Книга Ночные удовольствия - Шеррилин Кеньон

При условии, если он, конечно, не мертв.

Колеблясь, она потянулась и коснулась рукой его загорелой шеи, чтобы проверить пульс. Пальцами она ощутила мощные, тяжелые удары.

Обрадовавшись, что он жив, она попыталась снова потрясти его.

— Эй, клевый кожаный мальчик? Ты меня слышишь?

Он глухо застонал и медленно открыл глаза, вид которых потряс Аманду. Настолько темные, что казались черными, они угрожающе расширились, когда мужчина сфокусировал на ней взгляд. С проклятием, он схватил ее за плечи.

Не успела она шевельнуться, как он перекатился вместе с ней, пригвоздив ее к полу своим телом, и, удерживая ее запястья над головой.

Эти темные, завораживающие глаза с подозрением изучали ее.

Аманда не могла дышать. Он вплотную прижался к ней каждым своим сантиметром, и девушка тут же поняла, что руки — это не единственная каменно-твердая часть его тела. Этот мужчина был стеной, состоящей только из гладких, сильных мышц.

Его бедра мертвым грузом легли меж ее ног, а твердый, упругий живот прижимался к ней так, что она покраснела. Он заставлял ее чувствовать себя разгоряченной и напряженной. Бездыханной.

Впервые в своей жизни Аманде захотелось приподнять голову и поцеловать мужчину, о котором она совершенно ничего не знала.

Кто он?

Абсолютно ошеломив ее, он опустил голову к ее щеке и втянул воздух у ее волос.

Аманда замерла.

— Ты что, меня обнюхиваешь?

Глубокий, мелодичный смех вырвался из его горла, посылая сквозь нее странные пульсирующие волны.

— Я всего лишь восхищался твоими духами, мой цветочек, — мягко прошептал он в ее ушко со странным, соблазнительным акцентом, который заставлял ее таять. Его голос, настолько глубокий, что напоминал раскаты грома, разрушительно действовал на Аманду.

Мужчина был невообразимо сексуален, и ощущение его дыхания на ее шее посылало тысячи мурашек, покалывающих ее, словно иголками

— Ты — не Табита Девро. — он так тихо прошептал эти слова, что даже несмотря на рот, щекочущий ее ухо, Аманде пришлось напрячься, чтобы расслышать его.

Она сглотнула.

— Ты знаешь Т…

— Ш-ш, — прошептал он, лаская пойманные запястья большими пальцами в ритме, который посылал сквозь нее электрические разряды. Грудь девушки напряглась от воспламенившего ее желания.

Он потерся о ее щеку своей, нежно царапая кожу щетиной, и, вызывая еще одну волну мурашек. Никогда еще в своей жизни Аманда не чувствовала ничего более возбуждающего, чем вес его тела, и, ничего более восхитительного, чем его пряный, мужской запах.

— Они подслушивают.

Кириан глубоко, восхищенно выдохнул.

Теперь, когда он был уверен, что от нее не исходит угрозы, он должен был сдвинуться с нее и все же…

Слишком много времени прошло с тех пор, как он последний раз лежал меж женских бедер. Вечность с тех пор, как он осмеливался так приблизиться к женщине. Он забыл ощущение теплой мягкости груди, прижатой к его телу, горячего сладкого дыхания на своей шее.

Но сейчас, когда она была под ним…

О да, он все вспомнил. Он вспомнил ощущение женских рук, блуждающих по его обнаженной спине и каково это — чувствовать женщину, извивающуюся от его мастерских прикосновений.

На минуту, Кириан потерялся в этих мыслях, представляя, как они избавляются от одежды и более тщательно исследуя ее округлости.

Гораздо более интимно.

Он закрыл глаза, думая о том, как бы он пробежал языком по ее груди, коснулся языком напряженного соска, пока она играла бы с его волосами.

Она изогнулась под ним, лишь усиливая поток его фантазии.

Хммм…

Естественно, она побледнеет от ужаса, если когда-либо выяснит, кем и чем он является. И если она хотя бы немного походит на свою сестру, она будет атаковать его, пока один из них не погибнет.

Действительно, как жаль. Но, с другой стороны, он привык к тому, что люди боятся его. Это было проклятие и спасение таких как он.

— Кто подслушивает? — прошептала она.

Открыв глаза, он упивался звучанием ее мягкого, мелодичного голоса. Он очень любил гладкий тягучий южный говор, а эта женщина обладала таким, который скользил по ее языку, как дорогой шелк.

Против его железной силы воли, тело яростно отвечало на ее близость. В нем поднялось желание поцеловать эти полные, полураскрытые губы и он раздвинул ее бедра шире, зарываясь глубже в жар ее тела. О да, он мог чувствовать вкус этой женщины. Весь, без остатка.

Он отстранился, чтобы лучше рассмотреть ее лицо. Ее темно каштановые волосы были щедро разбавлены рыжими прядками, играющими на свету. Глаза девушки, насыщенно голубого цвета выражали ее смущение, ее злость и ее дух. Они сияли на лице, на котором была всего лишь одна морщинка, прямо под правым глазом. Это была единственная черта, которая отличала ее от сестры.

Она и ее запах.

Табита пользовалась дорогими духами, которые буквально глушили его чувствительное обоняние, а эта женщина пахла розами и нежностью.

В этот момент Кириан хотел ее с такой непреодолимой жаждой, что это на мгновение ошеломило его. Прошли века с тех пор, как он так желал женщину.

Века с тех пор, как он вообще что-либо чувствовал.

Лицо Аманды загорелось огнем, когда его возбужденный член уперся в ее бедро. Мужчина хоть и не мертвый, был определенно тверд. И явно не из-за трупного окоченения.

— Слушай, приятель, я думаю, что ты должен найти другое место для отдыха.

Его взгляд остановился на ее губах и Аманда увидела неприкрытую жажду в глубине этих полночных глаз. Он резко сжал челюсти, как будто борясь с собой.

Его мужественность и явная сексуальность ошеломили ее.

Прижатая его телом, она вдруг осознала, как беспомощна была перед ним. И насколько сильно в действительности она хотела ощутить вкус этих прекрасно—очерченных губ. Эта мысль одновременно напугала и взволновала ее.

Мужчина моргнул, и словно пелена упала на его лицо, скрывая его чувства. Он отпустил ее.

Отодвинувшись, Аманда увидела кровь на своем розовом свитере.

— О, Господи! — выдохнула она. — У тебя идет кровь?

Он глубоко вздохнул, сев рядом с ней.

— Рана затянется.

Аманда не могла поверить, что он так безразлично об этом говорит. Судя по количеству крови на одежде, она могла сказать, что ранение было серьезным, и все же, он не выказывал никаких признаков этого.

— Где ты ранен?

Он не ответил. Вместо этого мужчина провел левой рукой по рыжевато—желтым волосам. Он замер, взглянув на большой серебристый браслет наручника, а потом принялся нервно дергать его.