Книга Врата ада - Дин Кунц

Под ногами приятно пружинил мягкий, зеленый, как дубовые листья, ковер, стены окрашены в тускло-желтый цвет. На одной стене висел темный деревянный шкафчик, на другой — картина, написанная маслом, изображавшая что-то из испанской жизни.

— Это убийство не удивило. Гарольд Джакоби жил здесь, в Оук-Гроув, но у него были какое-то делишки в Харрисберге.

— Неужели? — «Механический» Виктор удивленно поднял брови.

— Да, Харрисберг достаточно велик, чтобы заниматься вовсю темными делишками. Триста тысяч жителей вместе с пригородом — это довольно много, чтобы здесь водились дорогие девушки по вызову, чтобы здесь играли в карты на большие деньги. Полиции не удалось поймать милого Гарольда за хвост, но, как видно, у его врагов руки оказались длиннее.

Они перешли в гостиную, которая была убрана с таким же вкусом, что и прихожая. Чувство вины вновь нарушило равновесие в душе Солсбери, и человеческая часть его сознания взяла верх.

— Гарольд Джакоби, тем не менее, обладал тонким вкусом.

— Гарольд Джакоби был тонкой коровьей лепешкой!

Его запрограммированная сущность по-прежнему была подавлена, и он смог рассмеяться.

— Я так понимаю, он пытался приударить за вами.

— Нет. Вовсе нет. Он был моим дядей. Это очень беспокойно — иметь такого дядюшку. Он все время пытался что-то для меня сделать. Всегда тайком. Просто милый дядюшка Гарольд очень хотел помочь своей племяннице. Но при этом его рука всегда блуждала в районе моего колена. Вот такой озорник. Так или иначе, он оставил этот дом мне, и я должна быть ему за это благодарна. Если б он не был таким занудой!

— Но дом обставлен со вкусом.

Она усмехнулась и бросила на него лукавый взгляд.

— Он поручил это фирме «Сказка».

— Фирма «Сказка»?

— Вы не слышали о такой? Новая дизайнерская фирма. Двое симпатичных молодых парней. Очень милые ребята, если вы понимаете, о чем я говорю. Они приняли заказ и целый месяц работали здесь по восемь часов, порхая по дому, как птички. Парни обычно обедали в том же ресторане, что и я. Там я с ними и познакомилась, хотя дело тут не в моем всепобеждающем женском очаровании. — Линда усмехнулась. — Просто общие интересы. Согласитесь, ребята из фирмы «Сказка» проделали сказочную работу, а?

Виктор чуть было не проговорился, что он по образованию художник, как это внушил ему компьютер. Это произвело бы на нее впечатление. Но он вовремя спохватился. А вдруг она попросит его нарисовать что-нибудь прямо тут же — обычная просьба, обращенная к художнику. Каким-то образом он почувствовал, что если попробует изобразить человека, то тот будет выглядеть как дерево. Дерево же будет смутно напоминать человечка, дом — сарай, сарай — автомобиль, а автомобиль будет похож на бог знает что. Лучше промолчать.

Когда чувство вины за убийство Гарольда Джакоби улеглось, Виктор ощутил, как внутри него поднимается стальное, холодное альтер эго. Все вокруг пошло искрами. Он снова вел себя как робот.

Они обошли дом, почти не разговаривая, хотя несколько раз она пыталась начать беседу и казалась озадаченной тем, что он, только-только выглянув из своей скорлупки, внезапно прятался в нее опять.

Поездка обратно, оформление финансовых условий договора прошли, как показалось Линде, неуклюже и натянуто. «Механический» Виктор Солсбери был не готов к общению.

Вице-президент самого крупного местного банка сомневался, выдавать ли закладную художнику, не имеющему постоянной работы. Правда, он смягчился, когда Солсбери выложил ему тридцать тысяч наличными, обещая заплатить остальное в ближайшие дни. Корыстолюбивое сердце финансиста громко забилось при виде такой кучи денег, и он закончил деловую встречу лекцией об опасностях, связанных с перевозом таких денег в одиночку.

По просьбе Виктора Линда помогла ему купить машину, слегка подержанный «MGB-GT», ярко-желтый, с черным верхом. Запрограммированному Виктору Солсбери было все равно, какая у него машина. Человеческой части его сознания пришлась по вкусу «пчелиная» раскраска автомобиля. Виктор выписал чек на всю сумму, подождал, пока подозрительный продавец проверит его в банке, вернется, широко улыбаясь, и завершит сделку.

В конце концов Линда вернулась к себе в агентство, а он поехал за покупками в супермаркет. Полный стандартный список покупок был встроен в его сознание, и он отбирал продукты как автомат, механически двигаясь между стеллажами.

В четверть седьмого вечера он прибыл в дом Джакоби, теперь собственное владение. Он убрал продукты в холодильник и сделал себе на ужин яичницу с беконом и тостами. Открыл холодное пиво. Обычный обыватель весенним вечером сидит на веранде собственного дома с бутылочкой пива. Чтобы сохранить видимость естественного хода событий, он так и сделал. Вид с веранды открывался захватывающий — гряда зеленых холмов Пенсильвании, освещенная заходящим солнцем. Человеческая, живая часть Виктора оценила эту красоту, и он долго любовался ею, сидя в удобном кресле и не спеша потягивая пиво.

Глава 4

Но дальше начались твориться непонятные вещи. Виктор вдруг почувствовал, что он пьян, пьян вдребезги. Он опьянел от бутылки пива сильнее, чем от бутылки виски. Голова кружилась, сознание уплывало, а тело перестало его слушаться. Он осторожно поднялся, шатаясь пошел вверх по лестнице, которая оказалась до смешного труднопреодолимой. Он открыл дверь в спальню хозяина, но тут же его посетило видение распростертого тела, и он поплелся назад по коридору, в комнату для гостей. У постели было покрывало, но не оказалось простыней. Он нашел чистые простыни в шкафчике для белья, но не сумел расстелить на матрасе. Чертово полотнище все время меняло размеры и выскакивало из рук. В конце концов он отказался от попыток и заполз под покрывало. Тут он вспомнил, что его одежда все еще на нем, но не встал, решив, что она заменит ему отсутствующие простыни. Угасающими искрами сознания Виктор отметил, что надо бы поискать причину такой высокой чувствительности к алкоголю. Потом он отключился.

Ему приснился красивый сон, который плохо закончился. Очень плохо.

Он стоял посреди клеверного поля. Солнце сквозило через кроны деревьев на краю поля и бросало на него тени и яркие полосы. Вечерело, и прохладный ветерок уже обдувал Виктора. Через поле шла навстречу ему бронзовая от загара блондинка о густыми, длинными волосами. Ее глаза были зелены, как листики клевера, и так прозрачны, что казалось, можно смотреть сквозь них на мили и мили пейзажей другого мира. Она протянула ему руки. Как только он принял ее в свои объятия, она внезапно окаменела и начала бубнить монотонным голосом, холодным, бесстрастным голосом «механического» Виктора.

Он проснулся, чмокая губами, и удивился, что это за тухлятина у него во рту. Он попытался выплюнуть маленький трупик, обнаружил, что это его собственный язык, и решил его оставить. В ушах у него звенело. Он глотнул, пытаясь избавиться от звона. Но звон продолжался. Телефон не будет подключен до завтрашнего утра, и сигнализацию он еще не установил. Однако чем дольше он слушал, тем больше удостоверялся, что воющий звук — настоящий, а не воображаемый. Виктор рывком сел на край кровати и посмотрел вниз на ноги, слегка удивленный тем, что даже не разулся.