Книга Око за око - Гарри Тертлдав

Молотов едва не выдал себя, рассмеявшись. Ящеры пытались посеять рознь между своими врагами, что представляло бы серьезную опасность, если бы они не проделывали это так явно. Даже Риббентроп не попался бы в такую элементарную ловушку.

— Да, перед вашим появлением Германия и Советский Союз, Германия и Великобритания, Япония и Соединенные Штаты были врагами. Однако мы забыли о своей вражде — вы представляете для нас слишком серьезную опасность, и мы не можем позволить себе воевать друг с другом.

Это был тот редкий случай, когда дипломатия и правда шли рука об руку. Люди сражались друг с другом приблизительно на равных. Ящеры далеко опередили все нации Земли. И если они захватят власть, людям никогда из-под нее не вырваться. Даже гнусный безумец Гитлер понял, что это так.

— Вы не можете не понимать, что ваша борьба не имеет никакого смысла, — заявил Атвар.

— Классовая борьба есть двигатель исторической диалектики, — ответил Молотов. — Она никогда не бывает бесполезной.

— Я понимаю ваши слова по отдельности, Вячеслав Михайлович, но вместе они не имеют ни малейшего смысла, — признался переводчик. — Что мне сказать благородному адмиралу?

— Скажите, что мы ни при каких обстоятельствах не прекратим сражаться с вами и будем использовать все виды оружия, чтобы уничтожить ваши силы на территории Советского Союза, — заявил Молотов. — Никакие угрозы не заставят нас отказаться от борьбы.

Переводчик зашипел и защелкал, а Атвар защелкал и зашипел в ответ.

— Вы пожалеете о своем решении, — наконец сказал переводчик.

— О любом другом решении я пожалею гораздо больше, — ответил Молотов.

Он ни на йоту не погрешил против истины: если бы он осмелился хоть на сантиметр отступить от курса, который наметил для него генеральный секретарь партии большевиков Советского Союза, — Сталин немедленно расстреляет его, причем без малейших колебаний или сожалений. Однако Молотов сказал правду и в более широком смысле. Капитуляция означала многолетнее рабство не только для Советского Союза, но и для всего человечества.

Как и всякий истинно верующий человек, Молотов не сомневался, что историческая диалектика неизбежно приведет к пролетарской революции у ящеров. Однако он уже достаточно хорошо знал историю инопланетян и понимал: революции людям придется ждать тысячи лет.

* * *

Бригадный генерал Лесли Гровс повесил над письменным столом своего кабинета в Денверском университете лозунг: «СДЕЛАЙ ЭТО ВО ЧТО БЫ ТО НИ СТАЛО».

Он поставил свою подпись под донесением и встал: крупный рыжеволосый человек с большим животом; энергии Гровса хватило бы на трех обычных смертных. Энергия в сочетании с организаторским талантом превратила его в первоклассного военного инженера и поставила во главе секретного проекта по производству американской атомной бомбы.

Надевая фуражку, Гровс бросил взгляд на лозунг. Он использовал всю свою неуемную энергию на то, чтобы Соединенные Штаты создали первую атомную бомбу, но его опередили русские — кто бы мог подумать?

Неудача ранила его гордость. Проигрыш гонки немцам мог бы привести к катастрофе, если бы не появились ящеры. Однако при нынешних обстоятельствах он нисколько не удивился бы успеху Германии — ведь именно немцы открыли деление атомного ядра. Но русские…

— Русские, — пробормотал он, расхаживая по кабинету. — Они получили слишком большое преимущество.

Русские и немцы поделили между собой захваченный неподалеку от Киева груз плутония, принадлежавший ящерам. И только из-за вмешательства польских евреев, перехвативших курьера, немцам пришлось еще раз располовинить свою часть добычи. Физики американской Металлургической лаборатории получили половину немецкой доли плутония. В результате ни немцы, ни американцы не могли сделать из него бомбу. А вот если русские ни с кем больше не делились, то у них оказалось вполне достаточно бесценного вещества для производства одной атомной бомбы.

— Ладно, допустим, они использовали плутоний ящеров, — продолжал свои рассуждения Гровс.

Не имеет значения. Важно другое — русские опередили Соединенные Штаты, а как они добились успеха, теперь никого не интересует.

Подобные мысли терзали не только Гровса. С того самого момента, как взорвалась русская бомба, денверские газеты вопили, что США обязаны были обрушить на ящеров атомную бомбу первыми. Ни в одной из статей репортеры не продемонстрировали ни малейшего понимания принципов устройства атомной бомбы, и никто из них (благодарение Богу!) не подозревал о том, чем сейчас занимается Металлургическая лаборатория Денверского университета.

По пути из своего кабинета к футбольному полю, под которым физики построили атомный реактор, Гровс прошел мимо сержанта, сопровождавшего пленных ящеров. Сэм Игер и инопланетяне заметно подружились за то время, что провели вместе. Во всяком случае, разговаривали они между собой на смеси языка ящеров и английского.

— Доброе утро, генерал, — сказал сержант, отдавая честь.

— Приветствую, недосягаемый господин, — поздоровались пленники на своем шипящем английском.

— Доброе утро, Игер, — ответил Гровс и поднес ладонь к козырьку. Он даже кивнул ящерам. — Ульхасс, Ристин.

Ящеры казались вполне безобидными. Ростом и телосложением они напоминали худого десятилетнего ребенка с чешуйчатой зелено-коричневой кожей. Их тела от бедер и выше были наклонены немного вперед — что компенсировал обрубок толстого хвоста. Пальцы рук и ног заканчивались когтями. Ящеры обладали выдающимися вперед челюстями со множеством мелких острых зубов и длинным раздвоенным языком, как у змей. Глаза напоминали глаза хамелеона и располагались на двигающихся независимо друг от друга бугорках — благодаря чему инопланетяне могли одновременно смотреть в разные стороны. Впрочем, именно эти диковинные существа поставили США в такое тяжелое положение.

Гровс тяжело зашагал дальше. Главное здание лаборатории находилось в северной части университетского городка, довольно далеко от стадиона. Длительные пешие прогулки помогали генералу худеть. Как, впрочем, и урезанные пайки, которыми теперь приходилось довольствоваться всем без исключения. Однако он все еще не был худым. Если бы обстоятельства развивались иначе, Гровс, наверное, выглядел бы как дирижабль, на которых летают военные в Нью-Джерси.

Возле стадиона Гровсу отсалютовал часовой. Генерал с удовлетворением отметил, что с воздуха ящеры его ни за что не смогли бы заметить — часовой прятался в укрытии. Едва ли не самая главная их задача — сохранить от ящеров в тайне само существование ядерного проекта Соединенных Штатов.

Под стадионом было сумрачно и душно. Днем Денвер напоминал раскаленную жаровню, а ночью воздух быстро остывал — ведь город находился высоко над уровнем моря. Физики и техники, отвечающие за реактор, поздоровались с Гровсом. Он не пользовался всеобщей любовью, но с ним считались — генерала такое положение дел вполне устраивало.