Книга Звук снега - Кэтрин Кингсли

Джоанна пожала плечами. Она сомневалась в абсолютной справедливости услышанного – Банч имела склонность использовать для описания жизненных ситуаций самые черные краски.

– Подними-ка руки, Джоанна. Вот так. Ты должна постараться выглядеть поэлегантнее сегодня. Ты же не цирковая актриса.

Еще минут через пятнадцать Банч сердитым голосом объявила, что Джоанна готова к вечеру, хотя и не слишком вписывается в собирающуюся компанию.

– Будь такой, какая ты есть, веди себя естественно, – давала она последние наставления, придирчиво оглядывая прическу воспитанницы и дополняя ее последними штрихами. – Не вздумай поправлять волосы руками, иначе наверняка сломаешь розу, которую я вставила. И вообще, любое проявление нервозности выглядит непривлекательно. Не забыла, как следует улыбаться и эффектно пользоваться веером? Он у тебя совсем не для того, чтобы бить мух.

– Постараюсь сделать все наилучшим образом, – заверила Джоанна, наклонившись к пожилой женщине и целуя ее в щеку. – Спасибо за помощь, дорогая Банч. Видишь, ты действительно можешь все организовать как надо.

– Бог видит, я стараюсь. – Банч быстро заморгала и провела пальцами по глазам, но тут же, будто испугавшись, поправила ими прядку седых волос. – Ужас как много пыли в этом доме. Это из-за того, что настоящую уборку здесь устраивают только по тринадцатым полнолуниям, и эта скаредная леди Оксли не приказывает слугам хотя бы мебель почаще протирать, правда, за исключением тех случаев, когда требуется произвести впечатление на гостей. Иди, дитя. Сделай так, чтобы я гордилась тобой в этот вечер. Ты так похожа на свою мать сейчас…

– Я постараюсь вести себя так, чтобы вы обе могли мной гордиться, – нежно сказала Джоанна, вытирая с щеки гувернантки слезы, которая та так старательно пыталась скрыть. – Пожалуйста, не жди меня. Я могу освободиться очень поздно, а тебе следует отдохнуть. Я тоже могу со многим справиться, хочешь верь, хочешь не верь.

– Я не сомневаюсь, что ты можешь справиться с чем угодно, но только если твердо решишь сделать это, – резко ответила Банч. – Вопрос в том, что ты решишь сегодня. Ну как бы там ни было, все, что могла, я сделала, остальное зависит от тебя.

Джоанна вышла в холл и встала рядом с тетей и дядей, чтобы, как они выразились, проводить последних припозднившихся гостей. Вечер, насколько Джоанна могла судить, прошел нормально. Тетушка Элис оправилась от своего подавленного состояния и блестяще исполняла роль заботливой матери, которая пытается подняться над своими проблемами, чтобы гостям было приятно и весело. Танцы были организованы прекрасно, и Джоанна участвовала во всех без исключения. Ноги ее теперь болели от различных кадрилей и хороводов, в которых им пришлось изрядно потрудиться, а губы почти свело из-за необходимости улыбаться в течение пяти часов. Тем не менее она заставила себя улыбаться, когда появившийся перед ними Холдинхэм склонился к ее руке. Его темные волосы были безукоризненно уложены, взгляд серых глаз излучал холодный расчет.

– Вы были сияющей звездой этого вечера, мисс Кару, – произнес он с заговорщической улыбкой, заглядывая ей в глаза.

– Отнюдь, – ответила Джоанна, молясь про себя, чтобы его пальцы поскорее оторвались от ее руки. Что в нем такого? Что заставляет Лидию думать, будто Джоанна не желает ничего иного, как только удалиться с ним в темную комнату и предаться любовным утехам? – Спокойной ночи, лорд Холдинхэм. Передайте привет вашему отцу.

Она высвободила руку. Холдинхэм на мгновение нахмурился, но появившиеся на лбу морщинки тут же разгладились и на лице появилась мягкая улыбка.

