Книга Sensation. Кому он нужен, этот секс - Изабель Лосада

Как говорит рок-музыкант Пол Саймон, «нужно придумать пятьдесят способов расстаться с возлюбленным». Но я опять отвлеклась. Я говорила о том, что не получается у меня секс на одну ночь. Вообще я не против таких вещей, если они полностью устраивают обоих партнеров. Но мне такой вариант не подходит. Я всегда ассоциировала любовь с сексом и, что вполне предсказуемо, думала об эмоциональной, интеллектуальной, духовной связи – обо всем этом (тут включается звуковой эффект в виде вздоха дочери «Не будь такой старомодной. Люди просто перестали этим заморачиваться»). Возможно. Но я знаю множество женщин, большинство из которых младше меня, и им всем хочется любить и быть любимыми.

Есть еще женатые мужчины, которых тянет на «секс без обязательств» с одинокими женщинами, о котором они, конечно, не сообщают жене. Я не понимаю, что в этом хорошего – и для тех самых одиноких женщин, и для жен. Секс какого качества может стоить такой душевной боли? Я это проходила, все продолжалось очень недолго, и я ненавидела себя. Либо все говорят друг другу правду, после которой придется смириться со случившимся и любить друг друга такими как есть, – либо я не играю.

Были у меня еще одни странные отношения с мужчиной, который хотел анального секса, а я не хотела. Хотел группового секса, а я не хотела. Хотел… в общем, он много чего хотел из того, чего я не хотела, в то время как мне нужно было эмоциональное, ментальное и духовное единение, которые его, похоже, вовсе не интересовали. Мне кажется, это и есть несовместимость – существовать на совершенно разных волнах, с ощущением того, что не получается синхронизироваться, и снова и снова безуспешно пытаться достичь гармонии.

Короче, мне часто не везло с сексом.

* * *

Чем еще могут заниматься женщины на семинаре по тантре? Поедать карри домашнего приготовления? Сидеть у камина? Может, рассказывать истории о хорошем сексе? Есть же темы, которые женщины любят обсуждать за бокалом вина. А у меня они есть? Однажды со мной в постели лежал мужчина, и он вдруг сказал: «Меня трясет». Было тепло, просто мы были очень сильно влюблены. Я сохранила этот момент – и в душе, и в сердце, запомнила его телом и разумом. Мы даже не касались друг друга.

Но вернемся в настоящее. Ох. Семинар ведет Хилли Спенсли, я с ней встречалась несколько лет назад, во время довольно странного уикенда, который я описала в книге «В поисках Совершенства». Хилли. Ей за семьдесят, классический архетип «матери-Земли» с хорошим чувством юмора. У нее шестеро детей от шести разных мужчин, и она много знает о мужской сексуальной энергии. Она была целительницей, массажисткой и еще работала в сфере секс-услуг – этот факт она не скрывает и говорит, что такой опыт, хоть он кое-кого и шокирует, позволил ей многое узнать о сексе и о мужчинах. Хилли преподает тантру уже тридцать лет. Если бы людей клонировали, то неплохо было бы сделать несколько миллионов Хилли. Она нужна в каждом городе, в каждом поселке, на каждой улице.

Я ее боюсь. И каким-то образом я намерена преодолеть свои страхи и сомнения и отправиться с ней и еще примерно тремя десятками женщин в места, которые и на карте не найти.

* * *

Мне всегда было жутковато перед любой практикой, предполагающей работу над собой, но одна мысль о чисто женском семинаре вызывала у меня беззвучный вопль ужаса. Когда группа женщин садится в круг, мне в голову сразу лезут мысли о ведьмах. Мне придется стать ведьмой. А я не хочу.

Сопротивление, по-видимому, является частью «процесса». Процесс – это изменение моего представления о женственности с «я родилась куском мяса в форме самки, хотя родиться самцом было бы тоже нормально, а иногда даже полезнее» на «я – воплощение Священной Женственности, богини Шакти, Великой Матери, и этим счастлива». Клянусь, если бы они могли включить в программу увеличение размера груди или рождение тройни, то однажды воскресным утром они бы это и сделали.

