Книга Чужак - Зоэ Арчер

Каменные дома, теснившиеся на главной улице, вползали в кривые переулки. У некоторых домов стояли ящики с цветами, а двери были увиты живописными лозами.

В противоположных концах главной улицы стояли пабы, сейчас почти пустые, поскольку мужчины еще не вернулись со смены. И только несколько стариков сидели на скамьях с кружками эля в руках.

И ни одна витрина не освещала улицу. Раньше здесь были и лавки, но теперь их превратили в жилые дома. Купить все, от муслина до баранины, можно было только в одном месте.

– Вам нужно сделать кое-какие покупки, – посоветовала Элис. – Так что идите вон туда. – Она указала на лавку компании, темневшую вдали.

– Это одно из немногих деревянных строений в деревне, – заметил Саймон.

«Какой наблюдательный…» – удивилась девушка.

– И все же она стоит выше, чем церковь Святого Пирана. – Элис кивнула в направлении скромной маленькой церкви на вершине холма и с сожалением вздохнула.

– Странно, что лавка стоит выше всех домов в деревне. Словно деньги должны течь из нее, а не наоборот, вопреки законам природы.

– Законы природы здесь не действуют! Неестественно, но у нас именно так.

– Есть такой ученый, Дарвин, – пробормотал Саймон. – Он сказал, что все создания приспосабливаются к среде обитания, какой бы неестественной она ни казалась. А иначе они просто не выживут. Похоже, с вами произошло то же самое.

– От нас ничего не зависело.

Саймон покачал головой:

– Нет, вы просто не замечаете собственного стремления вытерпеть все, но делаете именно это. Вы приняли твердое решение и придерживались его.

Элис оглядела деревню. Тревин нельзя было назвать красивым местом, она видела иллюстрации и фотографии более приятных на вид городков и деревень – с зелеными площадями, библиотеками и чайными. А эта деревня была создана из суровой нужды, выстроена людьми, никогда не ожидавшими роскоши или хотя бы милости от жизни. Но все же это ее дом. Единственный, который она знала. И она будет защищать свою деревню до последней капли крови.

Элис украдкой бросила на незнакомца быстрый взгляд. Интересно, что он увидел? Ведь он бывал во многих местах – и в Англии, и за границей. Бывал в местах гораздо интереснее Тревина.

И все же она не увидела в его глазах ни отвращения, ни презрения, ни досады. Похоже, он внимательно изучал то, что видел, и замечал все детали. Словно полководец, приготовившийся к осаде крепости. «Что ж, вероятно, военная привычка», – подумала Элис. Однако ее поразили произошедшие в нем перемены. От него словно исходило ощущение опасности – как от спрятанного в потайном кармане ножа.

Невольно содрогнувшись, Элис пробормотала:

– Я чувствую, что должна предложить вам подарок на новоселье. Горшок с цветами или каравай хлеба. А может, вязаное одеяло?

Саймон с усмешкой ответил:

– Старый холостяк вроде меня просто загубит цветы, съест хлеб и износит одеяло до дыр. Но спасибо на добром слове. – Он внимательно оглядел улицу, словно что-то искал.

– Вы что-то пытаетесь найти? – спросила девушка.

– Пытаюсь угадать, какой из домов ваш. Перед ним должно развеваться знамя, как у рыцарей старых времен. Для защитницы Тревина это кажется вполне естественным.

Элис невольно рассмеялась. Но слова этого человека все же имели смысл. Ведь она – единственная женщина в деревне, постоянно жаловавшаяся управляющим на условия жизни. Как странно, что Саймон, едва ее знавший, видел в ней защитницу Тревина. Странно и лестно.

– Почему вас интересует, где я живу? – спросила Элис, поразившись кокетливым ноткам, прозвучавшим в ее голосе.

Он улыбнулся:

– А вдруг пойду гулять – и заблужусь? Нужно, чтобы кто-то показал мне дорогу.

Она нахмурилась: неужели Саймон с ней флиртует?

– В Тревине заблудиться невозможно. У нас тут только одна настоящая улица.

– А может, тут все сложнее, чем вам кажется?

Прежде чем Элис успела ответить, послышался рокот голосов, сопровождаемый топотом сотен ног. Они с Саймоном ушли с шахты на четверть часа раньше окончания работы, но теперь все остальные их догнали. Среди общего шума выделялись высокие женские голоса. Элис могла определить голос каждого человека – даже с закрытыми глазами. Вот Джон Гилл со своим грубым смешком. А вот – Дэнни Паско, который, несмотря на возраст, все еще пищал как подросток. И Кэти Уикс, чей голос почти так же низок, как у мужчин. Генри же был где-то в толпе, но шел одним из последних, поскольку она его еще не слышала.

Элис посторонилась, чтобы дать шахтерам пройти. Саймон последовал ее примеру. Она здоровалась почти со всеми и выслушивала добродушные шуточки по поводу раннего ухода с работы. А ее спутник стал объектом любопытных взглядов. Причем хорошенькие дробильщицы смотрели на него дольше, чем позволяли приличия. Элис же, в свою очередь, отвечала любопытным долгими испытующими взглядами, давая знать, что позже все расскажет. Но знакомиться девушкам придется самим – у нее и без того много дел.

Из узкого переулка внезапно вышли трое констеблей в синих мундирах. Среди них был и здоровяк Типпетт, старший констебль. По толпе тотчас пробежал шепоток, и Элис ощутила, как напрягся Саймон. «Интересно… – подумала она. – Неужели он не в ладах с законом?»

Типпетт и его коллеги – Оливер с маленькими глазками и тяжелой челюстью и почти красивый Фрайман – уверенно прокладывали себе дорогу сквозь толпу рабочих. Потом вдруг вытащили из толпы двоих и грубо толкнули к обочине. Остальные молча смотрели на происходящее.

– Дождался?! – прорычал Типпетт, встряхивая одного из рабочих за шиворот. Элис узнала Джо Хокера; второй же, Джордж Беван, поморщился, когда Оливер вцепился ему в плечо. – Думали, вам это с рук сойдет? Вообразили, что хозяева глупее вас?

– Не понимаю, о чем вы… – пробормотал Джо. Он всю жизнь был шахтером и от тяжелого труда преждевременно состарился – худой, словно усохший, через год-другой он больше не сможет спускаться в шахту.

Типпетт же – будто по контрасту – был почти в самом расцвете сил, и мундир на нем едва не лопался по швам.

– Еще бы ты понимал, – ухмыльнулся Типпетт, и его улыбка превратилась в оскал.

Тут старший констебль швырнул Джо к стене ближайшего дома, и бедняга, застонав, побледнел как полотно; сейчас он смотрелся хрупкой травинкой, льнувшей к стене.

Типпетт вонзил свою дубинку под подбородок Джо, и тот поморщился.

Ярость вскипела в душе Элис. Негодяй никогда не упускал возможности припугнуть шахтеров – даже тех, кто, как Джо, не представлял никакой угрозы.

Мужчины и женщины столпились у стены полукругом, пытаясь увидеть, что происходило. Гневный ропот пробегал среди собравшихся как гром перед бурей, и они стали надвигаться на констеблей.

– Все назад! – прорычал Оливер.