– Благодарю вас, мисс Кару. Я, безусловно, передам ваш привет по назначению. Надеюсь, что до нашей следующей встречи пройдет не так много времени – моя жизнь становится мрачной, если вас нет неподалеку, чтобы скрасить ее своим присутствием. Надеюсь, вы скоро выйдете замуж и сможете дарить мне свое общество чаще и регулярнее.

Джоанну так и подмывало остановить этот напор, посильнее наступив на мысок блестящей туфли Холдинхэма, но она только дежурно ему улыбнулась и отошла к следующему гостю. Впрочем, от Холдинхэма Джоанна чего-то подобного и ожидала. Кто несколько удивил ее необычным для него поведением, так это Генри Уамок. Сначала он по своему обыкновению следовал за ней по пятам, но примерно с середины вечера вдруг прекратил преследование и начал вести себя так, будто она стала невидимой или, по крайней мере, никогда не была объектом его внимания. Джоанна даже начала опасаться, что Уамок готовится сделать ей предложение и тем самым поставит в неловкое положение их обоих. Собственно, она уже давно чувствовала, что он может попросить ее руки в любой подходящий момент, только не говорила об этом Лидии, опасаясь еще большей заботы со стороны кузины.

Как раз в тот момент, когда Джоанна подумала об Уамоке, Генри появился в холле и, недолго поговорив с тетей и дядей, направился прямиком к ней. Внутри Джоанны все сжалось.

– Это самый прекрасный вечер из всех, на которых я присутствовал, мисс Кару, – сказал он, поклонившись. – Блюда, танцы, компания… О да, и компания! Я ухожу окрыленным человеком.

Уамок поднял голову и пристально посмотрел ей в глаза.

Еще раз перебрав в памяти те необычные черты, которые она заметила в поведении Уамока, Джоанна вдруг подумала, а не учится ли он у Холдинхэма технике обольщения, пытаясь подражать ему. Бедный Генри. Он довольно привлекателен внешне, особенно хороши голубые глаза. Но у него не было того щегольского шарма, каким обладал Холдинхэм, той утонченной извращенности, позволявшей Холдинхэму убедить любого, даже считающего его мошенником, в чем угодно. В Уамоке не было ничего такого, чтобы могло раздражать Джоанну, ей было просто скучно с ним до зевоты.

– Я очень рада, что вам понравилось, мистер Уамок, – сказала она, вежливо улыбнувшись. – Надеюсь, вы будете хорошо спать. Сельский воздух так освежает.

– Сельский воздух наполняется музыкой, когда мы дышим им вместе, – произнес он, многозначительно поднимая брови. – До следующей встречи, мисс Кару.

Джоанна вздохнула и подумала о том, что следует подыскать благоприятный предлог, который позволил бы избежать компании Уамока в течение предстоящей недели, иначе он, не дай бог, убедит себя в ее расположении и действительно сделает предложение.

Наконец ушел последний гость, и Джоанна отправилась наверх. Она заглянула к Лидии. Та крепко спала, глубоко, почти без хрипов дыша. Джоанна подумала, как завтра утром расскажет ей о вечере – подробно, стараясь не упустить ни одну деталь. Правда, о танцах надо сказать, что они удались, но, конечно, не настолько, как было бы, присутствуй на них Лидия. Это ей очень понравится – да, собственно, так оно и было. Джоанна теперь была почти уверена, что не позже конца года состоится свадьба кузины. Она видела, сколько молодых джентльменов были обескуражены и расстроены, когда гостям сообщили о ее болезни. Лидия, несомненно, имела грандиозный успех в этом сезоне, хотя и не танцевала на собственном дне рождения.

Джоанна торопливо прошла по коридору в свою комнату, стремясь побыстрее оказаться в кровати. К счастью, Банч заботливо оставила несколько свечей зажженными, и Джоанна, не теряя времени, сняла платье, надела ночную рубашку и нырнула в прохладные простыни. Не успела еще погаснуть последняя задутая ею свеча, а она уже погрузилась в глубокий сон.