Книга Лето, в котором тебя любят - Игорь Гуревич

Впрочем, бег еще куда ни шло. А вот прыгать в высоту он и стеснялся, и боялся. В общем, комплексовал по полной. За школьные годы так и не научился прыгать ни «ножницами», ни «рыбкой». Разбегался, подпрыгивал, как жирный горный баран, поджимая под себя копыта, и всякий раз задевал пухлым задом планку. Его личный рекорд был пятьдесят сантиметров.

Когда он окончательно понял, что высота – не его стихия, он сказал себе: «Нас…ть». И даже уже потом, в восьмом-десятом классах, похудев, как на заказ, основательно и бесповоротно, при сдаче прыжков в высоту заявлял учителю:

– Пишите пятьдесят эсэм, ставьте «два» и отправляйте меня на два лишних круга по стадиону.

2

В первом классе ему было скучно. Он умел читать бегло и любил это дело. Писал вполне сносно. Вычитал и складывал устно в пределах двадцати без проблем. Поэтому в школе он все время искал разнообразия. Учителя удивлялись, как при такой полноте мальчик такой вертлявый, шумный и шустрый! Первый раз за дверь его выставили в первом классе.

Учительница сказала:

– Дети, будем вспоминать, как говорят различные животные. Смотрите внимательно на картинку, – и показала корову. – Кто знает ответ, поднимает руку, и если я на него покажу, он встает и дает полный ответ. Например: «Корова говорит «Му!». Все поняли?

И учительница стала по очереди показывать различных животных. Дети в нетерпении трясли руками. Счастливчики вставали и давали полные ответы:

– Гусь говорит «Га-га!»

Игорек уже устал трясти рукой и поддерживал ее второй. «Ну, почему она меня не замечает?!»

Наконец, рисунок петушка – и учительница указывает на него:

– Ну?

Игорек радостно вскакивает и, одновременно боясь не успеть и желая чем-то блеснуть особо, кричит, как настоящий петух:

– Кукареку! – даже не так, а: – «У-а-е-у!», – зажимая горлом согласные, делая их неузнаваемыми.

Ведь это ж понятно, что петух так не говорит. Он просто кричит, как получается только у него, а люди уже это перевели на человеческий язык.

И для пущей убедительности Игорек хлопает себя ладонями по толстым бокам, как петух крыльями. Имитация называется, и занимаются ею на уроках артистического мастерства в соответствующих вузах, а не на уроках чтения в первом классе общеобразовательной школы. Но даже для развитого первоклассника знать это было слишком мудрено. Дети весело смеются.

«Ну, почему в каждом классе обязательно появляется клоун?» – устало подумала учительница, для которой за шестнадцать лет в школе это был уже пятый набор. Стукнула указкой по столу. Класс притих.

Строго сказала:

– Я просила дать полный ответ, как говорит петух и как мы это читаем и пишем, а не кукарекать во все горло. У нас здесь не курятник, а ты не петух. Садись и будь внимательнее.

Игорек весь зарделся и опустил голову. Пухлые щеки предательски жгло румянцем. Все старания пропали даром. Почему-то он думал, что его похвалят. А вышло наоборот – опозорился перед всем классом!

Соседка по парте, веснушчатая и лопоухая с двумя тощими косичками, толкнула его в бок и ядовито прошептала:

– Жирпром-петух…

«Дура», – подумал Игорек и обиделся на всех.

А учительница продолжала урок:

– Как говорит … – и показала кошку.

И он, сам не понимая, как это вышло, вдруг закричал с места:

– У-а-е-у!

Дети просто заржали. Ванька – друг – схватился за живот и свалился в проход.

Учительница, опытная и уверенная в себе, погрозила ему кулаком, давая шанс все осознать самому.

– Тихо, дети! Смотрим еще, – и показала лягушку.

– У-а-е-у! – это уже был не он. Его рот, его горло, но не он. Ему уже было все равно.

Он сидел высоко на люстре и смотрел сверху на толстого мальчика за третьей партой, который кричал, как петух, и к которому подскочила учительница. Схватила за руку, выдернула из-за парты, подтащила к закрытым дверям и толкнула прямо в них:

– Вон из класса до конца урока! И чтобы стоял у двери молча!

Дети испуганно притихли. Они впервые в своей жизни видели, как выставляют ученика за дверь.

Он вышел в коридор и хотел в сердцах хлопнуть дверью.

Учительница не дала – опыт не пропьешь! – перехватила ручку и прикрыла дверь сама. Порядок и власть в классе были восстановлены.

Он слетел с люстры, просочился за дверь и опять вселился в жирпрома. В глазах защекотало. «Не бу-ду», – сказал себе, потер нос и стал ходить вдоль стены к окну в конце коридора и обратно.

За каждой дверью шел урок. Где – то было совсем-совсем тихо, где-то едва уловимый шум, а за некоторыми дверями – женское сопрано. Значит, и там учителя ругаются.

Дверей было восемь.

Он стал подходить к каждой и прикладывать ухо. Оказалось увлекательно, очень!

«Так можно сразу на всех уроках и во всех классах учиться», – подумал он.

А учительница дала задание детям рисовать палочки в прописи и подумала: «Ничего – всем будет уроком. Надо сразу показать, кто в классе хозяин. А этот, клоун, пусть под дверью поплачет – пока родителям говорить не буду».

Игорек приложил ухо к очередной двери: там шла математика.

– Сколько будет три плюс два? – спрашивала учительница.

– Пять будет, – прошептал Игорек.

– Молодец, – раздалось у него за спиной.

Он вздрогнул и повернулся. Над ним возвышался худой седовласый мужчина со звездой на груди. Игорь знал – это орден за войну.

– Я директор. А ты кто? – протянул руку мужчина.

– Игорь, первоклассник, – вложил свою ладошку мальчик.

– Что ж ты, Игорь-первоклассник, в коридоре учишься?

– Меня выгнали.

Директор взялся за дверную ручку.

– Меня не отсюда выгнали.

– А откуда?

– Оттуда, – и махнул в конец коридора.

– За что ж тебя выгнали?

– Я кукарекнул.

– Кукарекнул или кукарекал? – уточнил директор.

– Кукарекал, – вздохнул мальчик. Директору надо говорить правду.

Директор ничего не сказал и расспрашивать дальше не стал.

– Вот что, дорогой Игорь-первоклассник, раз уж ты не на уроке, пойдем-ка со мной, поможешь. Ты читать уже умеешь?

– Умею.

И они пошли к директору в кабинет.

– Аврора Антоновна, сделайте нам два чая, пожалуйста, – сказал директор пожилой секретарше. – С сахаром. Тебе сколько?

Игорь совсем растерялся и показал два пальца. Директор кивнул.