Книга Блестящая девочка - Сьюзен Элизабет Филлипс

«Воскресный день на острове Гранд-Жатт» на стене. Картон изогнулся и стал похож на картофельный чипе. Белинда сморщила нос.

— Тебе повезло. А у меня «Подсолнухи»[27].

— Не жалуйся, — сказала Флер более резко, чем хотелось бы. — Тебе вообще не было необходимости сюда ехать.

— Не капризничай, дорогая. Ты же знаешь, я никогда не оставлю тебя. Вспоминая годы в Париже, когда мне нечего было делать, кроме как пить, я поражаюсь, что вообще выжила. Этот год — самый лучший в моей жизни.

Флер подняла глаза от кучи лифчиков, которые вывалила в верхний ящик комода, и посмотрела на мать. Белинда в шелковом платье и золотых цепях была совершенно не к месту в обшарпанной комнате мотеля. Однако она казалась совершенно счастливой. Флер тоже хотелось быть такой же счастливой. Она уставилась на аккуратные стопки нижнего белья.

— Белинда, я подумала: а что мне захочется делать после того, как все это кончится?

— Не напрягайся так, дорогая. Для этого у нас есть Гретхен и Паркер Дэйтон. — Белинда пошарила в косметичке Флер и вытащила щетку. Она провела ею по волосам, потом изучила результат в зеркале. — Нам с тобой предстоит решить насчет «Парамаунт».

Предложение действительно искушающее. Паркер уверен, для тебя это хороший вариант. Но Гретхен считает, нам надо сначала закончить дела с Эсти Лаудер.

Флер вынула из чемодана кроссовки. Она уже думала об этом и знала: Белинде не понравится ее мнение. Но решила, что выиграет, если правильно поведет разговор с матерью.

— Может, нам подождать, прежде чем что-то делать, — начала она осторожно. — Я бы не против немного отдохнуть. Ты бы тоже отправилась в путешествие. Повеселилась бы на вечеринках.

Белинда рассматривала свое отражение в зеркале, наклоняя голову то на один бок, то на другой.

— Не дури, детка. — Она пальцем поправила локон. — Ну, может, стоить сказать мягче: дорогая, я бы сама хотела принять решение.

Флер прекратила притворяться, что разбирает вещи. Она не могла вот так сразу начать работать в другом фильме. А от мысли снова стать моделью ей стало нехорошо.

— Белинда, я действительно хочу сделать передышку. Я работаю два года изо дня в день. Мне нужен отпуск.

Белинда положила щетку. Атмосфера в комнате внезапно стала тяжелой от напряжения.

— Не может быть и речи. Это самоубийство, Флер, — выпасть из поля зрения публики.

— Белинда, но мне нужно время. — Она забыла, что следует быть тактичной, вспылила и уже собиралась пойти на попятную. — Все завертелось так быстро. Я уже не помню, когда сама принимала решение. Все было прекрасно, да, но откуда мне значь, чего я сама хочу от своей жизни?

Белинда посмотрела на дочь так, как будто у нее выросли голубые волосы.

— А что еще ты можешь хотеть?

Ее изумление было настолько неподдельным и искренним, что Флер заколебалась.

— Да я не знаю, — призналась дочь. — Я не уверена.

— Не уверена? Ну так вот, я могу тебе объяснить. Я понимаю твои проблемы. Очень трудно чего-то хотеть, сидя на вершине. У тебя есть абсолютно все на этом свете.

— Пожалуйста, Белинда, ну попытайся понять. Я не говорю, что хочу другую карьеру. Мне просто нужно осмотреться и убедиться, что именно это нужно мне самой.

Белинда казалась чужим, холодным, отдалившимся человеком.

— У тебя что-то на уме? Что-то, способное сделать тебя самой знаменитой, самой восхитительной в мире? Нечто более блистательное, чем положение кинозвезды? Чем же ты намерена заняться? Преподавать в первом классе?

— Нет.

— А как насчет того, чтобы стать санитаркой? Ты ведь можешь измерять температуру, мыть судна. Так прекрасно и благородно! Тебе подойдет?

— Нет, я…

— Ну тогда что? Чего ты хочешь?

— Да я не знаю! — Флер села на край кровати, чувствуя себя несчастной и сконфуженной.

Белинда наказала ее молчанием. А когда она наконец заговорила, голос ее звучал обвиняюще.

— Ты испорченная, Флер. Очень. У тебя есть все, что только можно хотеть, ты получила это на серебряном подносе. Никогда в жизни тебе не приходилось трудиться ради чего-то. В твоем возрасте я точно знала, чего хочу. Я готова была на все ради своей цели.

Побольше решительности, Флер.

Флер не переносила, когда Белинда так смотрела на нее. Неодобрительно и почти с презрением.

— Извини, может, ты права.

Но Белинда не собиралась так легко простить дочь.

— Я разочарована в тебе. Впервые за все время, с тех пор как ты родилась, я должна сказать тебе, что разочарована. — Она подошла к двери и взялась за ручку. — Подумай, от чего ты собираешься отказаться, Флер. А когда окажешься готова к разумному разговору, найди меня. — Не добавив ни слова, мать вышла.

Флер пришлось напомнить себе, что она не ребенок, она не в монастыре, где приходилось стоять и смотреть, как уезжает мать.

Но через несколько минут Флер уже бежала по коридору в комнату Белинды. На стук никто не ответил, она с трудом удерживала себя от паники. Наверное, Белинда пошла в вестибюль за газетой, говорила она себе. Просто за газетой. Вот и все. Но в вестибюле не было никого, кроме нескольких членов съемочной группы; никто из них не видел Белинду.

Флер пошла обратно, спрашивая всех подряд, т видели ли они мать. Сердце ныло. Кто-то сказал о баре.

Чувствуя, как нехорошо становится на душе. Флер снова пошла вниз. Несколько секунд глаза привыкали к темноте бара, потом, оглядевшись, она увидела одинокую Белинду за, столиком. Соломинкой мать размешивала напиток. Через два года она снова вернулась к рюмке, из-за нее, из-за своей дочери.

— Зачем ты пришла сюда, Белинда? — Флер протянула руку и закрыла рукой бокал. Похоже, это был скотч. — Слушай, пойдем покатаемся.

— Я хочу допить. Флер. У меня нет настроения, я тебе не компаньон.

Флер скользнула в кресло напротив Белинды.

— Пожалуйста, не пей. — Она взяла мать за руку. — Не позволяй себе напиваться из-за испорченной дочери. Ты мне очень нужна.

— Нет, я не нужна тебе, детка. Это совершенно ясно, я толкаю тебя во что-то, чего ты не хочешь. Против твоей воли.

— Это не правда. Помнишь, ты мне давно говорила? Между нами особая связь. Как будто мы один человек, а не два. — Она заплакала. — Что для тебя счастье, то и для меня. — Флер попыталась улыбнуться, но у нее не получилось. — Давай поедем, прокатимся. Решим насчет «Парамаунта».

Белинда низко опустила голову.

— Не отвергай меня, детка. Я не выдержу, если ты меня отвергнешь.