Книга Сладкая горечь - Дениз Робинс

Рейн вдруг заметила, что болтает одна, а молодой француз почти ничего не говорит. Она ласково взглянула на него — гораздо ласковее, чем вчера вечером, ведь теперь она видела в нем друга.

В другое время Арман пришел бы в восторг от такого взгляда, но сейчас он был слишком занят своими мыслями — не мог решить, как ему поступить. Сказать хоть слово о своем ужасном открытии герцогине было бы предательством по отношению к Рейн. Если же он выложит сейчас все факты Рейн, она наверняка подумает, что он все это сочинил, и возненавидит его. А если она расскажет об этом Клиффорду — тот станет все отрицать, и тогда он, Арман, будет выглядеть полным идиотом. Получается: что бы он ни предпринял — все обернется против него. Однако молодой человек рассудили что лучше рискнуть своей репутацией ради того, чтобы спасти Рейн от ужасной ошибки.

— Арман, сегодня вы чем-то расстроены, — вдруг донесся до него голос девушки.

— Я… да… — Он вдруг смешался, и его бледное лицо вспыхнуло. — Меня беспокоит… ваше тайное свидание с месье Калвером.

— О, перестаньте! За нас с Клиффом не волнуйтесь, — радостно заверила она. — Это я беру на себя.

Арману захотелось остановить машину и выпрыгнуть из нее, чтобы не вмешиваться в любовные похождения Рейн. По крайней мере, если он не может предупредить ее, надо отказаться принимать в этом участие. В отчаянии он проговорил:

— Я очень сожалею, но мне придется вас оставить. Вам это может показаться странным, но… прошу прощения.

Она уставилась на него широко раскрытыми глазами:

— Но Арман, вы же не можете подвести меня в последний момент. Клифф ждет…

— Езжайте на свое свидание, — буркнул он, — а меня увольте.

— Но почему вы так внезапно передумали? Теперь мне трудно будет объяснить дома, почему вас нет со мной, если мы не вернемся вместе.

— Вы ставите меня в затруднительное положение, пробормотал он и закусил губу.

— Не понимаю, в чем состоит ваше затруднение, — запальчиво возразила Рейн. Она была раздосадована: Арман вел себя как чистоплюй, чем вызывал в ней чувство вины. — А, вы, должно быть, осуждаете меня за то, что я обманываю маму и бабушку, — выпалила она, — но ведь я прошу только полчаса, чтобы… чтобы мы с Клиффом могли поговорить наедине. Наверное, вы сами никогда не были влюблены и не знаете, что это такое!

— Возможно, — проговорил Арман, снова бледнея. Он даже не представлял себе, что любовь может быть такой пыткой. И вообще, невероятно, чтобы за столь короткий промежуток времени такого накала достигли чувства к женщине… к девчонке, неопытной, импульсивной, готовой бросить свое благоразумие на ветер и клясться в вечной верности человеку, которого не приемлет ее семья.

Вдруг резко переменившись, Рейн коснулась его плеча тонкими пальчиками:

— Не терзайтесь угрызениями совести оттого, что помогаете мне, Арман. В этом нет ничего страшного, и потом, я ведь уже не ребенок. Сейчас многие девушки, мои знакомые, встречаются с молодыми людьми, выходят с ними в город без всякого надзора. Просто моя мама очень строгих правил.

От нежного прикосновения Рейн, от ее умоляющего взгляда Арман снова потерял голову, и они поехали дальше, к Риджент-Парк. Он сказал, что сделает все, как она просит, и будет ждать ее в машине.

Арман пришел к окончательному решению. Если он не может ничего рассказать, то он может, по крайней мере, поговорить с Клиффордом. Вот так он и поступит — встретится с этим человеком и потребует от него, чтобы он не смел играть чувствами Рейн.

