Книга Парень из моих снов - Анна Одувалова

После математики была литература, на которую класс приполз не в полном составе, вялый и с единственным желанием – перевести дух. Самостоятельная всех выбила из колеи. Но подобное положение вещей не устроило классную – Валентину Ивановну.

Валентина Ивановна была женщиной немолодой, но видной, и характер имела, соответствующий яркой, неординарной внешности, – взрывной. Если у нее было дурное настроение, влетало всем. Сначала она отругала присутствующих за тех, кто не явился на урок, именно тогда Маша подумала, что стоило бы сбежать и не слушать Танькины уговоры.

Это мнение укрепилось после того, как Валентина Ивановна тоже устроила проверку – не такую жестокую, как математичка, но все равно неприятную и требующую сосредоточенности. А перед самым звонком классная еще обрадовала тем, что после уроков следует остаться и подумать над новогодним сценарием. Это объявление, конечно, касалось не всех, но Маша была в инициативной группе, и, более того, негласно за сценарий отвечала именно она. А в голове не родилось пока ни одной мало-мальски ценной идеи.

Поход в столовую и полусонный урок истории лишь чуть-чуть позволили перевести дух. Маша даже толком в себя прийти не успела, а впереди ждала физкультура на улице, которую по какой-то непонятной прихоти в этом полугодии поставили четвертым и пятым уроком, перед географией. Кому это вообще в голову пришло, Маша не подозревала. Учительница географии, похоже, знала доброжелателя и тихо ругалась на него сквозь зубы, так как из одиннадцатого «А» на ее урок приходили только самые стойкие, и те могли лишь сонно таращиться на доску.

– Да что же это за день такой! – стонала Маша, натягивая лыжные ботинки. – Целых два урока физкультуры в середине дня. Мало того, математичка с утра все испортила своей контрольной, потом Валентина на нас сорвалась из-за того, что кто-то с наслаждением пьет кофе в кафешке, теперь вот набегаемся на физре и придем на географию потные, вонючие, лохматые и никакущие!

– Ага, – невнятно поддержала разговор Танька. – А потом еще после уроков предстоит колдовать над сценарием!

– Может, не пойдем, а? – взвыла Машка. – Ну, пожалуйста-пожалуйста!

Она была морально готова сбежать даже сейчас, но Танька не позволила. Подруга нахмурилась, погрозила пальцем и сурово заметила:

– Нельзя, Валентина разозлится. Уж сходим, не переломимся. Ну что нам, привыкать, что ли, Машка? Мы с тобой этим занимаемся чуть ли не с пятого класса. Не ной, прорвемся!

И Маша снова согласилась. «Конечно, не переломимся и прорвемся, – бухтела она про себя. – Только оголодаем, устанем и потратим кучу времени! Но что для лучшей подружки не сделаешь?»

Впрочем, этот день еще не закончился. Маша не ждала от него ничего хорошего, а зря. Приятная новость исходила от учителя физкультуры Максима Романовича, который сказал, что в эти выходные будут проходить соревнования недалеко от города, на лыжной базе.

Маша не была фанатом лыжного спорта, но в нормативы укладывалась свободно и ничего не имела против того, чтобы покататься на свежем воздухе, отстаивая честь школы. Тем более участникам потом обещали развлекательную программу, бесплатное катание на «ватрушках» и чай с пирогами.

За чай с пирогами на лыжный кросс согласился ехать весь класс. Но всех Максим Романович не взял, в команду школы отобрали только тех, у кого были хорошие успехи и нормальная экипировка.

– Жаль, не с ночевкой, – печально вздохнула рыжеволосая звезда класса Наташа. – Так было бы хорошо сбежать от предков на выходные. Это же мечта! Снег, ночь, песни, и никаких взрослых!

В «шоколадных» глазах девушки появилось мечтательное выражение.

