Книга Скопин-Шуйский - Наталия Петрова

Как для Испании и Португалии, чьи берега омывает Атлантический океан, были естественны поиски новых богатых земель, а для маленькой островной Англии неизбежно наличие мощного флота, так и для развивающейся Руси столь же естественно и неизбежно было обретение собственных морских ворот, чтобы без посредников вести торговлю. Но овладение Балтикой было непростой задачей. Международный торговый союз купцов Балтийских стран не для того создавал свою могущественную корпорацию Ганза, чтобы лишать ее членов такой важной статьи дохода, как посредническая торговля с русскими землями. Семьдесят входивших в союз городов не одно столетие богатели, не позволяя никому вести торговлю с Русью — только через посредничество Ганзы. Тех, кто рисковал ослушаться, наказывали нанятые купцами пираты, отбиравшие корабли с товарами. Ганзейцы имели свое представительство в Новгороде, покупали у русских меха, воск, пеньку и другие товары и перепродавали их в Европе, изрядно наживаясь на этом. Так же обстояло дело и с европейскими товарами — драгоценными и цветными металлами, в которых так нуждалось Русское государство: привозить их в русские города могли только купцы Ганзы.

Не найдя взаимопонимания с ганзейцами, Иван III предпринял жесткие меры: закрыл представительство Ганзы в Новгороде, к тому времени уже вошедшем в состав Московского государства, передал имущество ганзейцев в казну, а их самих изгнал. Правда, ненадолго — его сын Василий III восстановил права ганзейских купцов свободно торговать в Новгороде и Пскове. Почувствовав за спиной ганзейцев поддержку европейских государств, Иван Васильевич решил воевать со Швецией и в 1495 году отдал приказ осадить город Выборг.

Война проходила крайне неудачно для Ивана III: русским войскам не удалось захватить каменную, хорошо укрепленную шведскую крепость Выборг, а шведы, в свою очередь, осадили и разрушили Ивангород. В 1497 году военные действия закончились перемирием сроком на шесть лет, не принеся России желанного выхода к Балтийскому морю.

Впрочем, Иван III рук не опускал и использовал все возможности наладить собственную торговлю в Балтийском море. Весной 1496 года, то есть в самый разгар войны, русский посол Григорий Истома отправился от устья Северной Двины на запад и доплыл до Копенгагена. Результатом его переговоров стал договор с Фландрией. Фландрией в то время именовали земли в низовьях рек Шельда, Маас и Рейн. Это был самый оживленный торговый район Европы. Жители фламандских городов из привозной английской шерсти выделывали прочные и красивые ткани, славившиеся во всей Европе.

Попытки заключить торговые соглашения с Данией, Нидерландами и особенно Англией русские государи энергично предпринимали на протяжении всего XVI столетия. В перерывах между войнами подобные договоры заключались и со Швецией. Один из таких договоров, заключенных при Иване IV, предоставлял шведским купцам право торговать в Москве, Казани, Астрахани и даже проезжать через русские земли в Индию и Китай. В ответ русские купцы получали право торговать в Швеции и отправляться дальше в Любек, Антверпен и Испанию.

Однако московские государи не оставляли и попыток силой овладеть побережьем Балтики. В 1558 году внук Ивана III — Иван IV — начал Ливонскую войну, в которой самое активное участие принял отец Михаила — Василий Скопин-Шуйский. Военные действия развивались поначалу вполне успешно для Ивана IV: в 1558 году русские войска взяли штурмом принадлежащую Ливонскому ордену крепость Нарву. С этого момента и в течение последующих тридцати лет город Нарва играл ведущую роль в торговле Русского государства с европейскими странами.

В XVI — начале XVII века Россия остро нуждалась в европейской торговле, для нее это был практически единственный источник поступления благородных металлов. Самую дорогую часть российского импорта тех лет составляло кастильское золото, затем шли сукна, камчатые ткани, сатин, южные фрукты и пряности — эти товары предназначались для богатых людей. Прибыль от продажи такого груза составляла до 200 процентов. Для людей попроще — говоря современным языком, массового покупателя — везли сельдь, пиво, грубые шерстяные ткани, черепицу, котлы, горшки, кастрюли, инструменты. В обратном направлении русские купцы везли меха (главным образом, куниц и соболей), кожи, воск, сало. Однако самым главным товаром для России в европейской торговле все же оставались драгоценные металлы[18].

Поход 1577 года в Лифляндию, в котором принял участие Василий Скопин-Шуйский, был, пожалуй, самым удачным за всю историю Ливонской войны: за три месяца русские войска заняли все прибрежные крепости, за исключением Риги и Ревеля, и Иван Грозный стал хозяином практически всей Ливонии. Однако здесь ему пришлось столкнуться с интересами Польши, Швеции и Дании, — с ними магистр Ливонского ордена заблаговременно заключил союз, и потому России пришлось воевать уже с коалицией государств.

В 1579 году Стефан Баторий, занявший польский престол, объявил войну России и двинул свое войско на Полоцк. К несчастью для России, Стефан Баторий оказался талантливым и успешным полководцем. Когда он захватил Полоцк и Великие Луки и перед ним открылись дороги на Псков и Новгород, царю пришлось думать уже не о завоевании выхода в Балтику, а об удержании собственных городов. Иван IV начал вести переговоры о мире. Царь готов был идти на большие уступки, предлагая не только Ливонию, но и Полоцкую землю вместе с Полоцком. Но окрыленный успехом Баторий, прослышав от перебежчиков о слабости гарнизонов русских крепостей Новгорода и Пскова, хотел уже завоевать весь северо-восток России.

К моменту вторжения войск Стефана Батория в Россию русские полки оказались растянуты вдоль линии фронта от ливонского города Кокенгаузен до Смоленска. Узнать, куда в первую очередь направит свои полки польский король, разведке не удалось. Переброска войск в те годы занимала немалое время, а ситуация усугублялась тем, что русской армии одновременно приходилось отражать наступление шведов у Нарвы и постоянно держать часть войск на южных границах, опасаясь нападения крымчаков. Внезапность вторжения войск Батория, распыленность сил русской армии, неверный выбор главного направления, малочисленность крепостных гарнизонов — все это было причиной неудач, преследовавших Ивана IV[19].

Опасаясь захвата Пскова польскими войсками, Иван Грозный в 1580 году отправляет князя Василия Скопина-Шуйского воеводой в этот пограничный город. Вместе с ним обороной города руководил его родственник — Иван Петрович Шуйский. Воеводами были также назначены «Микита Очин-Плещеев, да князь Ондрей Хворостинин, да князь Володимер княж Иванов сын Бохтеяров-Ростовский, да князь Василей княж Михайлов сын Лобанов»[20]. Выбор царя был отнюдь не случаен. Перед нами предстают люди не только именитые, но и опытные, имевшие за плечами не одно сражение. Никита Иванович Очина-Плещеев был воеводой в Смоленске, Изборске, Туле, Серпухове — все это приграничные крепости, защищавшие западные и южные рубежи. Участвовал он и в походе против шведов, оборонял Москву от набегов крымских татар.