Книга Мэрилин Монро - Дональд Спото

Очутившись совершенно свободной от всяких домашних забот и семейных обязанностей, Глэдис перекочевала в район, известный под названием Голливуд, где стала работать. В фирме «Консолидэйтед филм индастриз» (здание которой размещалось на углу улиц Сьюорд и Ромейн) она занималась резкой и склеиванием негативов для кинофильмов, благодаря чему как-то соприкоснулась с киноиндустрией и пообтерлась в этом мире.

Каким бы ни был конкретный характер выполнявшейся работы, Глэдис ежедневно видела перед собой на монтажном столике массу изображений и картинок, которые создавались для того, чтобы развлекать Америку. В 1923 году сорок три миллиона человек (сорок процентов всего населения страны) заплатили в среднем по десять центов, чтобы просмотреть в общей сложности 567 немых черно-белых фильмов, произведенных в этом году. Это была эпоха звезд — таких, как ослепительная в своей рафинированности Глория Свенсон и героическая, преувеличенно скромная Лилиан Гиш; молодецкий и бравый Дуглас Фэрбенкс и чувственный Рудольфо Валентино; экзотическая Пола Негри и забавная Мэрион Дэвис. Самым большим успехом пользовались в том году Лоис Уилсон и Эрнст Торренс в фильме «Крытый фургон»[4], Лон Чани[5]в «Горбуне собора Парижской Богоматери», Мэри Пикфорд[6]в кинофильме Эрнста Любима «Розита», Эдна Первиенс в «Парижанке»[7]Чарли Чаплина, Сесиль Б. Де Милль в первой версии «Десяти заповедей»[8]и Гарольд Ллойд[9]в фильме «Наконец в безопасности». Глэдис принадлежала к широкому кругу работников, которые в массовом порядке стекались в Голливуд отовсюду; ведь еще четыре года назад для нужд кинопромышленности трудились в различном качестве всего тридцать пять тысяч человек, в то время как в 1923 году их число достигло уже ста тридцати тысяч.

Фирма «Консолидэйтед филм индастриз» являлась одной из нескольких кинолабораторий, занимавшихся проявлением негативов и изготовлением копий с отснимаемых каждый день сцен или же со срочно заказанных материалов; уже на следующее утро продюсеры, режиссеры и администраторы фильмов могли просмотреть первую рабочую копию того, что было сделано в течение предыдущего съемочного дня. Работая по шесть дней в неделю в комнате, битком набитой сослуживцами, Глэдис, натянув, чтобы не повредить негативы, белые нитяные перчатки, вырезала фрагменты пленки, указанные студийными монтажерами, и передавала их тем, кто склеивал эти куски в законченные кадры и сцены монтируемого фильма.

Вскоре после того, как Глэдис приступила к работе, она близко подружилась со своей непосредственной начальницей — Грейс Мак-Ки, которая спустя короткое время стала играть в жизни Глэдис решающую (сразу вслед за матерью) роль. Еще существеннее то, что Грейс оказала огромное влияние на следующего ребенка Глэдис — Норму Джин. К концу 1923 года Грейс и Глэдис вместе снимали квартиру по адресу Хайперион-авеню, 1211, расположенную к востоку от Голливуда, в той части города, которая позднее стала именоваться Серебряным озером.

Грейс Мак-Ки родилась в штате Монтана 1 января 1895 года, и ее крестили под именем Клара Грейс Этчисон. В 1915 году, проживая в Нью-Йорке, она, уже будучи к этому времени разведенной, вышла замуж за своего почти ровесника, автомобильного механика Реджинальда Эванса, которому был двадцать один год. Грейс мечтала о карьере киноактрисы, но, пожалуй, не имела для этого никаких данных, кроме располагающей, обаятельной улыбки и безудержного честолюбия. Имея рост всего 155 сантиментов, Грейс была чрезвычайно энергичной блондинкой. Она по собственной воле согласилась играть в жизни роль «девушки, с которой можно поразвлечься», а это означало, что большинство окружающих считали ее попросту шлюхой. Утверждая, что Эванс отправился волонтером на первую мировую войну и то ли умер, то ли погиб в 1918 году (факт, который нельзя было опровергнуть, как, впрочем, и доказать), Грейс омолодилась, убавив себе три года, и в 1920 году выскочила замуж за рисовальщика Джона Уоллеса Мак-Ки, который был младше нее на два года — при этом она безо всякого сожаления позабыла о своем первом муже из Монтаны, равно как и о втором, Реджинальде Эвансе. Грейс и Мак-Ки пробыли друг с другом недолго, хотя минули долгие годы, прежде чем супруги официально расторгли брак.

Грейс, женщина, которой были неведомы тормоза, совершенно свободно вступала в очередные связи. «Она была словно птица», — метко оценил много лет спустя ее переменчивые чувства, миниатюрную фигурку и вольное, смелое поведение Олин Г. Стэнли, довольно долго работавший вместе с Грейс в «Консолидэйтед филм».

Эта женщина была легкомысленна, много и тяжело работала и вела распутную жизнь. У нее имелись амбиции и стремление сделать карьеру. Интриганка. Если она в ком-то нуждалась или чего-то хотела, то просто шла и брала. Вечеринки и спиртное оказались в ее жизни, пожалуй, самым важным, а работа представляла собой лишь средство для достижения указанной цели.

Обе подруги, Грейс и Глэдис, по словам Стэнли, всегда с нетерпением ожидали очередных свиданий. «У них бывало, как бы это сформулировать, множество приключений, множество встреч с парнями из нашей лаборатории или же с окрестных киностудий». Дамочки вместе со своими кавалерами, предварительно нагрузившись парой картонных коробок с контрабандным алкоголем, который в столице кинематографической империи был все-таки вполне доступен и во времена сухого закона, проводили воскресные дни в деревянных домиках, расположенных в горах, или же в развлечениях на океанских пляжах. Если Грейс и Глэдис крутили романы в какой-то другой, будний день и по этой причине не являлись на службу либо покидали лабораторию, чтобы поразвлечься во второй половине рабочего дня, то служебные обязанности этих шустрых особ выполняли коллеги, трудившиеся вместе с ними, — взамен за выпивку или за какой-нибудь доллар-другой. Глэдис Бейкер и Грейс Мак-Ки были типичными для безумных двадцатых годов «молодыми суфражистками» (сейчас сказали бы «феминистками»), которые решили в индивидуальном порядке расширить и углубить недавно завоеванную женщинами поправку к конституции, предоставляющую им избирательные права, пополнив ее разного рода дополнительными привилегиями; последние давали им возможность вести вполне свободную светскую и сексуальную жизнь, что в течение длительного времени считалось исключительно мужской прерогативой.