Книга Сюрприз для лучшего любовника - Мишель Дуглас

– В Мюнхене в декабре всегда холодно, – заметил он.

– Я хочу увидеть снег, – произнесла Эдди. Ее зубы стучали.

Всю дорогу она смотрела в окно на дома, машины, деревья, людей. Когда мимо них проехал грузовик, она вздрогнула:

– В отличие от Австралии, здесь правостороннее движение. Это так непривычно.

Флинн был с ней согласен. Он сам не сразу привык к особенностям здешнего движения. Глядя на Эдди, он вдруг почувствовал странную тянущую боль глубоко внутри. Не найдя ей объяснения, он провел ладонью по лицу и, отвернувшись, уставился в свое окно. Он больше не видел Эдди, зато слышал ее тихие вздохи удивления и восхищения. От каждого из них эта боль только усиливалась.

Наверное, именно поэтому он сорвался на нее, когда она, вместо того чтобы пойти вместе ним в отель, остановилась и начала глазеть по сторонам.

– Эдди, вы идете, черт побери?

– Мои ноги только что впервые ступили на европейскую землю, – ответила она, обводя взглядом здания.

Флинн хотел сказать, что это произошло еще в аэропорту, но промолчал.

– Я хочу запечатлеть этот момент в своей памяти, насладиться им, – добавила Эдди. – Я так долго об этом мечтала, и мне с трудом верится, что это произошло.

Внезапно она напряглась, посмотрела на него и, схватив оба чемодана, покатила их в отель. Ошеломленный, он несколько секунд тупо смотрел на нее.

Войдя в отель, он услышал, как она на чистом немецком языке осведомляется у консьержа насчет номера, забронированного на имя Флинна Мейдера.

Консьерж приветливо улыбнулся ей, после чего заглянул в компьютер, чтобы подтвердить бронь.

– Я не знал, что вы говорите по-немецки, – сказал Флинн, подойдя к ней.

– Я его не знаю. Я выучила пару фраз из разговорника.

– Зачем?

– Ради удобства и из вежливости, но… – Сглотнув, она посмотрела на беджик на груди консьержа. – Entshuldigen Sie[2]… Простите, Бруно, но я не поняла ничего из того, что вы мне только что сказали, – произнесла она по-английски.

Консьерж снова улыбнулся ей:

– Ничего страшного, мэм. Вы говорили по-немецки без акцента, и я подумал, что вы местная.

– Вы мне льстите, – рассмеялась она, очаровательно краснея. – Danke.

– Willkommen[3].

Судя по ее улыбке, на этот раз она поняла, что он ей сказал.

– У вас красивый отель, – произнесла она. – Вы даже представить себе не можете, как я рада, что сейчас здесь нахожусь.

Очарованный ею, мужчина за стойкой просиял:

– А мы очень рады, что вы остановились у нас, мэм. Не удержавшись, Флинн закатил глаза. Учитывая то, какую цену он заплатил за проживание, неудивительно, что им здесь рады.

Получив ключи, они направились к лифту и поднялись на верхний этаж.

Когда они прошли половину коридора, Флинн остановился возле одной из дверей и сказал Эдди:

– Это ваш номер.

Войдя внутрь, Эдди изумленно воскликнула:

– Он огромный! – Она подбежала к окну: – Как красиво! Что это?

Флинн подошел ближе:

– Изартор. В Средние века Мюнхен был огорожен стеной с воротами. «Тор» по-немецки означает «ворота». Изар – это название протекающей неподалеку реки.

Эдди посмотрела на него:

– Значит, это ворота, ведущие к реке Изар. Я словно оказалась в сказке братьев Гримм. – Она обвела взглядом помещение: – О, Флинн, мне не нужен такой большой номер.

– Мой номер соседний. Я снял его, потому что хочу, чтобы вы жили рядом со мной.

Она осмотрелась, на этот раз медленнее, и на ее лице появилось замешательство.

– Что такое? – спросил он.

– Я думала, что здесь есть смежная дверь. – Ее щеки внезапно вспыхнули. – Не подумайте ничего такого, я бы не хотела, чтобы она была. Просто… просто я видела их в кино и… – Она осеклась и поморщилась.

Флинн рассмеялся:

– Никаких смежных дверей нет, но вы можете зай ти посмотреть мой номер.

Он всегда любил большие номера. Наверное, дело было в том, что он привык к открытым пространствам скотоводческих ферм. Ему приходилось часто бывать в таких крупных городах, как Сидней и Брисбен, но он их не очень любил.

– О боже! Тут есть гардеробная. И вторая спальня! – воскликнула Эдди, осматривая его апартаменты. – У вас здесь столько всего. – Ее взгляд скользнул по зоне отдыха и мини-кухне.

Она плюхнулась на диван, затем села за стол.

– Мне нравится сочетание светлой древесины с серыми и голубыми оттенками.

Флинн не мог с ней не согласиться.

Заглянув в мини-бар, она нахмурилась:

– Здесь нет прейскуранта.

– Содержимое мини-бара входит в стоимость проживания. То же самое касается и вашего номера.

У нее вытянулось лицо.

– Не может быть! Вы хотите сказать, что я могу брать оттуда все, что я захочу, и мне не нужно будет платить ни цента?

Неужели он тоже когда-то был так молод и полон энтузиазма?

– Ja![4]

– Fantastisch![5]

Эдди посерьезнела:

– Спасибо вам за отличный номер.

По правде говоря, бронируя эти номера, Флинн думал только о собственном комфорте.

– Пустяки. Не думайте об этом.

– Спасибо, что взяли меня с собой в Мюнхен.

– Я взял вас с собой не за компанию, Аделаида.

– Я знаю и обещаю сделать все для того, чтобы вы не пожалели о своем решении. Я стану лучшей помощницей, которая у вас когда-либо была.

Ее искренность поражала.

– Эдди, идите распаковывайте вещи.

Не сказав больше ни слова, Эдди послушно повернулась и ушла. Развалившись на диване, Флинн покачал головой. Диван был очень удобный. Он сможет на нем отдохнуть.

Внезапно до него дошло, что с момента своего прибытия в Мюнхен он ни разу не подумал о цели своего приезда.

Резко выпрямившись, он поднялся с дивана.

Подумать только! Глядя на то, как Эдди радуется первой в своей жизни заграничной поездке, он забыл о плане, который вынашивал двадцать лет. Наверное, все дело в смене часовых поясов.

Взяв чемодан, Флинн прошел в гардеробную и начал раскладывать и развешивать свою одежду. Убрав пустой чемодан, он запустил пальцы в волосы. Самое главное то, что он спустя двадцать два года здесь, и у него есть возможности и средства, чтобы отомстить человеку, который разрушил его семью. Он уничтожит Джорджа Мюллера точно так же, как тот когда-то уничтожил его отца. И он будет наслаждаться каждым мгновением своей мести так, как Эдди наслаждается своим пребыванием в Мюнхене.