Книга Возраст гнева - Сергей Самаров

— Какая у него машина?

— «Ленд Крузер 200» белого цвета.

— Солидно. А где находится машина?

— Неизвестно. Бывшая жена Сарафутдинова говорит, что он от нее машину прячет, поскольку женщина претендует на разделение имущества. Там такая история… Обычно суд делит только совместно нажитое имущество. До свадьбы у Сарафутдинова была другая машина — «Ленд Крузер 100». Ее он как-то хитро поменял в салоне на новую. С доплатой, естественно. Какая-то там в автосалоне специальная система обмена существует. Но поменял, уже будучи женатым. Он считает, считал то есть, что в этом случае он остался владельцем, бывшая жена, напротив, считает, что они совместно нажили новую машину. Хотя она все годы их совместной жизни нигде не работала. Жили только на заработок мужа. Сам Сарафутдинов имеет на своем счету пять полугодовых командировок на Северный Кавказ. Дважды был ранен и имеет одну контузию. Есть правительственные награды. Они, кстати, тоже исчезли из дома вместе с наградными документами. А награды сейчас по цене золота. Для нас это лишний шанс. Мы уже с подобными вариантами сталкивались и знаем не только в своей области, но и в соседних практически всех коллекционеров, к которым могут попасть награды. Коллекционеры предупреждены. Это след…

— Может быть, и след. А если ограбление было совершено только с целью «замести следы» и направить следствие по ложному пути? — задал я естественный вопрос, который на протяжении всего разговора не давал мне покоя. — Выпили с сослуживцами, поссорились. Равиля Эмильевича убили. После этого опытные спецназовцы внутренних войск, чтобы сбить с толку капитана Саню и капитана частного сыска, инсценировали ограбление. Дабы следствие искало грабителей, а не товарищей по службе. А украденные вещи просто выбросят, чтобы не засыпаться на пустяке.

— Это еще один вариант. Мы его тоже просчитывали. Но все же надеемся на человеческую жадность. Просто так золотое кольцо никто не выбросит. А у него из шкафа украли — золотое обручальное кольцо. После развода у жены осталось ее кольцо, у Сарафутдинова — его. Но он его не надевал. Носил только небольшое серебряное колечко на мизинце левой руки. Это было у Равиля Эмильевича чем-то вроде талисмана. На удачу. Библейская надпись на кольце: «Все пройдет» — снаружи. Изнутри: «Пройдет и это». Все, как у царя Соломона. Так вот, даже серебряное кольцо с мизинца убийцы сняли.

Регистрация машины в ГИБДД была произведена год назад. Нам уже прислали все данные на машину. Вплоть до номеров кузова, двигателя и шасси. Я уже сказала про поиск наград и документов к ним. С помощью бывшей жены составили перечень ценных вещей, которые пропали из квартиры. Скупщики краденого у нас на учете. Они всегда рады сдать друг друга. Здоровая, так сказать, конкуренция воровского мира. Чем больше украдут, тем легче искать. Что-то где-то обязательно выплывает. Это аксиома.

— Да. На человеческую жадность положиться можно. Знать бы только точно, что убийство совершено жадными людьми. Жадность, бывает, не знает предела. Мне рассказывали про одного старшего прапорщика, который объявил себя во всеуслышание гермафродитом, только чтобы получать подарки на Восьмое марта. Увидел как-то, что в батальоне женщинам-связистам на женский праздник хорошие подарки дарят. И позавидовал. Целый год, наверное, думал. А через год, накануне Восьмого марта, сделал во всеуслышание заявление. Здесь я могу с вами согласиться. Такой шанс упускать нельзя. Обычно с мужского мизинца снять кольцо бывает трудно. Если сняли, да еще не золотое, а серебряное, это может говорить о жадности.

— Да. Мы на это надеемся. И еще один вариант рассматривает следственное управление ФСБ. Убийство — месть ИГИЛ тому, кто сбежал от них. Но здесь пока нет вообще никаких фактов. Одновременно ФСБ ищет, каким образом ИГИЛ вообще вышло на Сарафутдинова и как смогли его завербовать. Пытаются выяснить саму систему вербовки, чтобы не допустить повторения. Сначала грешили на Интернет, но просмотрели все контакты Сарафутдинова и ничего не нашли. Теперь прорабатывают другие варианты. В этом случае уголовный розыск спокойно работает параллельно с ФСБ, помогаем друг другу, делимся собранными материалами. Мы ищем грабителей и убийц, они — исламистов. Пообещали почти клятвенно друг другу палки в колеса не ставить и держать друг друга в курсе всех событий.

— А моя роль? — спросил я, понимая, что рассказанное капитаном Саней относится только к сфере деятельности уголовного розыска. И моя дилетантская, по сути дела, помощь здесь вообще не требуется. Тем не менее Радимова зачем-то меня пригласила. Не просто же так!

— Вы, как-никак, бывший спецназовец. Вам проще общаться с бойцами спецподразделений внутренних войск. Я хотела попросить вас найти тех людей, что посещали в вечер убийства майора в отставке Сарафутдинова. Если это были люди оттуда.

— Хорошенькое поручение, — хмыкнул я. — Хотя, вероятно, вполне выполнимое. Если наш генеральный директор не будет возражать.

— Думаю, не будет. Относительно оплаты услуг детективно-правового агентства я уже разговаривала и с Новиковым, и с начальником уголовного розыска подполковником Котовым, который, в свою очередь, написал рапорт на имя начальника городского управления.

— Он подполковника получил? Поздравьте его от меня.

С недавним майором Котовым, когда он еще не был начальником уголовного розыска города, я познакомился в тот же день, что и с капитаном Саней. Тогда ее пытались убить наемные убийцы, подосланные ее коллегой капитаном Взбучкиным. Хотя сама Радимова считала, что Взбучкин ее защищает…

— Позавчера приказ пришел. Кстати, он на полковничьей должности сидит. Хорошо себя покажет, может досрочно полковника получить. И заинтересован в повышении показателей раскрываемости. Значит, готов оплатить услуги вашего агентства. Раскрываемость-то повысится не у вас, а у горотдела.

— А как вы себе представляете мою миссию в этом деле? Я должен прийти в отряд спецназа МВД и узнать у офицеров, нет ли среди них убийц отставного майора Сарафутдинова?

— Я не могу знать, какие меры для выяснения вы выберете. Это уже на усмотрение военной разведки. Вы же порой можете себе позволить то, что не можем себе позволить мы.

— А вы, товарищ капитан, хитрая женщина. Вы знаете, чем подкупить отставного военного разведчика.

— Я не только капитан уголовного розыска, но и женщина. А женская хитрость всегда направлена на то, чтобы управлять мужчинами по женскому усмотрению.

— Согласен. Военная разведка найдет способ. А ФСБ что от меня надо? — Я неожиданно вспомнил, что капитан Саня дала мой телефон полковнику Свекольникову.

— Вы думаете, они ставят меня в известность о своих планах? — вопросом на вопрос ответила Радимова.

— Хорошо. Налейте мне еще чашку чая и выделите три печенья. Ваш дебют в качестве кондитера меня покорил. Одобряю. Главное, не слишком сладко. Не люблю сладкое печенье. Как и сладкие духи у женщин. Вы, кстати, какими духами пользуетесь?

— Понятия не имею. Точнее — не выговорю. Но — с горьким травяным запахом. Я такие в магазине просила, мне подобрали. Люблю, знаете ли, запах полыни…