Книга Строптивый и неукротимый - Софи Джордан

Он снова засмеялся густым грудным голосом и притянул ее к себе еще ближе. Его рука приподнялась и, скользнув под плащом девушки, неприлично легла на ее ребра. Порция возразила бы против такого обстоятельства, если бы могла нарушить данное себе обещание и заговорить. Вместо этого она молча терпела близость незнакомца, отказываясь признавать, что сердце ее заколотилось, оттого что большая ладонь мужчины в каких-то дюймах от ее бюста и его прикосновение посылает волны тепла сквозь ее почти окоченевшее тело.

Яго двигался вперед неспешной рысью, время от времени попадая копытами в заполненные водой ямы на дороге. Звуки отдаленного грома сотрясали воздух. Жеребец, пугаясь грохота, беспокойно ржал.

Позади Порции густой голос гудел нечто успокаивающее капризному коню и вытворял странные вещи с ее телом.

– Что-то подсказывает мне: вы не привыкли долго молчать.

Она вздрогнула от неожиданности, когда поняла, что этот бархатистый голос обращается к ней, а не к лошади.

– Я не возражаю. Говорите, – пробормотал он, и его рука снова пришла в движение, подобралась еще ближе к ее грудям, почти коснулась их нижней части. – Мне нравится слушать ваш голос. Такой правильный. Резкий, но мягкий. Почти без дыхания, как будто ваш корсет зашнурован слишком туго.

У Порции внутри все закипело. Жар ударил в лицо. Как он смеет вести разговоры о ее белье? Гнев девушки лишь усилился, когда он добавил:

– Если хотите, я могу его ослабить.

– Вы… вы животное! – вскричала она, выбираясь из-под его уютного плаща.

Яго вступил в очередную вымоину, поэтому они качнулись, теряя равновесие. Порция вскрикнула, соскользнула с ног мужчины и чуть не полетела на землю. Крепкая рука обвила ее талию, и девушка впилась пальцами в тугое, напряженное предплечье.

– Прекратите орать! – прозвенела грубая команда. – Вы пугаете чертова коня!

Закусив губу, чтобы не закричать снова, она схватилась выше, за его плечо, чтобы не упасть. Вдруг жеребец попятился назад.

И в следующую секунду она полетела вниз. С ним. Ее пальцы не отпустили его руку и не ослабили смертельной хватки. Путаясь в руках и ногах, они рухнули на землю.

Глава 3

Порция долго не шевелилась – не могла. Отчасти из-за того, что сверху на ней растянулся крупный мужчина, отчасти из-за потрясения, которое она испытала, оказавшись в грязи. Опять. Ей начало казаться, что она уже никогда не будет снова чистой и сухой. Жижа покрывала каждый дюйм ее тела и одежды.

Повернув голову, она увидела, как жеребец убегает по дороге с дико развевающимися по ветру поводьями.

– Куда это он?

– Домой.

– Домой, – повторила она, переведя взгляд на незнакомца.

Его лицо зависло над ней, оно было сплошь вымазано грязью, лишь ледяные серые глаза сверкали. От вида этих глаз ей сделалось еще холоднее, если такое вообще возможно.

– Да. Отсюда несколько миль, – процедил он.

– Ах, великолепно! – вскликнула она. – Замечательный у вас конь!

– С Яго все хорошо.

– В самом деле? – произнесла она, чувствуя, что ее начинает колотить от гнева. – Он бросил нас.

– Неудивительно, ведь у него на спине сидела визжащая ведьма.

– Что это за лошадь, если она не выдерживает небольшой шум? Настоящий жеребец может скакать вперед во время боя, когда пушки стреляют…

– Пушку бы он выдержал. Орущая женщина – это совсем другое.

Грудь ее порывисто вздымалась, она поерзала под накрывавшим ее большим телом. Отчего еще глубже погрузилась во влажную, мягкую землю.

– Может быть, встанете с меня?

– С удовольствием, – бросил он и поднялся на ноги.

Не без внутреннего удовлетворения Порция отметила про себя, что теперь он был таким же грязным, как она. Бросив на нее последний гневный взгляд, он зашагал по дороге.

– Вы куда? – закричала она, совсем не грациозно поднимаясь с земли и едва не шлепнувшись обратно, когда под собственным весом у нее подвернулась правая лодыжка. Разинув рот в немом крике, девушка быстро переместила вес на левую ногу и запрыгала на месте, чтобы не потерять равновесия.

– Займу лошадь у кузнеца, – крикнул он через плечо, не замедляя шаг.

Приподняв невозможно тяжелые юбки, она сделала глубокий вдох и пошла – а точнее, похромала – вперед, полная решимости не отставать от него и не уронить себя в его глазах очередным падением. Но оказалось, что это не так-то просто. Особенно, когда лодыжка начала наливаться болью.

Морщась и превозмогая ее, Порция упорно шла вперед. Дыхание девушки сделалось натужным и участилось. Боль усилилась, каждое движение ноги давалось с мукой.

Его фигура отдалялась. Он бросил ее.

В глазах у девушки запекло. В груди родился плач, но она сдержала его. Порция глотнула воздуха, чтобы унять слезы. «Я не заплачу. Я не заплачу».

И в этот миг она ощутила себя раздавленной, растоптанной жизнью: семья, мать, почти не присылающая писем, угроза нищеты, вечно висящая над ней грозовой тучей и отбрасывающая тень на каждое движение Порции, на каждый ее вздох. А теперь еще он. Этот невоспитанный грубиян, который без зазрения совести оставил ее тонуть в грязи и дожде.

В глазах защипало сильнее. Но нет, она лучше умрет, чем заплачет. Не поддастся слабости. Порция резко остановилась. Задрав голову, подставила лицо под дождь, чтобы этот ливень омыл ее, охладил горячие чувства.

– Не отставайте! – раздался крик спереди.

Она наклонила голову и посмотрела на его спину. Ей захотелось драться. Она желала боли. И хотела рыдать. Но ничего этого делать не собиралась.

Вместо того упала прямо посреди дороги, как тяжелый камень, опустившийся на дно. Не задумываясь о грязных перчатках – в конце концов, она и так была вся измазана грязью, – Порция закрыла лицо руками.

И рассмеялась.

Судорожным, прерывистым смехом, который родился глубоко у нее в груди. Смехом, который, она знала, если не уследить, мог в любое мгновение смениться унизительными слезами. Увлекшись сдерживанием слез, девушка не услышала, как подошел он. Сквозь расставленные пальцы она увидела остановившиеся перед нею сапоги. Грудь ее замерла, смех застрял в горле. С какой-то необъяснимой отстраненностью она смотрела на капельки влаги, стекающие по блестящим голенищам.

Потом, уронив руки, Порция провела взглядом по его фигуре снизу вверх и остановилась на глазах, ожидая увидеть в них неумолимый упрек, осуждение за слабость, за то, что она так отстала.

Он же смотрел на нее безучастно, в его будто вырезанных из камня глазах не отражалось ни малейшего чувства. Тяжело вздохнув, незнакомец наклонился и подал ей руку.

Она оттолкнула ее.