Книга Дважды умереть и воскреснуть - Евгения Гладкова

– А я теперь, как никогда, понимаю маму. Она сама ушла из жизни, не дожидаясь, пока вы ее не изведете.

– И извела бы приживалку эту, а надо будет, и тебя со свету сживу. Тебя же оставили только из жалости. Просто сыночек мой Макс оказался ранимым, да люди глазастыми. Если бы не судачили, я бы тебя в приют сдала.

– Спасибо, бабушка! Вы мне одолжение сделали. Узнать о себе правду – роскошь для любого человека. Ликуйте, вы превзошли мои ожидания! Это – самый лучший подарок, какой я и не ожидала получить.

– Вот именно, подарок. Помни, что я тебе подарила достойную жизнь, выучила тебя. Крышу над головой дала. Но думаю, этому надо положить конец.

– Не волнуйтесь, я избавлю вас от своего присутствия. Вечером я поговорю с папой.

Я ни минуты больше не могла находиться в компании бабули, да и наговорили мы друг другу достаточно. Я убежала в свою комнату и замкнулась на ключ. Меня трясло от собственной ничтожности. Я ненавидела себя за то, что родилась не в то время и не в том месте. Снова и снова я прокручивала в голове нашу ссору. Мне хотелось рыдать в полный голос. Но такого удовольствия я бабуле не доставлю.

– Тома, ты слышала, что эта соплячка мне тут наговорила? – с наигранно возмущенным видом произнесла Мариэтта Павловна.

Складывалось впечатление, что ссора ее не столько позлила, сколько позабавила. Она – эмоциональный вампир! Бабуля выдохнула, словно скинула тяжкую ношу, и с облегченным видом, почти порхая, пошла на кухню. Она сетовала на тяжелую жизнь так громко, что мне было слышно ее даже через стены. Но повару, женщине лет сорока, миловидной и опрятной, были безразличны чужие семейные ссоры. Она оставалась невозмутимой. Вероятно, сказывался опыт работы в стрессовых ситуациях.

Воспользовавшись моментом, Тамара улизнула из гостиной. Она тихо постучалась в мою дверь. Я не заставила себя ждать и отворила тут же. Женщина входить не стала, а лишь протянула мне ладонь с успокоительным.

Я сразу проглотила несколько гранул, не запивая их водой. Время от времени мне становилось тошно от злости то на старуху, то на себя. И вдруг на меня нашло озарение. В голове все прояснилось – я лишняя на этом празднике жизни. Все, что мешает всеобщему счастью – так это только мое присутствие. Наверное, без меня все вздохнут с облегчением. Можно было бы сбежать, но куда? По поддельному паспорту и с деньгами – да куда угодно! Мне срочно нужно поговорить с Зоей. Я отыскала на столе среди тетрадок сотовый и набрала номер Зои, но как назло ее телефон был недоступен. Набрала отцу – он не ответил на звонок. Все точно сговорились…

Я приняла единственно верное решение: вечером поговорить с отцом о переезде в общежитие университета. Многие студенты на время каникул остаются работать в Москве и самостоятельно оплачивают пансион. Пожалуй, это выход!

Слабость и сонливость овладели моим телом и разумом. Я рухнула на кровать и уткнулась лицом в подушку. Мне стало жаль себя горемычную, и я дала волю эмоциям. Слезы текли ручьями, и вскоре подушка стала влажной. Так вот каково взрослеть! Зоя права – жизнь трудная и непонятная, и мне, «неоперенной», будет сложно летать на ее просторах.

Как ни странно, время пролетело быстро. Наступил вечер, но солнце даже и не думало скрываться за горизонт. Я не следила за временем и, конечно же, не знала, который час. Меня не беспокоили. И я – виновница торжества – вовсе не беспокоилась, что праздник проведут без меня. Возможно, я до сих пор находилась под действием таблеток.

Только я подумала, как здорово, что обо мне забыли, как в дверь постучались.

– Не заперто, – произнесла я отстраненно.

Тамара вошла в комнату с каменным лицом.

– Тамара, что с вами? Вам плохо?

Женщина проигнорировала мои вопросы.

Она стояла с озадаченным видом, словно подбирала слова, чтобы сообщить что-то очень важное. Немного промешкавшись, женщина все же собралась с духом и произнесла вовсе не то, что я ожидала услышать:

– К тебе пришли. Это стилист. Ее проводить?

– Ох, я совсем забыла. Прическа и макияж. Пусть она проходит сюда.

Мне не хотелось покидать своей комнаты. Здесь – моя крепость, и покинуть ее, значит, ослабить оборону. Бабуля непременно воспользуется моей уязвимостью и постарается в очередной раз пристыдить меня. Еще одной такой словесной бравады я не переживу.

Мне казалось, день и так испорчен дальше некуда, и если из меня сделают размалеванную Барби – не огорчусь. Девушка оказалась опытным специалистом. Она быстро уложила мне волосы, сделала романтичный макияж и помогла одеться. Провожать я ее не стала, это сделала Тамара. Девушка на прощанье дала несколько советов, как поправить прическу и, получив оплату, ушла.

Теперь, я могла выйти из своего «убежища». Скоро гости начнут собираться, и бабушка навряд ли затеет новую провокацию в мой адрес. Но чувство опасности, предательски засевшее глубоко в груди, не покидало ни на минуту.

Мы с бабушкой не общались и даже не смотрели в сторону друг друга. На ее лице, кроме лукавой натянутой улыбки, не было выражено никаких эмоций. Тамара же, напротив, была бледна. Уголки рта опущены вниз. За оставшееся до прихода гостей время она не произнесла ни слова. Даже когда пришли официанты, она, молча, проводила их в комнату, где они смогли бы переодеться, и жестами показывала, чем им заниматься. Я недоумевала, что случилось у Тамары. Неужто ее так задел наш скандал? Конечно же, я отдавала себе отчет в том, что при посторонних невежливо выяснять отношения. Но Тамара не раз была свидетелем бабулиных истерик, которые с регулярной постоянностью демонстрировались в нашем доме. И, как человек воспитанный, делала вид, будто не замечает их. Почему же сейчас у нее такой угнетенный вид, приводящий меня в панику?

Гости пришли вовремя и принесли мне подарки. Впрочем, ни один из принесенных подарков так и не оказался в моих руках. Все принимала бабушка, искренне благодарила и тут же передавала пакеты персоналу. Я не могла выдать обиду, это могли расценить как невоспитанность и раздосадовать гостей, поэтому я все стерпела и стояла подле Мариэтты Павловны, учтиво улыбаясь.

– Сейчас ты подойдешь к столу, извинишься перед всеми, и скажешь, что приболела, – сквозь зубы предрекла бабуля.

– Но я голодна, я ничего сегодня не ела! – так же тихо возмутилась я.

– Тамара принесет тебе что-нибудь в комнату, но видеть тебя за столом я не желаю!

– Мне нужно поговорить с отцом.

– Он этого не хочет!

– Что? Почему?

– Он, так же, как и я, считает, что ты избалованна, и будешь наказана. К сожалению, отменять торжество было поздно, поэтому разумно в наказание лишить тебя праздника.

– Честно говоря, не очень-то и хотелось! – дерзко фыркнула я.

События приняли неприятный для меня оборот, но я не переживала по этому поводу. Я гордо проследовала в гостиную и, как мне было велено, поблагодарила гостей за подарки и визит. Но сразу уходить к себе не стала. Мне необходимо поговорить с папой.