Книга Первая любовь - Хелен Бьянчин

Подумать только, проплыло в ее голове, когда прошлым летом я начала рисовать этот пейзаж, то даже не подозревала о том, что на свете существует Джилл Хорнби. Сейчас вновь пришло лето, я возвращаюсь к работе, но у меня такое чувство, будто пролетело лет пять — столько всего случилось за это время. Вернее, за период с марта по середину июня. То есть по сей день.

Бекки грустно усмехнулась, подумав: я познакомилась с Джиллом, между нами вспыхнула страсть, мы стали близки, обручились, наметили дату свадьбы… и перестали спать вместе. Сумасшествие какое-то…

Она отдавала себе отчет, что влюблена в Джилла. Он ее первый мужчина. Они уже много раз занимались сексом, и это ей безумно понравилось. Так что себя она сейчас наказывает даже больше, чем Джилла.

Впрочем, речь идет не о наказании. Просто вдруг, откуда ни возьмись, возникло столько вопросов — сопровождающихся еще большим количеством сомнений, — что Бекки поняла: нужно взять паузу и хорошенько во всем разобраться. Решить главный вопрос — любит она Джилла или ей просто нравится то, что происходит между ними в постели?

Похоже, я должна быть благодарна Джиллу, мрачно усмехнулась про себя Бекки. Он начал предъявлять ко мне претензии сейчас, а не после свадьбы. Было бы гораздо хуже, если бы все получилось наоборот.

Спустя минуту она подумала: боже мой, неужели нам придется расстаться?

От этой мысли тоскливо сжалось сердце…

Впервые они увидели друг друга, когда Бекки писала портрет матери Джилла. Хотя до того у них состоялась телефонная беседа.

Вообще, эта встреча имела предысторию. Знакомство Джилла и Бекки предопределилось тем обстоятельством, что последняя была художником.

Несмотря на молодость, Бекки отнюдь не была новичком в живописи. В настоящий момент она училась в Королевском колледже искусств, но у нее уже состоялось несколько персональных выставок, она имела хорошо оплачиваемые заказы, так что зарабатывать начала довольно рано.

Первая серьезная выставка прошла, когда Бекки исполнилось шестнадцать. В то время она еще училась в школе. Тот факт, что ее работы согласилась разместить у себя одна из лондонских картинных галерей, представлялся ей чем-то немыслимым. Еще невероятнее оказался успех. Дальше Бекки выставляла свои работы каждый год.

И все это стало возможным благодаря стараниям Денни Корригена, молодого театрального критика родом из Барнсмура. Поместье Корригенов находилось в двух милях от деревни, на северо-западе. Сам Денни жил в Лондоне, но, разумеется, бывал в деревне, потому что регулярно навещал овдовевшую мать. Как-то раз его пригласили на праздник в школу, где он сам когда-то учился. Там был устроен показ всевозможных поделок учеников. Были и рисунки. А также три писанные маслом картины. Возле них Денни задержался, внимательно рассмотрел, потом наклонился к помещенной ниже табличке и прочел, что эти работы выполнила ученица Бекки Блейс. Спустя всего несколько минут он выяснил, что Бекки — племянница Кэт Феррет, деревенского фельдшера.

Как почти все в деревне, Денни знал Кэт, равно как и историю ее непродолжительного брака с местным парнем, майором Сидом Ферретом. Сам Денни в деревенской больнице бывал раза три за всю жизнь, зато его мать время от времени вызывала Кэт к себе в поместье, потому что как человек, зависимый от метеорологических перемен, страдала от перепадов атмосферного давления. Известно было Денни и то, что Кэт Феррет воспитывает дочь своей непутевой младшей сестры. Не знал он только, что девочку зовут Бекки и что она обладает очевидным художественным талантом.

Учитель рисования, у которого Бекки брала дополнительные уроки, подтвердил наличие у нее недюжинных изобразительных способностей.

— Моя лучшая ученица, — сказал он. Потом, немного подумав, добавил: — За все время моего преподавания в школе. То есть за двадцать три года.

— Могу я с ней поговорить? — спросил Денни, машинально оглядываясь по сторонам.

Учитель рисования расплылся в улыбке.

— О, разумеется! Она очень милая и умненькая девочка, сейчас позову ее… Впрочем, нет, ничего не получится.

— Да вы не волнуйтесь, — быстро произнес Денни, — я лишь задам Бекки несколько вопросов, и все.

— Я и не волнуюсь. Но позвать Бекки все равно не смогу. Дело в том, что ее нет на этом празднике. Она сейчас болеет. Простуду подхватила. Думаю, вы могли бы навестить ее дома.

— Неплохая идея, — кивнул Денни. — Непременно воспользуюсь вашим советом.

Он так и сделал, на следующий же день — а это было воскресенье, — захватив коробку конфет, отправился к Бекки домой.

Бекки до сих пор помнила удивление, которое испытала, увидев в своей, оборудованной во флигеле, студии молодого, элегантно одетого мужчину.

— Познакомься, это мистер Корриген, — сказала тетушка Кэт, стараясь придать голосу подобающее случаю светское звучание.

Но необычный визитер лишь слегка поморщился.

— Давайте без официоза, ведь мы, можно сказать, соседи. С моей матерью вы видитесь частенько, так что для вас я просто Денни. — Он взглянул на Бекки. — Для тебя тоже.

Тетушка Кэт немного подумала, потом кивнула.

— Хорошо, мистер… э-э… Денни, будь по-вашему. А это Бекки.

Денни улыбнулся.

— Очень приятно! — Затем, бегло оглядев комнату, спросил: — Это твои работы?

— Да… — хрипло произнесла Бекки. Она уже почти выздоровела, но горло у нее еще побаливало.

— Все?!

Бекки тоже скользнула взглядом по стенам, которых не было видно из-за вывешенных на них картин.

— Конечно.

Казалось, Денни Корриген был готов присвистнуть от удивления. Однако сдержался и вместо этого восхищенно протянул:

— Вот это да… А скажи, давно ты рисуешь?

Бекки переглянулась с тетушкой Кэт:

— Сколько себя помню.

— Лет с трех, наверное, — добавила тетушка.

— А сейчас тебе сколько?

— В конце этого месяца будет шестнадцать.

— Понятно…

Денни Корриген подошел к ближайшей стене и принялся рассматривать нарисованный Бекки в прошлом году натюрморт. Тем временем она разглядывала его самого.

Белокурый, со слегка вьющимися волосами и зеленоватыми глазами, сейчас он показался ей моложе, чем в первую минуту. Вряд ли ему тридцать пять, как она поначалу подумала, скорее около тридцати. Просто его элегантность сбивает с толку. Несмотря на то что апрель выдался довольно холодным, он пришел без пальто или плаща, в пиджаке, правда замшевом.

— Замечательно, замечательно… — бормотал Денни Корриген, перемещаясь от одной картины к другой. — Шестнадцать лет… Поразительно!

— Вы… разбираетесь в живописи? — осторожно спросила Бекки.

Денни ответил не сразу, поэтому тетушка Кэт решила сделать это вместо него.