Книга Скажи мне «люблю» - Дейзи Томсон

В спальне я скинула свои тесные белые туфли и рывком попыталась расстегнуть «молнию» на свадебном платье. Но неожиданно она зацепилась за шелковую нижнюю рубашку. Я снова дернула ее изо всех сил и вырвала клочок ткани из сорочки.

Хотя торжественный прием должен был состояться в загородном отеле на окраине деревни, из сентиментальных соображений мне хотелось отправиться в свадебное путешествие из своего дома. Поэтому вещи, в которые я собиралась переодеться после венчания, лежали на кровати в моей комнате. Но у меня не возникло желания надеть модный костюм и шляпу. Я открыла шкаф и разыскала там старые черные брюки, сверху натянула толстый свитер и зеленый замшевый пиджак, всунула ноги в удобные туфли без каблука. Что ж, я готова.

Мне нужно уйти из дома до того, как вернется отец или кто-нибудь еще. Я просто не могла никого сейчас видеть, поэтому так торопилась. У меня не было времени даже на то, чтобы поправить макияж и пригладить волосы.

Я только захватила ключи от машины, чековую книжку, немного наличных и чемодан, который так тщательно упаковала для свадебного путешествия. Затем вышла из дома и направилась в гараж, находящийся с другой стороны сада.

Наш гараж открывался на задние дворы, и поэтому никто не заметил, как я выкатила машину, села в нее и завела мотор. Уже через несколько минут я мчалась по дороге в Глазго.

В первое мгновение, узнав, что Эван Камерон бросил меня, я испытала настоящий шок. А теперь чувствовала, что задыхаюсь от ярости.

И в самую первую секунду, когда я, споткнувшись, вбежала в свою спальню, я пообещала себе отомстить Эвану за его безобразный поступок.

Как мило мы прогуливались накануне в саду. Ах, если бы он только набрался храбрости и сказал мне о своем решении. Мой дорогой, робкий Эван! Ах, если бы он сказал мне хотя бы сегодня утром! Я бы не подверглась такому унижению.

Я все еще слышала щелканье этих фотокамер, снимавших мое позорное бегство из церкви. И совсем не требуется богатого воображения, чтобы представить, какого рода истории появятся в газетах.

Без сомнения, все будут мне очень сочувствовать. Но я в этом не нуждалась! Я хотела сделать Эвану так же больно, как он сделал мне. Хотела чем-то испугать его, даже желала ему смерти, так сильно в этот момент я его ненавидела.

Я резко затормозила на перекрестке и, будто в знак протеста, взвизгнули шины. Обычно я всегда очень аккуратно вожу автомобиль, но сегодняшний день был исключением. Я хотела сейчас только одного — быстрее добраться до Эвана.

«Эван, — снова задавала я себе один и тот же вопрос, — ну почему ты так со мной поступил? Что, что заставило тебя так вести себя? Почему ты вдруг стал таким смелым? Кто придал тебе храбрости?»

Движение на дороге было довольно оживленным, и мне пришлось немного сбавить скорость. Но я по-прежнему вела машину автоматически — меня занимало только то, что случилось утром.

Почему Эван бросил меня? Я видела его перед днем свадьбы, и он выглядел как обычно. Возможно, был несколько взволнован и проявлял нетерпение, когда я напоминала ему о всяких мелочах. Но ведь я находилась точно в таком же состоянии.

Значит, когда мы встречались с ним накануне свадьбы, он уже знал, что не хочет жениться на мне. Почему же тогда он не сказал мне об этом? Зачем было заставлять меня так страдать?

Я приближалась к Глазго. Движение становилось все оживленнее. Поля постепенно сменялись виллами и бунгало. Огромные рекламные щиты, выраставшие с двух сторон дороги, уродовали и без того не слишком привлекательный урбанистический пейзаж.

На них улыбающиеся красотки и красавцы навязчиво рекомендовали пить то или это, курить это или то. На других плакатах проезжих настойчиво приглашали посетить Нью-Йорк.

«Нью-Йорк».

Когда я увидела это слово, выведенное большими флуоресцентными буквами на одном из щитов, то сразу вспомнила, что Эван почти ничего не рассказывал о своей поездке туда. Я пыталась расспрашивать его о Нью-Йорке, но он только небрежно отмахивался от вопросов, и его физиономия немедленно приобретала скучающее выражение. Эван лишь говорил, что ему не нравится чересчур напряженный ритм жизни в Штатах. Этим и ограничивались его рассказы.

Я озабоченно нахмурила лоб. Думая об этом сейчас, я пришла к выводу, что, вернувшись из поездки, Эван стал каким-то другим. Он выглядел задумчивым, часто раздражался, но я была очень занята приготовлениями к свадьбе, поэтому не придала особого значения такой ерунде.

Размышления совершенно поглотили мое внимание, и только в последнюю секунду мне в глаза бросился красный свет светофора. Я так резко затормозила, что водитель следовавшей за мной машины не успел сбавить скорость и врезался в мой автомобиль. Чуть позже, поворачивая налево, я забыла включить поворотник, чем вызвала злые окрики и неистовые гудки. Я решила хотя бы ненадолго перестать думать об Эване и сконцентрироваться на дороге.

Без сомнения, Эван покинул Инсфери в тот момент, когда Майк поехал в церковь, чтобы сообщить собравшимся печальное известие. Он бы не смог остаться дома и посмотреть в лицо женщине, с которой так поступил. Слишком робкий, он был на это не способен. Наверняка он нашел себе пристанище в какой-нибудь глухой дыре, где надеялся спрятаться от всех. Скорее всего, Эван забился в номер в каком-нибудь маленьком отеле на окраине города. Вполне возможно, именно в том, в котором мы останавливались с ним, когда приезжали в Глазго развлечься.

Машины двигались все медленнее и медленнее, а вскоре, переезжая через реку, я случайно встала не в тот ряд и попала в пробку, так что потеряла довольно много времени.

Бросив взгляд на часы, я увидела, что прошло уже около двух часов с той минуты, как Майк сообщил мне пугающие новости. Но, как ни странно, мой гнев не только не стих, а наоборот — усилился.

Именно ярость заставляла меня гнать «роллс-ройс» все быстрее и быстрее. Я не хотела думать о прошлом и уж тем более о будущем. Меня интересовало только самое ближайшее время, а именно секунда, когда я, наконец, окажусь лицом к лицу со своим трусливым экс-женихом! А уж потом…

Я скажу Эвану все, что я о нем думаю. Негодяй! Я никогда в жизни не испытывала такой ненависти к кому-нибудь! Злость и ненависть — эти слова были лишь бледным отражением того, что я сейчас чувствовала.

Он еще поплачет у меня! Я собиралась прибегнуть к самому эффективному оружию в борьбе против Эвана — сарказму. Несмотря на робость, он никогда не боялся физического насилия, но насмешка, колкость уязвляли его и действовали безотказно.

Скоро он упадет передо мной на колени и попросит пощады! Раньше, вплоть до этого несчастного утра, Эван всегда ждал от меня поддержки, сочувствия, понимания и всегда получал их. Но сегодня все по-другому. Сегодня ему никто не подставит плечо, чтобы он мог порыдать на нем.

Наконец я выбралась из пробки и свернула на боковую улицу, но здесь движение тоже оказалось достаточно оживленным. Люди возвращались после ленча в офисы и подыскивали место, чтобы припарковать машину. Каждый норовил опередить соседа, и менее проворные водители бросали испепеляющие взгляды на своих удачливых собратьев.