Книга Русское масонство в царствование Екатерины II - Георгий Вернадский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Некоторые документы по «делу» Новикова были напечатаны в «Москвитянине», 1842 год, № 2 и 3. В 1855 году к столетнему юбилею Московского университета Н.С.Тихонравов составил биографии Новикова и Шварца. В 1857 году в «Русском вестнике» (№ 19) появилась статья М.Н.Лонгинова «Новиков и Шварц. Материалы для истории русской литературы и просвещения». «Несколько дополнительных замечаний к статье (Лонгинова): Новиков и Шварц» дал С. В. Ешевский в том же «Русском вестнике», 1857, № 21. После увеличения своей коллекции масонских рукописей (архивом Ланского) Ешевский написал две статьи о «Московских масонах восьмидесятых годов прошлого столетия».
Вскоре за статьями Ешевского последовало капитальное исследование Лонгинова «Новиков и московские мартинисты» (М., 1867), надолго оставшееся основным источником и пособием по истории русского масонства. В дополнениях к своей книге Лонгинов напечатал «Ответы Новикова Шешковскому». Новые части следственного дела опубликованы были А. Н. Поповым в 1868 году; по их поводу написана была и статья А. Н. Попова «Дело Новикова и его товарищей». В следующем году появились «Дополнения к истории русского масонства в России XVIII в.» П. П. Пекарского, основанные преимущественно на документах Государственного архива.
Трудами названных исследователей собран был значительный материал по русскому масонству. Обработку и освещение этот материал получил в статьях А. Н. Пыпина, надолго установившего общий взгляд на развитие вольного каменщичества в России. Первая статья А. Н. Пыпина «Русское масонство в XVIII веке» служила ответом на книгу Лонгинова. За ней следовала другая, рассматривавшая «Русское масонство до Новикова». Через некоторый промежуток времени А. Н. Пыпиным собраны были «материалы для истории масонских лож» — обзор масонских рукописей Румянцевского музея — и составлен «Хронологический указатель русских лож». К русским материалам А. Н. Пыпин привлек труды немецких историков и библиографов масонства Финделя, Клосса и др. Соответственно взглядам своим личным и общим для шестидесятых годов А. Н. Пыпин выдвинул рационалистические течения в масонстве, относясь ко всяким проявлениям масонского мистицизма с суровой подозрительностью. К построению А. Н. Пыпина присоединилось и вышедшее в 1875 году исследование А. И. Незеленова «Новиков, издатель журналов». Этим исследованием закончился первый период научной разработки истории русского масонства. После книги Незеленова почти двадцать лет не появлялось новых трудов в этой области. Возобновление исследовательской работы связано отчасти с 150-летним юбилеем со дня рождения Новикова. В январском номере «Русской мысли» за 1895 год появилась под заглавием «Воспоминание о Новикове и его времени» речь В. О. Ключевского, произнесенная 13 ноября 1894 года в актовом зале Московского университета на посвященном Новикову заседании Общества любителей российской словесности. Богатая, как и все труды Ключевского, художественным прозрением в прошлое, речь эта, не изменявшая по существу установленного взгляда наличность и дело Новикова, открыла, однако, собою ряд новых исследований, в которых был разработан новый материал и намечены новые точки зрения.
