Книга Институт моих кошмаров. Здесь водятся драконы - Алиса Дорн

И не думать о ректоре. Вообще. А то мало ли…

— Надо, наверное, составить расписание, пока еще можно, — решила я.

— Тебе помочь?

Я с радостью согласилась. На поверку София оказалась вовсе не такой злюкой, как я сначала подумала. Вместе мы разложили на пледе в синюю клетку листы с названиями предметов и начали их изучать.

— Такое ощущение, что они сами не знают, кто ты, — заключила София, дойдя до конца списка. — Первый семестр, конечно, всегда вводный, но хоть что-то они могли предложить!

Они и предлагали: полсотни лекций и несколько десятков семинаров, от истории искусств до астрофизики, у меня даже глаза разбегались.

— А… кем я могу быть? — осторожно спросила я у соседки.

В то, что у меня были какие-то «альтернативные способности», я не верила (уж за восемнадцать лет жизни я бы заметила!), но почему-то же меня сюда взяли. Даже пригласили, если сказать точнее. На секунду подумалось, какой бы была моя жизнь, если бы я не ответила на письмо неизвестного вуза, но я запретила себе об этом размышлять. Что случается со студентами, не получающими диплом, мне рассказали. А значит, в данный момент моя жизнь — здесь, и надо к этому привыкать.

— Ведьмой, наверное. Из нашего мира здесь чаще всего встречаются маги.

— И ты тоже… маг?

Соседка вновь замкнулась в себе:

— Нет.

Глядя на ее хмурое лицо, я поостереглась продолжать расспросы и даже насчет «нашего мира» (есть и другие? Пожалуйста, скажите, что нет!) не стала спрашивать. Пока. Вместо этого я снова взялась за списки.

— Бери общую историю, — подсказала София. — Легко и интересно.

— Хорошо.

— Микро- и макроэкономику.

— Зачем?

— Чтобы быстро сдать экзамен и получить достаточно кредитов за семестр.

Да… Кредитные баллы были еще одной проблемой. За каждый предмет, в зависимости от его сложности, давалось определенное количество кредитов. Не набрал за полгода положенный минимум? Вот тебе и отчисление, радостно сообщал мелкий шрифт внизу страницы.

— Ладно…

— Гендерные исследования. Что? — перехватила она мой непонимающий взгляд и принялась меня с жаром убеждать: — Это полезно! И интересно, правда.

— Хорошо.

— Регенерация.

— Нет! — в ужасе отказалась я.

— Почему? Она тебе здесь пригодится.

В этом я отчего-то не сомневалась, но рассказ об экзамене меня слишком впечатлил. Не хочу становиться калекой!

— Нет, — твердо повторила я.

Постепенно мое расписание заполнялось, а я все больше и больше унывала. Ничего похожего на то, что я собиралась изучать, в списках не было.

— Ты вообще на кого хотела поступать? — поинтересовалась София.

— На микробиологию.

Но я сомневалась, что со всей этой… магией она здесь была; это я и озвучила Софии.

— Есть, конечно. Здесь все есть, это же ГООУПиОАатСДиРН. Даже факультет бухучета и аудита, хотя, по мне, даже некромантия веселее. Ты просто поздно приехала, на многих лекциях уже давно все места разобрали. Ничего, начнешь в следующем семестре, — попыталась она утешить расстроенную меня. — А пока сдашь вводные и предметы по выбору, все равно когда-то это делать придется.

Я уныло кивнула, ничего другого не оставалось.

— Как ты относишься к алхимии? — неожиданно спросила соседка.

— Это где превращают свинец в золото?

Она фыркнула:

— Почти. Но это самое близкое, что сейчас есть к твоей будущей специальности.

Я колебалась. На мой вкус, алхимия была слишком созвучна с магией, а пускаться в это безумие я еще не была готова. К тому же…

— А там как экзамен сдаешь? Тоже с риском для жизни?

— Скорее наоборот: сумеешь ничего не взорвать — к концу курса получишь автомат. Ну что, решено, берем?

Еще поразмыслив, я согласилась. София просияла и сунула мне в руки исчерканный листок.

— Готово! Твое расписание, — на первый взгляд мне показалось, что в нем стало больше предметов, чем мы успели обсудить, но я не стала спорить. Сил уже не было. — Положим Леонор на стол по дороге, а сейчас приведем тебя в порядок.

— Зачем? — слабо затрепыхалась я.

Больше всего мне сейчас хотелось залезть под одеяло (спасибо, неизвестный человек, не только разложивший мои вещи, но и застеливший постель), накрыться им с головой, и чтобы до утра никто не беспокоил. А там уж поспать или порыдать в подушку, как повезет. Но у Софии были другие планы.

— Для праздника, конечно!

— Какого еще праздника?

Если их будни включали в себя лекции по алхимии и (только не думать о ректоре!) другие ужасы, то какими же были здесь праздники? Как выяснилось, мои подозрения были не беспочвенны.

— Праздничного жертвоприношения в честь удачного начала учебного года, конечно же, — сообщила мне соседка. И опять — таким тоном, словно шабаш на первое сентября устраивало все человечество. Обнаружив мой ошеломленный до предела взгляд, она тут же скривилась. — Только не говори, что ты из этих… моралистов и гринписовцев! Из-за них оно и так превратилось не пойми во что. Коза резиновая, хор рыдающих девственниц изображает драмкружок, а фрукты университет на следующее утро отсылает в благотворительные организации. Только название и осталось.

Это… радовало. Я имею в виду, такой социально ориентированный подход — это здорово. И все же выбор торжества несколько озадачивал.

— Может, я тут останусь? — предложила я. На один день впечатлений мне уже хватило.

— И оскорбишь всех богов, не поднеся никому из них никакой малости? Хочешь, чтобы тебя весь год неудачи преследовали? Ну уж нет, мне с тобой еще в одной комнате жить! Вставай, пошли!

После инспекции ее комода я поняла, почему София позарилась на мою блузку. Не хочу сказать о ее гардеробе ничего плохого, но всё в нем было черным. Всё. Включая рождественский свитер (темно-красные олени безрадостно топтались на черном фоне), носки и одинокий купальник. Неудивительно, что девушке захотелось разнообразия.

— Держи, — с меня стянули футболку и вместо нее надели черную тунику в пайетках. На мой взгляд, с джинсами она смотрелась несколько странно, но София довольно кивнула. — Да, тебе она больше идет. И волосы… распусти, — русые пряди рассыпались по плечам. — Вот так. А теперь пошли, забежим к Норе, и… Добро пожаловать в ГООУПиОАатСДиРН!

За те несколько часов, что я провела без сознания, в кабинете ректора и за составлением расписания, на улице успело стемнеть, а окрестности главного корпуса вновь изменились до неузнаваемости. То тут, то там полыхали костры. Отовсюду доносилась музыка: тоскливая скрипка справа, дикая плясовая слева, арфа… я даже не пыталась угадать откуда. Шум, гам, абракадабра всевозможных запахов и звуков сбивали с ног. Студенческие массы (сколько всего народа училось в ГООУ? Это была даже не майская демонстрация) перетекали от одного освещенного пятна к другому, смеясь, крича и обмениваясь выпивкой. Кто-то по дороге сунул мне в руки одноразовый стаканчик, пахнувший травами и спиртным, потом аналогичным образом у меня появился второй; его забрала София, вскоре исчезнувшая в неизвестном направлении…