Книга Водный Лабиринт - Эрик Фраттини

Копатели зажгли факелы и вошли в погребальную камеру. На них повеяло затхлостью, но снаружи в подземелье врывался свежий воздух, так что терпеть было можно.

Открыв ножом кувшин, Хани вынул из него тяжелый известняковый сосуд. Перед Абдель Сайедом предстала книга в кожаном переплете, написанная на листах папируса. Копатели положили рукопись обратно в сосуд, который взяли с собой. Вход в гробницу они опять закрыли и удалились от могилы так же осторожно, как и приехали сюда, не оставив за собой ни малейшего следа. Они еще не знали о том, что в сухом и жарком климате долины Джебель Карара сохранилась одна из величайших тайн христианской религии. С тех пор как манускрипт был извлечен из пещеры, начался обратный отсчет времени, оставшегося до падения христианства.

Оба крестьянина не знали и того, что благодаря им в мир из глубины столетий вернулись слова Иуды Искариота. Со смерти апостола любимца Иисуса, прошло тысяча восемьсот девяносто пять лет. Теперь два феллаха нашли в Среднем Египте запись того, что он рассказал перед смертью. Эта книга стала едва ли не важнейшим открытием в библейской истории из всех, совершенных в двадцатом веке.

Сен-Жан-д'Акр, ныне Акко

«Кто я? Что здесь делаю? Как я оказалась в этом богом забытом месте, в этом подземелье? — думала молодая женщина, прислонившись спиной к стене. — Надо вспомнить. Вспомнить… Да, меня зовут Афдера. Но как я оказалась здесь? Как тут холодно и сыро! Да, теперь я вспоминаю. Прошлое видится яснее. Летний день. Ариэль зовет меня. Очень жарко. Окрестности Иерусалима, свежие могилы. Ариэль выкрикивает мое имя, чтобы я обернулась. Потом это письмо от сестры. Я позвонила ей в Венецию. Да, там было о бабушке. Она очень плоха, скоро умрет и хочет со мной поговорить. Теперь я помню. С этого все началось».

II

Иерусалим, 80-е годы XX века

Стояла летняя жара, но раскопки продвигались успешно. Израильские и итальянские археологи, работающие в восточном секторе Иерусалима, обнаружили шесть погребений, которые датировались первым веком нашей эры. В нескольких шагах от входа в гробницу номер четыре под зонтиком сидела женщина лет тридцати, которая занималась классификацией останков и предметов, найденных в могилах. Она была сотрудницей иерусалимского музея Рокфеллера и выполняла работу для Израильского управления по делам древностей. Женщина умело отделяла кости друг от друга и кисточкой сметала с них вековую пыль. Потом она принялась воспроизводить в тетради, переплетенной в кожу, знаки, встречавшиеся в гробницах.

Голос Ариэля, молодого практиканта, отвлек Афдеру Брукс от ее дел.

— Афди, Афди! — звал юноша.

Женщина встала, приставила ладонь ко лбу, прикрывая глаза от палящего солнца, и попыталась определить, откуда доносился голос.

— Я здесь! — закричала Афдера, заметив парня, который тут же побежал к ней с какой-то бумагой в руке.

Ариэль учился на отделении библейской археологии в Еврейском университете Иерусалима и подрабатывал в археологической экспедиции. Военную службу он проходил в секторе Газа, попав в бронетанковые войска. Его отец умер незадолго до войны Судного дня.

Афдера не понимала, как он и другие юные идеалисты могли говорить о мире, свободе и служить при этом в израильской армии.

— Афди, у меня для тебя телеграмма.

— Спасибо, Ари. — Женщина взяла листок и чуть отстранилась, чтобы прочесть сообщение.

— Плохие новости? — спросил юноша, заметив, как изменилось ее лицо.

— Мне надо позвонить сестре. Это срочно.

Через несколько часов Афдера сидела в своем кабинете в музее Рокфеллера и набирала номер сестры, живущей в Венеции.

Через несколько секунд в трубке послышался женский голос.

