Книга Оберег для огненного мага - Ульяна Каршева

В руках мальчишка держал какую-то карточку. Даже издалека Алекса разглядела, что это фотография. Ничего себе… Оказывается, младший брат всерьез увлечен спортом. Или он подпал под общее помешательство на почве восхищения?

Карей не чванился, подписал, а перед тем как выйти, спросил у Люка:

– Ты и правда так думаешь про старшего брата?

– Пожил бы ты среди женщин, – солидно сказал Люк. Покосился на сестру, с усмешкой взглянувшую на него, и добавил: – Нет, с ними, конечно, хорошо. Но с братом можно по-мужски поговорить. С папой, например, не поговоришь – он уже старый и не понимает как надо. А старший брат… Эх…

Карей посмотрел на мальчишку как-то неопределенно и кивнул.

Она проводила гостя до машины, молча шагая рядом по плиточной тропке и пытаясь понять, будет ли он снова придираться к ней из-за первокурсников, которых она шуганула. Но он тоже молчал, только иногда поглядывал на нее с высоты своего роста, будто удостоверяясь, что она все еще идет рядом. Сел в машину и глядя уже вынужденно исподлобья, кивнул:

– До вечера.

– До свидания, – несколько удивленно сказала Алекса, сразу сообразив, что на вечере от его приглашения потанцевать отказаться не сможет. На правах знакомого он наверняка пригласит ее. На вечерах она хоть и бывала мало, но успела познакомиться с нравами, которые там царят. И была рада, вспоминая, что всегда там оказывалась под руку с Мэтти, надежным и знающим, что надо делать.

Она, задумавшись, стояла у калитки, пока не сообразила, что машина уже уехала.

Зашла в дом и не увидела Люка. Заподозрив его в намерении опустошить корзинку с кексами, быстро забежала в столовую. Но здесь оказалось пусто. Уже не спеша Алекса поднялась на второй этаж и осторожно открыла дверь в его комнату. Пока она размышляла обо всем подряд у калитки, Люк заснул в обнимку с подписанной фотографией Карея. Девушка вытянула из его вялых пальцев карточку, прочитала: «Счастливчику Люку, который упал с лестницы и сумел не сломать башку. Карей Тиарнак-младший». Фыркнула от неожиданной надписи и положила фотку на столик рядом с кроватью. Затем легла рядом, натянула на братишку одеяло и осторожно обследовала голову, проверяя пространство над ней. Нашла место с наиболее разорванным полем и принялась за работу. Ведьм-студенток целительству начали учить с прошлого года. И уж с чем, с чем, а с ушибами и кровоподтеками Алекса справляться научилась на раз.

Через полчаса она осторожно поднялась с кровати и вышла из комнаты брата.

В столовой заглянула в корзинку. Улыбнулась. Угощая своего любимчика, Люк забыл, что он сам любит шоколадные кексы. Даже странно видеть, что выпечка осталась… Алекса замерла. Вот оно! То, что заставит сестренок посидеть с малышкой Венди, пока старшие сестры будут развлекаться на вечеринке! Прямо сейчас она испечет огромное количество кексов, сварит их любимый компот и предложит сестренкам пригласить домой на сегодняшний вечер подружек! И за Люком присмотрят, хоть он теперь почти здоров, и за малышкой.

Алекса сбегала к себе, переоделась и принялась за выпечку. Испечь кексы – дело нехитрое, главное – поколдовать над тестом. Из любого колдовства Алекса предпочитала детские песенки. На их мотив можно было петь что угодно, лишь бы слова были добрые и «вкусные». Вот и сейчас, замешивая тесто, она считала-напевала:

– Я в тарелку положу чашечку муки одну – это будет раз. А муку смешаю с чашкой сахарка, что тает, – это два. К ним добавлю малость соды, чтоб дышалося свободней, – это будет три. Вот сметаны чашка, полстакана масла – будет и четыре-пять. Все смешаю я опять. Будет мое тесто мягким и чудесным. Будут коржики и кексы из духовки пахнуть интересно. А потом в корзинке радовать сестринок… – Алекса на последнем слове фыркнула и засмеялась. Чего не придумаешь, лишь бы в рифму хоть чуть-чуть попасть!

