Книга Русская книжная культура на рубеже XIX-XX веков - Галина Аксенова

Еще в годы учебы Самокиша в Академии художеств произошло одно, казалось бы, незначительное событие, по сути, определившее его дальнейшую судьбу. На Самокиша обратил внимание конференц-секретарь Академии художеств П. Ф. Исеев. Он показал рисунки Великому князю, бывшему президентом Академии. Тот, в свою очередь, представил рисунки наследнику, «приказавшему рекомендовать его»[18]. Благодаря этому приказу молодого художника рекомендовали к военному ведомству для зарисовок маневров. Так, с 1890 г. Самокиш приступил к большим работам в области книжной графики. «И вот я вступил на путь иллюстрированной работы, не подозревая, как я втянусь в это дело и буду отдавать этой работе большую часть моего времени, изредка только принимаясь писать картины для выставок», – записал в своем дневнике художник[19].

Как иллюстратор многочисленных книг и журнальных изданий, как мастер графического искусства Самокиш в это время стал значительнее, чем живописец-баталист, и настоящую известность в 1890 гг. приносят ему многочисленные рисунки к разного рода изданиям. Среди них такие книги, как «23 тысячи миль на яхте «Тамара» Г. И. Радде, «Великокняжеская, Царская и Императорская охота на Руси» (в 4-х томах), «Памятка Апшеронского полка», «История Нижегородского драгунского полка», «История лейб-гвардии кирасирского полка», «История кавалергардского полка», «История военного министерства» (в 8-ми томах), «Коронационный сборник» И. И. Кутепова, «По белу свету», «История Нежинского драгунского полка», «История военного министерства», «Атаманская памятка», «История лейб-гвардии резервного полка», «Истории лейб-гвардии Финляндского полка», «Чудо-вождь», «Севастополь и его славное прошлое» А. В. Елисеева, «Императорская паровая яхта «Александрия» 1851–1901» В. В. Саговского, «Боевые подвиги кавказских войск» Б. С. Эсадзе, «История кавалергардов. 1799–1899» С. Панчулидзева, «Полтава» А. С. Пушкина, «Холстомер» Л. И. Толстого, произведения Я. Полонского, «Великая война в образах и картинах» (1915 г.) и «Русским героям Сербии и Черногории» (1915 г.) Д. Маковского и другие. И это лишь неполный перечень книжных графических работ Самокиша. Художник обладал исключительной культурой рисунка. Его рисунки были лаконичны, строги, точны, верны и просты одновременно. Всего этого он достиг упорным трудом и большим опытом.

Он сотрудничал также с целым рядом журналов, среди которых больше всего работ было выполнено для журнала «Нива». Помимо книжных изданий и журналов шло оформление программ торжественных военных собраний, концертов, меню юбилейных полковых и других обедов и т. п.

Вместе со своим другом – художником С. И. Васильковским он создал и издал альбом рисунков «Из украинской старины», а затем подготовил 40 таблиц, объединив их в альбом «Мотивы украинского орнамента».

Подводя некоторый итог вышесказанному, следует еще раз отметить, что профессиональное овладение техникой рисунка и офорта за годы обучения в Академии художеств у таких мастеров, как И. И. Чистяков и Л. Е. Дмитриев-Кавказский, привело к созданию собственного стиля. Рисунки Самокиша самобытны и узнаваемы, в них видны индивидуальность, особый почерк, особый характер линии, штриха. Исследователи творчества Самокиша отмечали «исключительную культуру рисунка, лаконичность, строгость, точность, верность и простоту», тяготеющие к классическим традициям, которые были достигнуты упорным трудом и большим опытом[20].

Одной из самых больших графических работ были рисунки пером, сепией, тушью и акварелью к книге Г. И. Радде «23 тысячи миль на яхте «Тамара», описывающей путешествие в Индию в 1889 г. К этому изданию было сделано 456 рисунков. Здесь и архитектурные, пейзажные, анималистические и ботанические зарисовки, изображения бытовых предметов. Издание отличалось большим композиционным разнообразием рисунков, а художник обладал умением тонко сочетать рисунок с текстом. При оформлении страницы Самокиш часто использовал виньетки, заставки, концовки, рисунки на полях, проявляя при этом много изысканного вкуса и изобретательности. По художественному оформлению эта книга стала одним из лучших, технически совершенных образцов книжной графики своего времени.

Крупнейшей и, наверное, самой серьезной книжно-графической работой художника явились многочисленные иллюстрации к изданию Кутепова «Великокняжеская, Царская и Императорская охота на Руси»[21]. В четырех томах «Охоты» Самокишу принадлежат 173 иллюстрации, среди них много пейзажей, виньеток, заставок, концовок, полевых украшений. В большинстве они изображают охотничьи сцены, охотников, загонщиков, лошадей, собак, животных, зверей и птиц. В этих иллюстрациях Самокиш показал себя крупным художником-анималистом. Все его звери и животные поражают исключительным знанием натуры и характерными для каждого повадками. Охотничьи сцены составляют целые картины, как, например, акварель «Выезд к устьям реки Тисмяницы великих князей Черниговских, Галицких и Волынских» или акварель «Потеха при царе Иоанне Васильевиче Грозном», насыщенная драматизмом неравной борьбы охотника с медведем. Особенно удались Самокишу изображения старинных украшений и оружия, археологических находок и древних предметов.

Рисунки выполнены в самой разнообразной технике: акварелью, тушью, пером и кистью, позолотой. В книге много виньеток в стиле древнерусского народного орнамента, мотивы которых взяты художником из древних рукописных русских книг. Все они поражают знанием древнерусской книжной традиции, искусной композицией и яркими чистыми красками.

Автор книги Кутепов привлек Самокиша к оформительским работам не случайно. Художник был не только самобытен как график, не только был хорошо известен читающей публике своими графическими работами, но и заслужил высокую оценку современных ему художественных критиков. В отзыве Академии художеств в январе 1895 г. отмечалось, что «Н.С. Самокиш как иллюстратор художественных изданий принадлежит к числу очень немногих в России, могущих соперничать по существу с лучшими заграничными иллюстраторами»[22]. В начале 1900-х гг. критик Русаков писал: «Можно смело сказать, что Самокиш в настоящее время единственный русский художник, который в рисунках пером создает истинные шедевры, – единственный, в каждом рисунке которого, набросанном пером, сразу виден художник в настоящем смысле слова…»[23] По словам критика, это был непревзойденный в России и Европе мастер рисунка пером, особенно виньетки, в области которой художник проявил много фантазии и изысканного вкуса. «Трудно решить, что больше в них привлекает: смелый рисунок основной сцены виньетки или прекрасная, полная оригинальности форма орнамента», – отмечал В. Русаков [24].