Рукописи лекций Шварца легли в основу статей В. В. Сиповского («Новиков, Шварц и московское масонство») и А. В. Семеки («Русские розенкрейцеры и отношение к ним императрицы Екатерины II»). На документах Тургеневского архива основаны статьи Е. И. Тарасова «Забытый розенкрейцер — А. М. Кутузов» и «К истории русского общества второй половины XVIII века. И. П.Тургенев». Т.О. Соколовская опубликовала много документов, касающихся обрядов и организаций масонства; к сожалению, некоторые документы только изложены, иные изданы без достаточной критики. Весьма ценны исследования Т. О. Соколовской по истории шведского масонства. Религиозные «искания русских масонов XVIII века» послужили темой обширной статьи В.Н. Тукалевского. Политической роли русского масонства XVIII века, а именно связи новиковского кружка с берлинскими розенкрейцерами и с цесаревичем Павлом Петровичем, посвящено предисловие Я.Л.Барскова к «Переписке московских масонов XVIII в.» (Пг., 1915). Наконец, в Москве предпринято трехтомное издание под ред. С. П. Мельгунова и Н. П. Сидорова «Масонство в его прошлом и настоящем». Часть статей носит компилятивный характер. «Русское масонство XVIII века» рассматривается в статье А. В. Семеки в I томе. А. В. Семека привлек новые данные из записки Л — ра и книги Фридрихса «Geschichte der einstigen Maurerei in Russland» (Berlin, 1904). Компилятивный характер носит книга В. А. Боголюбова «Новиков и его время» (М., 1916).
Перечисленные исследования и статьи ставят, но не решают ряд существенных вопросов по истории русского масонства XVIII века. Ясный для А. Н. Пыпина вопрос о взаимоотношении рационализма и мистики в духовной культуре общества может быть теперь рассмотрен под совершенно новым углом зрения.
Для понимания действительной роли масонских и мистических течений в русском обществе необходимо по возможности более пристальное наблюдение над тем реальным значением в жизни общества, какое имели вожди и рядовые участники мистических и масонских организаций. С этой точки зрения весьма своевременной попыткой связать масонство Лопухина с социально-политическими основами русского XVIII века является интересная статья Н. К. Пиксанова. Крупный шаг к уяснению политической роли масонства сделан в отмеченном предисловии Я. Л. Барскова к «Переписке московских масонов».
Несомненно, назрела потребность, идя уже проторенной дорогой, подвергнуть общему пересмотру главные вопросы истории русского масонства XVIII века, детальной поверке — весь накопленный материал. Такой потребности и стремится ответить предлагаемое исследование.
Приступая к нему, я предполагал добиться возможно более полного освещения русского масонства XVIII века материалом иностранных архивов — немецких, шведских, английских и французских. К сожалению, эта цель оказалась недостижимой; пришлось ограничиться только русскими хранилищами. Кроме того, есть основание думать, что много интересных материалов находится в некоторых частных собраниях, куда по переживаемым обстоятельствам проникнуть не удалось. Основанная на изучении доступного пока материала, моя работа стремится поэтому наметить лишь основные линии, по которым должно идти критическое рассмотрение источников по истории русского масонства XVIII века и складываться ее научное построение.
Масонство проявило в России очень скоро после того, как вылилось в определенные формы на Западе. Первое правильное учреждение масонских лож в Англии относится к 1717 году. До этого года существовали лишь начатки будущих стройных организаций. Между тем в России масонство, по-видимому, стало известно еще ранее 1717 года.
В конце XVII и начале XVIII века в Московское царство неудержимою волною хлынули представители и произведения западноевропейской культуры — от техников и инструментов до книг и философов включительно. Среди последних в 1689 году явился в Москву и далекий предтеча профессора Шварца — немецкий мистик Квирин Кульман. Убежденный последователь Якова Бёма[20], теософ и хилиаст[21], Кульман пришел к мысли, что греховный Вавилон Западной Европы падет и наступит Иезуитское царство. В слухах о возрождении «северного народа» московитов Кульман увидел зарю начинающейся новой жизни. Еще в 1687 году в Амстердаме он напечатал по этому поводу особое воззвание к московским царям. Для личной передачи по адресу этого воззвания Кульман и приехал в Москву. Своей проповедью идей Бёма он внес сильное возбуждение в жизнь Немецкой слободы, и московский лютеранский пастор И.Мейнеке сообщил властям о политических мечтаниях Кульмана. 4 октября 1689 года Кульман и московский его последователь К. Нордерман были сожжены за ересь.