Под отличное настроение и тесто получилось отличным. Девушка быстро смазала формы и положила туда порции теста, добавив сверху изюминок, чтобы тесто стало похожим на улыбающееся лицо: младшие обожали такие нехитрые штучки. Все это, пока отмывала посуду, расстоялось, и Алекса сунула противень в духовку. Сорок минут. Пора бежать в комнату. Перед тем как уйти из кухни, девушка поставила свой «таймер»: не моргая, глядя на кухонные часы, она подправила свой браслет из ракушек. Теперь время, наколдованное на браслет, заставит ракушки зашевелиться, если его хозяйка вовремя не вспомнит про выпечку.

И с легкой душой Алекса отправилась к себе в комнату, чтобы посидеть немного перед стареньким компьютером… Через полчаса она вздохнула, закрывая вкладки с огненным баскетболом. И ее брат считает, что это увлекательная игра?! Впечатляет – это да. Но ведь этот баскетбол, с позволения сказать, – сплошной риск для игроков!

Обычная игра, которая перестает быть таковой, едва игроки к середине первых пяти минут разогреваются. А потом… Потом площадка вспыхивает огнем. А игроки продолжают играть. Дальше вспыхивает огнем мяч – игроки продолжают играть. Зрелищно, ничего не скажешь… Но ведь это ужасно! Да и зачем такая игра нужна?

Игра, в которой игроки не только играют, но и защищаются от огня!

Она успела даже влезть в общую игровую статистику: были игроки со страшными ожогами, так что игра могла закончиться и тем, что в больницу попадали сразу несколько человек!

Алекса вдруг поймала себя на странной мысли: а если Люк прав? Если и в самом деле мужские разговоры – это не те разговоры, что с женщинами? Ведь Карей и ее братишка что-то же понимают в этом адском баскетболе? А она, как ни странно, нет. Не понимает, как можно с риском для жизни продолжать играть в ревущем пламени. Хватать горящий мяч, одновременно удерживая защиту от огня… Никогда она не думала об огневиках так, как сейчас: да они сплошные психи-самоубийцы!

Спускаясь на кухню, она вспомнила, что хотела еще посмотреть, почему фамилия Карея имеет приставку «младший». Он из знаменитой семьи? У него есть родственник-тезка? Или он тезка отцу?.. А потом пожала плечами: зачем? Зачем ей это выяснять? У нее есть спокойный и рассудительный Мэтти. И она не болельщица в такой азартной и опасной игре. Хотя… Надо признать, что в этой игре Карей совершенно преображается. Он становится быстрым. Нет, даже не быстрым – стремительным. И опасным.

Она снова недоуменно подняла брови, машинально беря прихватку и открывая духовку: кому-то же нравится смотреть эту игру. Но она… Зная теперь, что это такое, даже думать об огненном баскетболе не может без содрогания.

Закончив с выпечкой, она поставила в духовку заранее приготовленную кастрюлю с картошкой. Пусть запекается. Сегодня все по дому можно сделать не торопясь. А она, Алекса, сейчас сбегает в сад. Пока не забыла, надо зарядить магическую защиту для мобильника. Иначе тот сломается, как было уже трижды.

Снова накинув курточку, в которой ходила провожать Карея, она вышла с другой стороны дома, прошла по тропинке, выложенной плитами, до беседки.

Карей не был капитаном команды, как решила Алекса. Он был ведущим игроком, вспоминала она, спускаясь короткими лестницами к лабиринту, который сейчас, пока ветви стриженых кустов всего лишь загустели от почек, просматривался насквозь. За садом в основном ухаживал глава семейства Коллумов, известный садово-ландшафтный дизайнер. Располагался их сад в весьма неровном овраге, и отец обыграл неровность, устроив кустарниковый лабиринт, а в его укромных местечках – множество беседок, на первый взгляд похожих на развалины старинного замка. В одной из беседок, напоминающей низкий портик, пряталась скамейка на двоих. Алекса любила это уединенное место за то, что здесь можно сидеть, работая с концентрацией внимания.