Книга Солнце, вот он я - Чарльз Буковски
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда я начал этот проект четыре года назад, я и не думал, что Буковски принимал столько журналистов. В конечном итоге я обнаружил шестьдесят с лишним интервью-встреч-очерков, и многое только предстоит отыскать. Ограниченный объем требовал отбора материала, и по необходимости несколько текстов оказались за бортом. Нижеследующая подборка была организована хронологически по датам встреч, а не датам публикации. Ошибки и несообразности орфографии исправлены. В интервью Сильвии Бизио из «Хай таймс»[37] входит четыре части из ее более ранней версии той же беседы, опубликованной в 1981 году газетой «Лос-Анджелес таймс», — их я вставил в окончательный текст.
В создании этой книги мне помогало множество людей. Я благодарен Сэнфорду Дорбину (Sanford Dorbin, A Bibliography of Charles Bukowski, Black Sparrow Press, 1969), Элу Фогелу (Al Fogel, Charles Bukowski: A Comprehensive Price Guide and Checklist: 1944–1999, The Sole Proprietor Press, 2000), Хью Фоксу (Hugh Fox, Charles Bukowski: A Critical and Bibliographical Study, Abyss Publications, 1969) и Аарону Крумханслу (Aaron Krumhansl, A Descriptive Bibliography of the Primary Publications of Charles Bukowski, Black Sparrow Press, 1999) — все эти книги были мне верными и важными товарищами. Кроме того, мне бы хотелось сказать спасибо Джону Эхаусу из Отдела особых библиотек и архивных собраний Библиотеки имени Доэни (университет Южной Калифорнии); Эдду Филдзу из Отдела особых фондов Библиотеки Дэвидсона (университет Калифорнии в Санта-Барбаре); Роджеру Майерзу из Отдела особых библиотечных фондов (университет Аризоны); Эрику Стэнтону и Брайану Стаймелу из Библиотеки Брюса Т. Халле (университет Восточного Мичигана); Немецкой библиотеке Университета Джорджа Вашингтона; Магистерской библиотеке Хэтчера (университет Мичигана, Анн-Арбор). Джейми Борэн и Эл Фогел щедро уделяли мне время и знания. Несколько книготорговцев предоставляли мне редкие издания Буковски: Ричард Аарон, Майкл Артура, Дэвид Баркер, Томас Дорн, Дарлин Файф, Саймон Финч, Дэвид Грегор, Скотт Гаррисон, Кевин Ринг, Эд Смит, Роб Уоррен и Джеффри Вайнберг. Спасибо Марии Бейе за все. Спасибо Джону Мартину, который с самого начала был за эту книгу. Особая благодарность Хорхе Луису Борхесу, который не дает мне упасть. Эл и Джуди Берлински из «Сан дог пресс» изумительно помогали мне разобраться с тысячами заковыристых вопросов, встававших передо мной, пока эта книга обретала форму. Я глубоко благодарен им обоим за профессионализм и дружбу. Спасибо моим великолепным престарелым родителям — Пьеру и Мариам Калонн, подарившим мне поэзию и солнце.
Спасибо издательству «Экко Харпер-Коллинз» и Линде Ли Буковски за разрешение цитировать напечатанные работы Чарльза Буковски.
Глубочайшая благодарность Джону Мартину из издательства «Блэк спэрроу пресс» за искреннюю поддержку этого проекта.
Особая благодарность Линде Ли Буковски за предоставленные фотографии из ее личного архива.
Чарльз Буковски начистоту. 1963
«Charles Bukowski Speaks Out», Arnold Kaye, Literary Times (Chicago), March 1963, Vol. 2, No. 4, pp. 1, 7.
Для интервьюера Чарльз Буковски — что йети для исследователя Гималаев. Найти его трудно, а когда находишь, жизнь становится неимоверно опасной. Некоторые утверждали, что никакого Чарльза Буковски не существует. Много лет ходил упорный слух, что дерзкие стихи, подписанные его именем, на самом деле сочинены мерзостной старухой с волосатыми подмышками.
Но Чарльз Буковски есть: живет сам по себе в однокомнатной квартире с раскладушкой на колесиках (да, и без горячей воды) в самом сердце Голливуда, в тени Отдела по соцобеспечению старости Бюро государственной помощи с одной стороны и больницы Фонда Кайзера — с другой. Бедняку Чарльзу Буковски, похожему на торчка пенсионного возраста, тут самое место.
Когда он открыл дверь, его грустные глаза, усталый голос и шелковый халат сообщили мне, что передо мной действительно человек усталый во многих смыслах.
Мы сидели и беседовали, пили пиво и скотч, и Чарльз наконец согласился на свое первое интервью — точно девственница пошла на уступку.
Если подальше высунуться в окно и вглядеться попристальней, увидишь свет в окнах Олдоса Хаксли выше по склону, где живут преуспевающие.
Вас не волнует, что Хаксли может плевать на вас с высоты?
О, это хороший вопрос. (Он нырнул в щель за складной кроватью и появился с двумя своими фотографиями.)
Кто снимал?
Подруга. Она умерла в прошлом году. О чем вы спрашивали?
Вас не волнует, что Хаксли может плевать на вас с высоты?
Я вообще о Хаксли не думал, но раз спросили — нет, не волнует.
Когда вы писать начали?
Когда мне стукнуло тридцать пять. Если учесть, что средний поэт начинает в шестнадцать, мне сейчас двадцать три.
Некоторые критики отмечали, что ваши работы откровенно автобиографичны. Ничего не хотите по этому поводу сказать?
Почти все работы. Девяносто девять из ста, если сотня наберется. А одну я выдумал. Я никогда не бывал в Бельгийском Конго.
Я помню одно стихотворение из вашей последней книги «Гонки с загнанными»[38]. Случайно не знаете фамилию и нынешний адрес девушки, которую вы упомянули в «Мелком позыве нажаловаться»?
Нет, это не конкретная девушка — это девушка составная, очень красивая, нейлоновая нога, эдакое существо — не вполне шлюха — из моей полупьяной ночи. Хотя на самом деле она существует, но не под одной фамилией.
Так разве говорят?.. Судя по всему, вас обычно определяют как старейшину поэтов-затворников.
Не помню ни единого поэта-затворника, кроме покойного Джефферса. Остальным лишь бы нюнями друг друга обвесить да пообниматься. Сдается мне, что я последний затворник.
Почему вам не нравятся люди?
А кому они нравятся? Покажите мне такого, и я вам покажу, почему мне не нравятся люди. Точка. А мне тем временем нужно еще пива. (Он пошаркал в кухоньку, и следующий свой вопрос я проорал ему туда.)
