Книга Воин неба и земли - Сергей Зверев

— Приказы не обсуждаются, — согласился со Степанычем пограничник. — А вы нашего командира раньше знали?

Разговор зашел обо мне.

— Знал, — не задумываясь, ответил Степаныч.

— Ну и как он?

— На вид либерал, армейский интеллигент. По существу — зверюга, каких поискать…

Во как меня припечатал Степаныч! Я зверюга, получается. «Каких поискать!!!» Я проходил у него спецкурс в учебном центре ВДВ, потом мы дважды встречались на боевых — в Чечне и в Африке [1]. С чего это он меня так?! Ну да, в Африке я сумел обхитрить и уложить в землю с десяток подлинных «зверюг», может, поэтому. Или зол на меня, что втравил немолодого дяденьку в этот «режим секретности»?

На некоторое время оба умолкли, а я стал разглядывать себя в зеркало заднего обзора. На зверюгу ну совсем не тяну. И в суворовском, и в рязанском десантном я постоянно комплексовал из за своей совсем неармейской внешности. В самом деле, личико худенькое, глаза большие и голубые. Девчонкам я нравился, что, конечно, было неплохо, но мне всегда хотелось выглядеть суровым, бывалым дядей, а не мальчишкой с курсантскими погонами. Нос, правда, у меня перебитый, я мастер спорта по боксу, чемпион рязанского училища в полусредней весовой категории. Я тогда щупленький был, худенький. Сейчас-то я уже «средний вес», даже к «полутяжу» приближаюсь… Нет, внешне «зверюга» из меня никакой.

— Если бы хоть какая-то информация у нас была… — продолжил Кирилл.

— Информация? — переспросил Степаныч. — Так за чем дело стало? Давай пытанем Жукова?

— Чего?!

— Каленым железом, — пояснил дядя Гриша.

— С ума сошел, Степаныч? — перешел на «ты» пограничник.

— Мы из-за него под пули, вообще неизвестно подо что пойдем, а он молчать будет? — голоса Степаныч не повышал, говорил вроде как о вещах, само собой разумеющихся. — Век здесь, на «хуторе», не отсидишься.

— Нет, — подавленно произнес Кирилл, хотя в душе, возможно, был солидарен с дядей Гришей.

— На нет и суда нет, — заключил Степаныч, и в моем наушнике повисло длительное молчание.

Шутит Степаныч? В его возрасте и с его заслугами подобные шуточки прощаются. Но вот злость у дяди Гриши не наигранная. Олег между тем вырулил в переулок и исхитрился объехать пробку. Лемберг, как и было оговорено, оторвался от нас при въезде в Москву и ждал моего сигнала.

* * *

— Долго здесь стоять будем? — спросил Олег, кивнув в сторону двенадцатиэтажного дома, во дворе которого мы затормозили десять минут назад.

В пробках мы настоялись основательно, натура бывшего милицейского спецназовца жаждала действия.

— Сиди здесь и жди меня, — ответил я и распахнул дверцу.

— Понято, — дернул накачанной шеей Олег.

Войдя в подъезд, я не стал вызывать лифт, а отправился по лестнице пешком. На четвертый этаж, где находилась квартира двадцать два. Именно в ней произошла моя первая встреча с человеком, которого я знал как Комбрига. Оказавшись в коридоре рядом со злополучной квартирой, я секунд двенадцать потоптался около дверей, делая вид, что нахожусь в поиске. Если я сейчас позвоню в двадцать вторую, то очень велик риск, что оттуда выскочат ребята, тренированные ничуть не хуже меня, и быстренько утащат к себе. Это меня не устраивало. А вот то, что за мной уже ведется наблюдение, я не сомневался. Подойдя вплотную к двадцать второй, я приподнял руку, точно хотел позвонить, но замешкался. А вдруг здесь никого нет, конспиративную квартиру временно, что называется, «заморозили» и я зря теряю время? Однако других нитей, ведущих к Комбригу, у меня не было. Звонить тем не менее я не стал. Но и уходить не торопился. И не даром…

— Кто вам нужен? — услышал я женский голос из двери квартиры двадцать один.

— Никто, — внятно ответил я, не собираясь при этом уходить.

— А что вы здесь делаете? — продолжила женщина.

— Осматриваю вашу площадку, — честно отозвался я, будучи готовым к любому развитию событий.

— Зачем?

— Нужно.

За двадцать первой дверью умолкли. Если за мной наблюдают те, кто мне нужен, то сейчас они решают, что со мной делать. Может, я из домоуправления, или из местной милиции, из санэпидемстанции, строительной инспекции?! Веду осмотр помещения, и не более того. Наши противники так же, как и мы, крайне не заинтересованы в расшифровке. Если я из домуправы, то меня лучше отпустить с миром. А если нет?! Противник наверняка постарается расколоть меня, не раскрываясь при этом сам. Между тем мягко щелкнули дверные замки, и на пороге двадцать первой квартиры появилась молодая, не лишенная привлекательности и обаяния женщина в брюках и обтягивающей футболке.

— Так что вы здесь осматриваете? — строго уточнила она.

— А вы сами посмотрите! — я ткнул пальцем в потолок.

— Чего «смотрите»?! — не поняла женщина, так как на потолке ничего не было видно, в силу слабого освещения.

— Да ничего, — хамски произнес я. — Только вопросы задавать умеете, а площадку в порядке содержать не можете.

— Не грубите! — тоненько взвизгнула дама.

Я бросил на нее быстрый взгляд и отметил, что дверь она не распахивает, поэтому разглядеть, что (и кто) находится в ее квартире, невозможно. Впрочем, ответ на этот вопрос я получил достаточно быстро.

— Кто там такой вежливый? — послышался из квартиры мужской бас.

Не прошло и пары секунд, как на площадку вышел крепкий парень с короткой армейской прической.

— Ну и чего? — спросил он, угрожающе приблизившись ко мне.

— Ни-че-го, — внятно и по слогам произнес я, отметив, что парень явно тренированный, оружия не наблюдается, но исключить его наличие нельзя.

— Чего тут нужно? — нахмурился он, и я отметил, что парень весьма грамотен в рукопашных делах.

Близко не приближается, руки держит на уровне груди.

— Пойду я, — проговорил я, сделав шаг вперед.

Не говоря ни слова, парень нанес резкий удар, целясь мне в челюсть. Боксерская реакция позволила мне уйти от его кулака, и я тут же пробил ответный в солнечное сплетение. У парня оказался накачанный, почти «бронированный» пресс. Он чуть отступил, чуть согнулся, но боевого настроя при этом не утратил. Следующий его удар я блокировал, он, в свою очередь, блокировал мой. Против меня сейчас стоял боец не ниже кандидата в мастера спорта, причем более тяжелый и сильный, нежели я. Из квартиры могли выскочить еще несколько «кандидатов», поэтому я пошел на рискованный прием, именуемый «тараном». Попросту ломанулся в открытую атаку, снося при этом противника собственной башкой. Велик риск напороться на встречный удар и оказаться в глубоком нокауте, но мой противник чуть замешкался, и я снес его, точно был стенобитным орудием. На ногах парень не устоял — как минимум нокдаун и перелом носа. Женщина даже не вскрикнула. Вступить в схватку в узком коридоре она не могла, и скорее всего, была уверена в боевых возможностях своего бойфренда. Через мгновение я был уже на лестнице, а еще через пару мгновений — в автомобиле рядом с Олегом.