– Ага! Фантазируй больше! – хмыкнула Маша. – Кто с нами там останется, ты подумай? Это такую ответственность на себя надо взять! Максим Романович никогда не согласится!

– А может, мы того… – подмигнула Танька и хитро заулыбалась. – Я знаю, на этой базе есть нумера… точнее, отдельные коттеджики. Родителям скажем, что уехали на соревнования, а сами там останемся…

– Ага, а этот… – Наташа кивнула в сторону физрука. – Так он нам и позволит остаться ночевать в лесу. Всех соберет, за шкирку в автобус засунет и развезет по домам. Причем, зная его, сделает это лично и еще потом три раза перепроверит. Думаешь, мы одни такие умные? Мне кажется, от него все пытались сбежать, только сомневаюсь, что хоть у кого-то это получилось. Бесполезняк. Максим Романович у нас офицер в отставке, и вылавливать дезертиров у него в крови. Не сбежишь.

– Да и коттедж снять не получится, – добавила Маша с изрядной долей облегчения. Врать она не любила, тем более родителям. – Мы же несовершеннолетние…

– Ничего, я бы придумала, у кого попросить помощи.

Улыбка у Наташи стала загадочной, а взгляд затуманился.

Но наличие принципиального Максима Романовича действительно мешало осуществлению радужных планов, поэтому девчонки повздыхали, помечтали о выходных, свободных от надзора родителей, и печально поплелись на географию, признав свое поражение перед вечным диктатом взрослых.

Только Танька изредка открывала рот с очередной абсурдной идеей, которая начиналась с сокровенного: «А если…»

– Танюха! Никаких больше «если»! – взмолилась Маша. – Успокойся, пожалуйста, я не пойду пять километров по сугробам ради сомнительного удовольствия заночевать в сыром, плохо протопленном домике с тараканами. Мне и у себя неплохо – мягко и удобно. А еще есть елка, камин и какао. Что еще нужно для счастья?

– А ты откуда знаешь, что там тараканы? – хитро поинтересовалась Оксанка, которая не то чтобы враждовала с Машей, но не упускала возможности поддеть.

– Все базы примерно одинаковые. Была пару раз с родителями. Вот ничего хорошего. Я лучше дома, в тепле и уюте.

– Это потому что с родителями и парня у тебя нет! – резонно заметила Наташа, а Маша, пожав плечами, согласилась и внезапно вспомнила про Ледяного. Впрочем, остаться с ним в плохо отапливаемом домике Маше тоже не хотелось. Другое дело – станцевать на заснеженной крыше. Для танцев в снегопад лучшего кандидата, чем Лед, было не найти.

* * *

Оставаться после уроков совсем не было желания. Маша и так изрядно устала и хотела домой. К тому же несколько булочек, съеденных после физкультуры и запитых приторно сладким капучино из автомата, уже давно переварились, и здоровый молодой организм настойчиво требовал еды, а мозг отказывался работать. Сама идея мозгового штурма по поводу новогодней вечеринки для старшеклассников казалась отвратительной. Можно было бы зайти в столовую, но Маша прекрасно знала: после шестого урока делать там нечего. Все приготовленное для первой смены уже съели, а для второй еще не готовили. И это обстоятельство вгоняло в тоску. Можно, конечно, было выпить кофе, но оно слабо заменяло еду. И вообще уже хотелось маминого супа, который стоял дома в мультиварке и уже, наверное, подогрелся к Машиному приходу. Она ставила таймер на два часа.

Зато Танька была подозрительно жизнерадостна и, казалось, совсем не голодна. Подружка активно выдвигала идею за идеей, впрочем, все они были фантастичны и совсем невоплотимы. Все как всегда. Обычно Танина активность настраивала на рабочий лад, но сегодня мыслей в голове не было. Маша постоянно отвлекалась от общего обсуждения – то сидела и смотрела в одну точку, то разглядывала падающие снежинки в окне, то вспоминала хрустальный и неземной смех Льда.