Девушка снова повеселела. Арман мрачно наблюдал за ней, пытаясь придать своему лицу бодрое выражение, пока наконец она не вышла из машины возле многоквартирного дома. А Арман, в самом отвратительном настроении, отправился прогуляться в парк.

В большой, несколько старомодно обставленной гостиной Калвера Рейн наслаждалась объятиями любимого. Он нежно снял с нее легкую соломенную шляпку, целовал ей веки, вдыхал аромат ее волос, затем их губы слились в продолжительном поцелуе. Оторвавшись наконец от него и слегка пригладив растрепавшиеся волосы, она вынула шифоновый платочек и промокнула губы.

— Клифф, дорогой мой, я же не могу идти в зоопарк в таком виде с бедным одиноким мальчиком — что он подумает, если у меня по всему лицу будет размазана помада.

— Ах, этот француз! Мне нет до него никакого дела.

— Тем не менее я здесь только благодаря Арману. Он оказался таким молодцом, хотя мне кажется, все-таки не одобряет мое поведение.

— А ты уверена, что он не проболтается твоей матери?

Рейн посмотрела на Клиффа с удивлением:

— Разумеется, уверена.

— Не доверяю я этим лягушатникам.

Девушку слегка покоробило его замечание, и Клиффорд, заметив это, немедленно пожалел о своем бестактном высказывании. В конце концов, Рейн сама наполовину француженка. Не следует об этом забывать. Он поспешно постарался исправить ошибку — привлек девушку к себе и прижался к ней щекой.

— Дорогая, ты просто сводишь меня с ума. О, если бы я только мог убежать с тобой прямо сейчас! Но нам обоим надо набраться терпения и быть благоразумными, пока не настанет день, когда я смогу открыто бросить вызов твоей родне и увезти тебя.

Эти слова сразу напомнили ей, что через неделю она должна уехать из страны.

— О, Клифф, милый… это просто ужасно… я обожаю Сент-Кандель и Францию, но я буду так далеко от тебя! Поклянись, что станешь писать мне каждый день.

— Каждый день, — не задумываясь пообещал он.

— И ты меня никогда, никогда не разлюбишь?

— Никогда-никогда. — Томные голубые глаза Клиффа смотрели ласково и многообещающе.

А вот мысли его сегодня были в разброде; ему предстояло выбираться сразу из нескольких запутанных финансовых ситуаций. У него были неприятности на фабрике. Ему надоело лебезить перед семьей малышки Рейн. И все для того, чтобы расположить к себе ее мамашу! Но Рейн была бесподобно красива и стоила таких усилий, а со временем она станет весьма богатой. Правда, он добился значительного прогресса и в отношениях с Лилиас. И с удовольствием ждал их сегодняшней встречи. Ставка на Лилиас обещала более крупный куш, причем без особых усилий. У нее не было матери. Миссис Портал, ее тетушка, веселая светская дама, как ему казалось, была настроена к нему дружелюбно. Единственным человеком, с кем придется повозиться, был отец Лилиас, Алек Фицбурн. Разумеется, богатый банкир не позволит своей двадцатилетней дочери выйти замуж за кого попало. Ему было что оставить ей, и все знали, что он прочит ее за человека с титулом. Однако девочки так быстро взрослеют и перестают быть детьми… Клифф с удовлетворением подумал, что в любом случае, если не получится с одной, останется другая.

Пока Рейн смотрела на него своим серьезным лучистым взором — считая само собой разумеющимся, что он любит ее так же глубоко и безгранично, как она его, — он мысленно сравнивал обеих кандидаток. О нет, решительно, в малышке Рейн есть что-то особенное, очень притягательное. Лилиас более заурядная. К тому же он не очень жаловал блондинок. С другой стороны, Лилиас высокая, с удивительно тонкой талией, у нее очаровательные ямочки на щеках, когда она улыбается. Она не такая романтичная, как Рейн, — скорее приземленная. Впрочем, в этом есть свои преимущества. Но она глуповата. Порой просто чудовищно глупа.