Я обычно не испытываю негатива по поводу того, что я женщина (то есть за исключением случаев, когда приходится посещать семинары). Но и особого восторга – тоже. Есть одна известная молитва, с которой ортодоксальный мужчина-иудей начинает день, и там такие слова: «Благословен Ты, Господь Бог наш, Царь Вселенной, за то, что Ты не создал меня женщиной». Забавная такая молитва. Но я при этом тоже по утрам просыпаюсь без благодарности за то, что я женщина. Пол – это такая штука, которой не наслаждаешься, а воспринимаешь как данность. Может быть, женщинам больше нравится быть женщинами, когда вокруг полно заинтересованных мужчин? Как вы думаете, нашим бабушкам и мамам нравилось быть женщинами больше, чем нам?

По материнской линии у меня в роду четыре поколения сильных женщин. У моей прабабушки, которую я не застала, было тринадцать детей. Моя бабушка, Эйми, которая воспитывала меня первые шесть лет, потеряла мужа в день тринадцатилетия моей мамы и с тех пор одна растила четверых детей. Моя мать вырастила меня одна, поскольку с моим отцом они развелись до моего рождения. Я тоже растила дочь одна.

Семейная история чаще заставляет меня думать не о силе женщин, а об отсутствии мужчин. Хорошо бы свести вместе все четыре поколения – и чтобы им всем было примерно по сорок – и узнать, каково им на самом деле быть женщиной. Можете представить такую беседу с мамой, бабушкой и прабабушкой? Пришлось бы углубиться в прошлое еще на несколько поколений, чтобы отыскать женщину, связанную с Богиней-Матерью. Может быть, наши праматери тоже поголовно считали, что быть женщиной – скорее проклятие, чем благословение. Если честно, то будь у меня возможность выбирать свое новое воплощение (а некоторые адепты Новой Эры считают, что она у нас есть), то я бы в следующий раз родилась мужчиной. Мне всегда казалось, что как женщина я не очень – у меня нет всех необходимых качеств. И мы снова возвращаемся к цели моей поездки. Я уже прошла такой гендерно-нейтральный духовный путь, что встать на тропу тантры – тот еще шок.

Посещение семинара началось самым неблагоприятным образом. Чтобы добраться в такую глухомань, надо сперва приехать в Бирмингем, а потом долго привораживать таксистов, чтобы они согласились плутать в стороне от безопасных магистралей. Просыпающаяся во мне ведьма совершенно не рада была попасть на омерзительную базу, выглядящую как студенческое общежитие с неприлично узкими койками, застланными синтетическими одеялами. Организаторы носятся вокруг, судорожно извиняясь, дескать, мы сами первый раз видим эти домики, сделанные из дерьма и палок. Они пытаются «окуривать» комнаты благовониями, чтобы замаскировать запах тел тех несчастных, которые ночевали здесь накануне. Я враждебно осматриваю остальных участниц и мечтаю превратить их в камни одним взглядом. Можно мне уже домой?

* * *

По прибытии в лекционный зал после обеда я узнаю, что они называют свою программу «тайным учением», так что мне нельзя подробно рассказывать вам о содержании занятий. Но это не мешает мне сообщать о моих личных ощущениях; это просто усложняет мне задачу и портит настроение. Конечно же, я хочу разболтать все заклинания! Черт побери! Причина, по которой они не разрешают никому распространяться, особенно о некоторых методиках, отчасти заключается в том, что половина женщин никогда не отважились бы на то, чем будут заниматься на семинарах. Но здесь, за много миль от дома, окутанные вуалью одобрения других женщин, они совершают настоящие прорывы. Организаторы хотят, чтобы женщины следовали их указаниям и чтобы люди вроде меня не трактовали методики превратно. Значит, единственный способ поделиться информацией с вами – это рассказать о произведенном лично на меня эффекте. Этого мне хочется меньше всего, но… В общем, мне придется выложиться на сто процентов, а потом, надеюсь, я смогу быть вам полезна. Фу!