Книга Клад стервятника - Сергей Челяев

Бай давно водил с этими зловещими сущностями странную дружбу, а кое с кем из темных состоял и в откровенно теплых деловых отношениях… Именно поэтому старый перец мог похвастать такими экземплярчиками из своей «коллекции» хабара, о сущности и точном предназначении которых в целом свете знают, пожалуй, лишь сами Хозяева Зоны да еще, может, Черный Сталкер. Хотя насчет последнего уверенности нет.

Но на эту щекотливую тему осторожный Бай распространялся редко. Он умел помалкивать, когда надо, и потому уже не первый год успешно и сноровисто заправлял на Диких Территориях, добывая и сбывая выгодным клиентам хабарец такого сорта, о котором горе-сталкеры, как я, могли разве что мечтать, пуская по ночам розовые слюни.

Я и до сих пор не помню, что же заставило меня тогда наплевать на свои принципы — плюс чувство предосторожности вкупе с инстинктом самосохранения! — и сесть за игровой стол. Да не с кем-нибудь — с темными!

А еще можно иной раз услышать: «Карты правду говорят».

Чушь это псевдособачья.

Глава 2. Пух и прах

One for the troubles,

Two for the time,

Three for the lyrics,

Four for the rhyme.

«Death of the Prodigy Dancers», Prodigy

Вот так и случилось, что меня позвали к Баю отлабать банкет в баре на Дикой Территории.

Веселенькая картинка: Зона в самом своем натуральном виде, крепко поддатый крестный папа сталкеров в центре праздничного стола, снующие по залу во все стороны темные личности плюс подвывающие моей «Ямахе» затаившиеся где-то неподалеку псы- мутанты Припяти. Полный шансон, ребята!

«А белый лебедь на пруду справляет малую нужду…» — пою я.

А с улицы доносится: «Ы-ы-ы-ы! У-у-у-у-у!»

Хорошая вещь — чернобыльские псы на подпевках!

Конечно, я знал, что к нашему бару «100 рентген» подручные Бая ни одного монстра даже на пушечный выстрел не подпустят. Об этом заботятся не только добрые люди с «калашами», но и темные сталкеры. Они известные мастера по ментальным воздействиям. Любую припятскую скотинку темные и отпугнут, и приструнят… Но все же чувства полной безопасности у меня не было.

Кстати о темных… Может, они и в картах все насквозь видят? Например, расклад соперника?

В тот день карты преследовали меня, просто житья не давали! И не только игральные.

Это, конечно, были дурные знаки, мне бы сразу призадуматься. Так нет же — развесил уши, слюнки потекли в предвкушении обещанного жи-и-ирного гонорара от Бая!

С вами такого не бывало?

Нет?

Ну-ну.

Начну с того, что прямо за моей спиной, во всю стену банкетного зала, красовалась исполинская топографическая карта Агропрома с окрестностями.

Это раз.

Почему именно Агропрома — не знаю. Теперь-то я, конечно, думаю, то был первый дурной знак судьбы, предназначенный лично для меня. Ее предостерегающий перст, так сказать.

Следующую карту, номер два, я не увидел, а — услышал.

Хотя как сказать… Судите сами.

Когда-то в детстве я простудил уши. Да так, что четыре месяца проходил с ощущением, будто мне в каждое ухо по банану вставлено.

Всякую мерзость мне туда капали, шприцем камфару вводили, промывания разные делали, да только все без толку. А общаться ведь как-то нужно! Вот я понемногу и выучился читать по губам.

Сперва отдельные звуки расшифровывал, потом слоги. Ну а затем и до слов добрался. А к тому времени, когда у меня уши окончательно прочистились, я уже мог разбирать отдельные предложения. И эта хитрая наука впоследствии мне очень даже пригодилась.

Когда играешь хэви-метал-панк, каждый гитарист озабочен только своей громкостью. А если одному в один прекрасный миг кажется, что другой играет громче, он тут же начинает с энтузиазмом выкручивать на своем «фендере» или «стратокастере» все ручки. Барабанщик в свою очередь тоже в долгу не остается и принимается так лупить по своим тарелкам, что хоть святых выноси. И как тут услышать, что орет солист?

Один только я и могу прочитать по его раззявленным губам, что в этот самый миг он надрывно хрипит, заходясь в священном экстазе мега-драйва:

— Сгу of Death! Cry of Death! All together! Cry! Of! De-e-e-ath!!!

Та же самая картина бывает на банкетах зоновских авторитетов. Половина сталкеров в зале спьяну орет свои походные песни, другая половина подпевает мне, и лишь по губам я могу определить, о чем, к примеру, сейчас говорят за хозяйским столом в дальнем конце зала.

В этот раз у Бая за столом говорили о кладе Стервятника. И главным образом о его карте.

Бай весь вечер просидел за столом как обдолбанный, благосклонно поглядывая на гостей и изредка принимаясь подпевать. У Бая, надо сказать, вполне приятный низкий баритон. Думаю, в истории Зоны, будь она однажды написана правдиво и без обиняков, нашелся бы не один доходяга, болтун или сталкер-беспределыцик, для которого последним услышанным в жизни был как раз этот приятный бархатный баритон…

За спиной Бая возвышался на табурете неотлучный Аспид. Он нашептывал хозяину последние новости.

О Зоне Аспид знает все. Причем — в реальном времени.

Думаю, если бы кто-то спросил его, какую музыку будут исполнять сегодня в баре «100 рентген», он, задумавшись ненадолго, вскоре выдал бы шефу исчерпывающий плей-лист моего репертуара на ближайшие пару часов банкета.

И не спрашивайте, откуда он узнал бы, что «Охотники за хабаром» будут идти сразу после «Сталкерской походной». Не от меня — это точно!

Поговаривали, что он заключил какое-то особое соглашение с Синоптиком. Синоптик — как вы, возможно, слышали — обычно рассылает ежедневную сводку новостей и прогноз аномалий на ПДА, который есть у каждого сталкера. Не зря о таких, как Синоптик, говорят: владеющий информацией владеет миром.

Синоптик, конечно, богат как Крез. Он все всегда знает, много о чем молчит и частенько торгует своими знаниями. Прежде всего о новых артефактах, которые объявились на том или ином уровне «буквально на днях». Его наводками пользуются самые авторитетные и опытные сталкеры. Не зря многие мои знакомые за глаза называют его Двадцать Процентов. А самые густые сливки своей информации Синоптик сливает таким, как Аспид.

Потому что в отличие от Синоптика Аспид служит не себе, а Баю. Говорят, он обязан Баю жизнью… Может, и обязан. У нас в Зоне такое — сплошь и рядом.

Вот и сейчас под грохот моих электронных барабанов и зажигательные ритмы сталкерской самбы «Вне Зоны Доступа труп неопознанный мне улыбнулся как родной» Аспид нашептывал шефу последние новости.

Я несколько раз мазнул взглядом по его губам. Так, обычная шелуха довольно сомнительного толка. Но едва Аспид упомянул слово «карта», как мой взгляд против желания тут же сфокусировался на физиономии Баева телохранителя.