Книга Национальная галерея искусства Вашингтон - Любовь Пуликова

Данный холст — аллегория равновесия. Героиня полна внутреннего покоя и сосредоточенности. Осторожно, дабы не нарушить равновесие, она держит весы в правой руке, а левой опирается на крышку стола. Едва различимо изображение «Страшного суда» на картине позади модели. Эта апокалипсическая сцена перекликается с действиями женщины. На Страшном суде Христос будет отделять добро от зла, праведников от грешников, и все земные ценности покажутся ничтожными. Женщина взвешивает свое богатство, а Христос — человеческие души. Невероятно сложно было достичь симметрии и уравновешенности композиции, согласованности деталей и тоновых отношений — понятно, почему Вермер так долго и тяжело работал над каждой картиной. Его творения ценились не столько за содержание, сколько за форму. Он умел изображать предметы так, как они существуют в жизни, как их видит человек, не фокусируя взгляд на чем-то определенном, а воспринимая в целом.

Мауриц Эшер (1898–1972) Рептилии 1943. Литография. 33,4x38,5

Мауриц Эшер — самобытный нидерландский художник-график, прославившийся благодаря своим концептуальным литографиям и гравюрам, в которых разрабатывал аспекты симметрии и бесконечности, особенности восприятия сложных трехмерных объектов человеческим глазом.

Произведение «Рептилии» впервые было напечатано литографским способом в марте 1943. Эшер представил стол, на котором лежит раскрытая книга со схематично изображенными в виде мозаики рептилиями. Пресмыкающиеся оживают, вылезают из книги и ползут по разложенным предметам — учебнику зоологии, посуде, додекаэдру. Пройдя круг, они возвращаются обратно в рисунок. Маленькие ящерицы весьма воинственно настроены, у них есть клыки, а одна из рептилий выпускает пар из ноздрей.

В этой работе, как и во многих других произведениях, Эшера волновали проблемы перехода от плоскости к пространству, взаимодействие двухмерных фигур и трехмерных существ, способных передвигаться.

Мауриц Эшер (1898–1972) Относительность 1953. Литография. 28x29,1

На литографии «Относительность» изображен некий парадоксальный мир, в котором не действуют законы физики. В нем объединены три реальности, три силы тяжести направлены перпендикулярно одна другой. Главный герой работы — лестница, вокруг нее происходит все действие. В некой придуманной архитектурной структуре различные пространства объединены лестницами. Для людей, живущих в этом мире, но в разных плоскостях, одна и та же лестница будет направлена или вверх, или вниз. Произведение может быть рассмотрено с различных точек зрения. Даже если перевернуть литографию вверх ногами, то зритель лишь переместится в другую реальность, а структура и замысел картины ничуть не пострадают.

«Относительность» — одно из самых известных и цитируемых произведений XX века. Созданный Эшером образ лестницы использован в современном кинематографе (фильм «Лабиринт») и мультфильме «Футурама».

Искусство Испании

Бартоломе Эстебан Мурильо. Возвращение блудного сына. 1667–1670

Эль Греко (около 1541–1614) Христос, изгоняющий торгующих из храма. До 1570. Дерево, масло. 65,4x83,2

Эта картина, относящаяся к ранним работам Эль Греко, подписана художником настоящим, греческим именем — Доменикос Теотокопулос — с добавлением места своего рождения — Крит. Молодой живописец создал полотно вскоре после приезда в Венецию, открывшую ему новую манеру письма своих великих мастеров. В данном произведении чувствуется влияние Тициана и Веронезе, поэтому с первого взгляда оно кажется таким нехарактерным для творчества уроженца острова, хотя многое в работе еще напоминает византийскую живопись: это дерево, а не холст, в качестве основы, маленькие фигуры, более темный, чем у венецианцев, колорит. При подробном рассмотрении влияние венецианцев проявляется: лежащая полуобнаженная женщина закинула руку за голову, что повторяет позу Ариадны в ранней «Вакханалии» Тициана, энергичная диагональ композиции, объемы и моделировка фигур взяты от Тинторетто. Мужскую фигуру, показанную со спины, расположенную слева от Христа, можно обнаружить на фреске Микеланджело «Обращение святого Павла» в капелле Паолина в Ватикане. Но все эти заимствования органично подчиняются персональному стилю Эль Греко, который пока проявился лишь в широких очерчивающих контурах и едва уловимом искажении фигур, предвещающих будущую любовь художника к удлиненным пропорциям, характерным для его зрелого творчества.

Сюжет «Изгнание торгующих из храма» был очень популярен, так как символизировал реформу церкви. Эль Греко обращался к этой теме по меньшей мере в пяти своих картинах.

Эль Греко (1541–1614) Лаокоон. Около 1610–1614. Холст, масло. 137,5x172,5

Испанского художника Эль Греко можно считать предшественником современного искусства. В его творчестве на смену натурализму пришел экспрессионизм, пропорции стали трактоваться не в соответствии с законами природы, а во многом определялись эмоциями и воображением. Одни историки искусства связывают искаженное видение Эль Греко с астигматизмом, которым страдал мастер, другие — с намеренной стилизацией в духе византийских икон и мозаик. Через пламенеющие формы живописец выражал дух своего времени — мистическое и ревностное благочестие Контрреформации.

Миф о Лаокооне рассказан Вергилием в «Энеиде». Троянский жрец бога Аполлона Лаокоон убеждал жителей Трои не вводить в город деревянного коня, оставленного данайцами. Но его слова остались неуслышанными. Тогда он метнул копье в коня, но боги, покровительствовавшие данайцам, отомстили жрецу, наслав двух морских змей. Они растерзали его детей и удушили его самого. Троянцы восприняли это как знак гнева богов и коня ввели в город. Прятавшиеся внутри него воины вышли наружу и открыли ворота армии — так была захвачена Троя.

На картине Эль Греко виден деревянный конь, но вместо Трои изображен родной город художника — Толедо. Хотя Эль Греко и являлся греком по происхождению, в своем творчестве он никогда не обращался к национальным мифам и легендам, «Лаокоон» — единственное исключение. Исследователи объясняют его желанием автора провести параллель с современной историей: лицу Лаокоона Эль Греко придал черты архиепископа города Бартоломе Каррансы, который стал одной из жертв испанской инквизиции.