым шкафом, пытаясь выбрать, что взять с собой, Мег вытащила откуда-то льняной комбинезон.

– Какая прелесть! – в восторге выдохнула она. Кэйси улыбнулась.

– Он твой.

– Мой?

– Я уже сто лет его не надевала. Он выглядел заброшенным, потому твоя рука к нему и потянулась. Он сам тебя выбрал, Мег. – Мег была так благодарна и так искренне тронута, что Кэйси отдала ей и другие вещи: кружевной бюстгальтер, майку, подходящую к комбинезону, и три разных заколки для волос.

Мег тут же заколола одной свой хвостик. Кэйси показалось, что ей очень идет, и она сказала Мег об этом. Хотя комплимент был абсолютно искренним, взамен, помимо удовольствия, она получила окончательную преданность Мег. Та не знала, что для нее сделать, – таскала вниз вещи, укладывала их в багажник, на обратном пути сидела, заваленная вещами, а потом настояла на том, чтобы все распаковать, выгладить то, что в этом нуждалось, и как положено разложить и развесить все в комнате Кэйси.

Кэйси не привыкла заставлять себя ждать. Однако к тому времени, как они вернулись в Бикон-Хилл, первый ее клиент должен был вот-вот прийти, поэтому она разрешила Мег самостоятельно разобраться с вещами. По правде сказать, Кэйси с большим удовольствием переложила это на нее. Изгнав из своей головы мысли о Джордане, о Конни, о Кэролайн, даже об Ангусе, она так усиленно сосредоточилась на работе, что была в этот день особенно проницательна. Бывали дни, когда она мучительно пыталась найти нужный вопрос, бывало и так, что она вообще не задавала вопросов, только слушала. Но сегодня ее посетило вдохновение.

Ее десятичасовая посетительница мучилась от депрессии. Раньше Кэйси в основном делала упор на презрение, с которым та относилась к своей матери, которая с рождением каждого из своих шести детей становилась все более полной, неряшливой и менее привлекательной. В этот раз Кэйси спросила, а что думает отец посетительницы о переменах, происходящих с ее матерью. В точку! Отец не был к ней добр. Он оскорблял ее, не обращал на нее внимания и изменял. Теперь, сама став матерью, клиентка очень боялась, что ее ждет та же участь.

Двенадцатичасовая посетительница была женщиной возраста самой Кэйси, которая успела поработать в трех различных местах, на каждом добиваясь значительных успехов, ведущих к неизбежному повышению по службе, но каждый раз в конце концов допускала какую-либо грубую ошибку, которая сводила на нет все ее успехи. Она намеренно действовала себе во вред. Она это признавала. Сегодня Кэйси спросила ее о муже – не о том, чем он занимается, так как это они уже обсуждали, а о том, каковы его шансы на карьерный рост и каков его доход. Выяснилось, что посетительница и так зарабатывает почти столько же, сколько муж, и что если она получит повышение по службе, то будет зарабатывать больше него. Она уже ощущает обиду своего мужа на то, что ее карьера более успешна, чем у него.

В три Кэйси принимала пожилую женщину за семьдесят, которая была эмоционально парализована после смерти мужа. В течение четырех предыдущих сеансов она рассказывала, как ей не хватает его, каким знающим и понимающим он был, как все в доме держалось на нем. Кэйси думала, что женщину пугает необходимость самой заботиться о себе. Однако сегодня, обратившись к вопросу, который раньше они затрагивали лишь мельком, она спросила ее о детях. Их было трое, все уже жили самостоятельно, и по той волне ужаса, которую вызвал у женщины этот вопрос, Кэйси поняла: клиентка ведет себя так, потому что ей кажется, что так она может добиться их внимания и большего участия в ее жизни.

Три прорыва в один день – это было серьезно. Кэйси не знала, имеют ли ее озарения отношение к физическому удовлетворению, которое все еще продолжала ощущать. Как она ни старалась не думать о Джордане, какие-то движения периодически вызывали болезненные, но приятные ощущения в мышцах бедер или воспоминания о прикосновениях в груди.

Возможно также, что своим вдохновением она была обязана Конни, нашептывающему подсказки ей в ухо. Может, он и был шокирован тем, что произошло у них с Джорданом, но ей хотелось думать, что ее работу с клиентами он оценил по достоинству.

Пришедшая Брайанна застала ее в самом приподнятом настроении. Они прошли прямо в сад. А как иначе, если он так притягивал? Дождь перестал, но воздух оставался тяжелым, влажным и наполненным запахами тсуги, сирени и земли. Мег уже ушла, но оставила поднос сэндвичей с жареным лососем. Брайанна взяла поднос, Кэйси – тряпку и баночки с содовой.

Кэйси протерла столик, чтобы Брайанна могла поставить поднос, но та была какой-то рассеянной. Она смотрела на цветы, однако, судя по выражению лица, не видела ни одного.

– Брай? Может, поставишь поднос?

Брайанна сделала это и рухнула на стул. Кэйси уселась напротив.

– Ну, рассказывай, что случилось. Брайанна мрачно посмотрела на нее.

– С этим пора кончать.

Кэйси знала, что та имеет в виду Джейми. В последнее время она стала все чаще жаловаться на их отношения.

– Почему? – спросила она, открывая баночку с газировкой и передавая ее Брайан не.