— Роза? — уточнила девушка.

— Синьорина Афдера?

— Да, это я.

— Как приятно слышать вас! Откуда вы звоните?

— Из Иерусалима, — повысила голос Афдера.

— Откуда-откуда?

Хотя Роза стала немного глуховата, она по-прежнему служила у Бруксов. Ее взяла в дом бабушка Афдеры, Крещенция. Все родственники старухи умерли, и она жила в фамильном венецианском палаццо Бруксов, давно став членом семьи.

— Роза, мне нужно поговорить с сестрой, — произнесла Афдера, стараясь выговаривать слова четко и громко.

— Синьорины Ассали нет дома. Если хотите, оставьте мне свой номер, я попрошу ее вам позвонить.

— Мне пришла от нее телеграмма с просьбой срочно связаться. Что-то случилось?

В трубке послышались шаги. Кто-то бежал к телефону. Наверное, сестра, кто же еще!

— Привет, сестренка.

— Привет, Ассаль. Что случилось?

— Это с бабушкой.

— Что с ней?

— Она совсем плоха. Хочет видеть тебя.

— Вот черт! — воскликнула Афдера. — Вряд ли я смогу прилететь прямо сегодня. Надо посмотреть, какими рейсами можно добраться из Иерусалима до Венеции. Придется делать пересадку. Дай подумать. Я перезвоню.

— Хорошо. Буду ждать твоего звонка.

— Сестренка, сделай все, чтобы бабушка дожила до моего приезда. Мне нужно с ней увидеться.

— Не беспокойся, я позабочусь о ней. Приезжай поскорее.

Афдера положила трубку и осталась в своем маленьком и пыльном кабинете, располагавшемся в подвале музея Рокфеллера. Она вспоминала прошлое, понимая, как им с сестрой будет не хватать бабушки.

Крещенция казалась ей героиней приключенческого романа, из тех, которые маленькая Афдера читала по вечерам в своей спальне. Бабушка сестер Брукс родилась в Египте, находившемся под властью британцев. Еще совсем юной она, по настоянию родителей, уехала учиться в Париж, затем в Женеву. Во французской столице Крещенция познакомилась со своим первым мужем, русским эмигрантом, пламенным монархистом, обучившим ее ювелирному делу.

Во второй раз она вышла замуж за барона Раньеро Франкетти и переехала в Венецию, где у нее установились тесные связи с местной еврейской общиной. Во время оккупации немцами Северной Италии, с сорок третьего по сорок пятый год, Крещенция и ее супруг прятали евреев в каких-то запутанных подземельях. Афдера хорошо помнила черно-белое фото: завернувшись в итальянский триколор, бабка и дед танцуют на площади Святого Марка в день освобождения, двадцать восьмого апреля.

В городе каналов Крещенция Брукс открыла свою первую галерею — «Брукс энтик гэллери». Вместе с мужем и дочкой — матерью Афдеры и Ассаль — она путешествовала по Египту, Сомали, Судану и Эфиопии, пристрастившись к собиранию древностей. Две ее внучки были названы в честь соленых озер, расположенных в эфиопской области Афар, почти в тысяче километров к востоку от Аддис-Абебы.

Дед девочек, Раньеро Франкетти, был известным исследователем, который изъездил чуть ли не весь свет, от вод, омывающих Китай, до Скалистых гор. Он любил рассказывать внучкам, как в Малайзии его высадила на берег команда джонки, на которой открылась чума. Кроме того, он целый год жил среди пигмеев и был спасен английской миссионеркой, когда все уже считали его погибшим. Но лучше всего Афдера запомнила рассказ деда о путешествии в Данкалию в поисках следов экспедиции Джульетта, уничтоженной туземцами. В детстве Афдера и Ассаль часами просиживали над дневниками деда. Страницы, исписанные размашистым почерком, чередовались с акварельными зарисовками пейзажей и людей со всех концов света. В одном из странствий Раньеро и встретил прекрасную Крещенцию, которая через пару лет стала его женой.