Книга Требую перемирия - Мейси Ейтс

Это было просто ужасно. Ее называли достаточно самонадеянной, чтобы в последний момент разорвать помолвку с принцем, не заботясь о его чувствах или будущем его государства.

Но она вообще не была такой и на самом деле переживала по поводу случившегося. Что до Рафаэля, если у него и были какие-то чувства, она их никогда не замечала. Что конечно же не оправдывало ее.

Когда она поддалась своей фантазии и нашла себе любовника на балу, ей не приходило в голову, что она откажется от будущего замужества с Рафаэлем. Аллегра считала, что в ее жизни будет хотя бы одно самостоятельно принятое решение. Украденный момент, который всегда будет принадлежать только ей одной.

Что ж, теперь он принадлежал всем.

Странно, но теперь, когда о ее проступке узнал весь мир, она все больше чувствовала себя свободной. Да, она подвела всех. Да, ее родители могли отвернуться от нее – они все еще не решили, как им поступить. Но помимо всего этого в ее жизни вдруг появились возможности, которых там не было раньше.

Если бы она стала женой принца, ее жизнь никогда бы не принадлежала ей по-настоящему.

Но теперь впервые за все время у нее появилась возможность выбирать. Что с того, что этот выбор имел свои границы. По крайней мере, Аллегра будет нести ответственность сама за себя. И за свои ошибки.

И даже ее отношения с ребенком… они будут ее собственными. И пусть ситуация, в которой она оказалась, была не самой идеальной, чтобы найти себя как личность, оказаться матерью-одиночкой было все же лучше, чем женой Рафаэля.

Стук в дверь заставил ее подскочить с дивана. Аллегра никого не ждала, поэтому подумала, что пришел кто-нибудь из обслуживающего персонала.

Храни Господь Ренцо за то, что тот позволил ей спрятаться в своей квартире. Может, брат и злился на нее, но, по крайней мере, отнесся к ней с пониманием. Ведь сам он никогда не отличался примерным поведением.

Аллегра распахнула дверь, и у нее упало сердце.

– Если ты к Ренцо, то его нет. – Она старалась смотреть прямо, встретив мрачный, решительный взгляд Кристиана Акосты.

Он не мог знать. Не мог. Аллегра отказывалась верить в это.

Его черные брови были нахмурены. Аллегра посмотрела на его тяжелый квадратный подбородок и губы, обычно такие мягкие, но теперь сжатые в тонкую линию.

Даже не входя в квартиру, он заполнял собой все пространство. Такой высокий и до невозможного широкоплечий. Аллегра чувствовала себя рядом с ним маленькой и слабой.

Его взгляд пронизывал ее насквозь.

Тот короткий момент надежды был раздавлен тяжестью его взгляда, проницательного и напряженного. Аллегра была свободной, но, как оказалось, недолго.

– Я пришел.

– Поздравить меня с тем, что я скоро выхожу замуж? – перебила его Аллегра. – Если так, то…

– Помолчи, – осадил ее Кристиан и вошел в квартиру. – Я пришел не для того, чтобы играть в игры. Ты вообще собиралась сказать мне правду?

– О чем? – У нее вдруг пересохло в горле.

– О ребенке.

– Я… Я не…

– Я все знаю. Я узнал, что это была ты. А ты узнала, что это был я. Так что не строй из себя невинную жертву.

– Я действительно не невинна. У тебя была возможность убедиться.

– Звезда на востоке не появлялась, значит, так оно и есть.

Аллегра скрестила руки на груди.

– Как мило с твоей стороны заглянуть в Библию, прежде чем прийти сюда.

– Значит, ты знала, что я отец твоего ребенка.

– Я ничего такого не говорила. – Аллегре хотелось исчезнуть, раствориться. Полностью.

– Но ты сказала, что у меня была возможность убедиться, что ты не невинна. Как еще я мог узнать об этом, если бы не был тем самым, кто лишил тебя девственности?

– О, я понятия не имею. Может, потому, что я беременна? Право же, Кристиан, этот ребенок может быть чей угодно. Все знают, какая я потаскуха.

– Прекрати, – резко остановил ее Кристиан. – Аллегра, к чему все эти выдумки?

– Я даже не хочу говорить с тобой. Я не хочу всего этого. Я… Я бы никогда… Я бы никогда не прикоснулась к тебе, если бы знала, что это ты.

– Но это был я.

– Я не хочу тебя, – в отчаянии заявила Аллегра. – Не хочу. Я не знала, что это был ты.

– Не льсти себе, думая, что я хотя бы на секунду мог предположить, что это была ты. Ты всего лишь избалованный ребенок. Аллегра, ты отказалась от будущего, которое бесконечно предпочтительнее того, которое ждет тебя теперь. Ты никогда не понимала, что у тебя имеется. И никогда не понимала всего того, что сделали для тебя твои родители.

– В таком случае Ренцо тоже ничего не понимает. Но ты почему-то продолжаешь общаться с ним и не читаешь ему лекции каждые тридцать секунд.

– Ренцо взял на себя управление компанией отца. Он не уклонялся от своих обязанностей.

– Кажется, у тебя двойные стандарты.

– Похоже, мои двойные стандарты не сильно отличаются от тех, которых придерживаются во всем мире.

– Поздравляю, – взмахнула руками Аллегра. – Тогда ты такой же ужасный, как и большая часть населения.

В комнате воцарилась тишина. Но не пустая. В ней чувствовалась злость и что-то еще, о чем Аллегра совсем не хотела думать.

– Аллегра, исходя из собственного опыта могу сказать, – его высокомерный тон выводил ее из себя, – что последствий избежать невозможно.

– Особенно когда не пользуешься презервативом, – парировала Аллегра.

Возможно, в том, что они не предохранялись, была и ее вина, но Кристиан был мужчиной. Поэтому вся ответственность ложилась на него. А Аллегра ко всему была девственницей.

– Ты ничего не сказала против.

– Ты дал понять, что хочешь, чтобы я молчала!

– Но ты не возражала.

Аллегра закатила глаза:

– Ты не обязан мне помогать. Я сама справлюсь.

– И как же? – сузил глаза Кристиан.

– Я рожу ребенка и буду растить его одна. У меня есть средства. Мои родители, конечно, расстроились, но они вряд ли вычеркнут меня из своей жизни. – Аллегра блефовала. Ее родители пришли в ярость, и она понятия не имела, что они предпримут.

– Ты думаешь?

– Если они не захотят видеть меня, мне поможет Ренцо. – Родители не разговаривали с ней с тех самых пор, как она сообщила им новость о своей беременности.

– Если честно, меня не волнует, как поступят твои родители и поддержит ли Ренцо тебя и твоего ребенка. Я не оставлю тебя.

– Никто не поверит, что я спала с тобой. Никто.

Кристиан тихо рассмеялся, отчего Аллегру бросило в жар.