Книга Диана, Купидон и Командор - Бьянка Питцорно

И не стоит думать, как не уставала повторять Диане повариха, что многие другие семьи в городе могут позволить себе всю эту роскошь. И Диана должна каждый день благодарить Господа Бога и стараться хорошо себя вести, ибо легче пройти верблюду через игольное ушко, чем богачу попасть в рай. Диана долго раздумывала над этими словами и в конце концов пришла к заключению, что нет никакой ее вины или заслуги в том, что ее угораздило родиться в такой богатой семье.

Наоборот, коли уж об этом зашел разговор, вся эта роскошь порядком действовала Диане на нервы. Во-первых, потому что ей не нравилось отличаться от остальных девочек, а во-вторых, потому что богатство ей лично приносило лишь мучения. Ведь поездки на автомобиле или корабле неизменно вызывали у нее рвоту, чтобы выйти на минутку на улицу, ей приходилось одеваться как на бал, играть на тротуарах строго запрещалось, приходилось выносить скучнейшие уроки игры на фортепиано и вечно находиться под чьим-то пристальным наблюдением, чтобы, не дай бог, не ляпнуть или не совершить какой-нибудь глупости, как уличные дети, и не навести тем самым тень на мамино положение в обществе.

И вообще, всей этой роскошью больше всего пользовался Манфреди – он даже не работал в отличие от всех остальных отцов. В том смысле, что он не выходил по утрам в определенное время, чтобы пойти на работу, как отец Терезы, и не имел рабочего кабинета в доме, как их педиатр доктор Дориани. В паспорте в графе «Род занятий» Манфреди написал: «Состоятельный человек».

Однажды, когда Диане было восемь лет и она должна была написать сочинение о своей семье, она спросила у мамы, что ей писать о работе отчима, и услышала в ответ:

– Он управляет нашим состоянием.

Что ничуть ей не помогло.

Тогда она отправилась в кухню спросить разъяснения у служанок, и те, смеясь, ответили еще более непонятной фразой:

– Ага, управляет! Он его пожирает, кусок за куском, и синьора настолько наивна, что не замечает этого!

Позже, когда катастрофа уже случилась и весь город только и говорил об их семье, оказалось, что не только служанки, но и все остальные знали, чем занимался Манфреди Таверна. Все, кроме его жены. И, конечно, кроме его двоих падчериц, но их не критиковали из-за малолетнего возраста – что они могли понять? Тогда как она, Астрид Мартинец, должна была заметить, что происходит вокруг нее. Однако, как говорится, слепец тот, кто не желает видеть.

Мать Дианы звали Астрид – ее родители нашли это имя в одном из романов, и никто из прислуги не мог выговорить его правильно. Она была очень красива: стройная, элегантная, изысканная, прическа всегда волосок к волоску. Если у нее случайно трескался лак на ногте, то она сразу же спешила к маникюрше.

Она получила великолепное образование и всегда, при любом случае, знала, как должна себя вести и что говорить дама из высшего общества.

Но изящество и воспитание нисколько не помогли ей, когда случилась трагедия и Манфреди не стало.

«Не стало» – это обманчивое слово, которое люди используют, когда не хотят ясно сказать о ком-то, что он умер. Сколько раз Диана слышала и дома, и за его пределами: «Когда не стало твоего бедного отца…». И ей никогда и в голову не приходило, что папы просто не стало – опля! и он исчез, как по мановению волшебной палочки.

А вот Манфреди как раз не умер – он именно исчез, в буквальном смысле этого слова. В один прекрасный день он попросту не вернулся домой, и никто не знал, куда он делся.

Напрасно мама обзванивала больницы и полицейские участки. «Мы проверим, синьора», – слышалось в ответ, но не более того. Предпринятые на острове поиски оставались безрезультатными.

В кухне две служанки строили самые фантастические предположения. Повариха считала, что его похитили и синьора Астра вовсе не должна была вовлекать в это дело полицию. «Они», в смысле бандиты, не любили, когда в их дела вмешивались представители правопорядка.

Галинуча, наоборот, не верила в гипотезу похищения в основном из-за того, что никто не требовал никакого выкупа.

– По-моему, тут замешана другая женщина.

– Тихо ты! Не говори об этих вещах перед двумя невинными душами! – прикрикивала на нее повариха.

Диана думала, что нарушение супружеской верности (эту фразу она тоже выучила из журнала, означало, что женатый мужчина или замужняя женщина влюблялись вдруг в кого-то, кто не являлся их мужем или женой, как, скажем, Фаусто Коппи или Белая Дама) было менее страшным, чем похищение, убийство или серьезный несчастный случай, когда, например, остаешься парализованным. Но она не смела высказать это вслух, потому что, по мнению Аурелии, супружеская измена была намного-намного хуже и вела прямиком в ад. Даже просто думать об этом, как Диана, уже считалось грехом. Тем не менее Диана не могла контролировать свои мысли и знала – если бы из Голливуда докатилась новость, что Манфреди, целый и невредимый, прогуливается себе под ручку с Ритой Хейворт, Айдой Лупино или Глорией Свенсон, той самой, что снималась в «Бульваре Сансет», то ей, конечно же, стало бы немного жаль маму, но в общем она вздохнула бы с огромным облегчением.

Глава четвертая,

в которой приходит письмо из Германии

Но время шло, и ничего не менялось. Мама раздражалась из-за любого пустяка, и однажды дошло даже до того, что она влепила Дзелии пощечину – Дзелии, ее любимице! – и уволила на месте Галинучу, которая бросилась, чтобы своим телом защитить малышку. Сразу же после этого она (мама) разразилась слезами и поцеловала Дзелию точно в то место на щеке, куда ударила, и снова приняла на работу Галинучу, повысив ей оплату в знак своего раскаяния, к большому неудовольствию и ворчанию поварихи.

Она так нервничала, что даже забыла о дантисте, прием у которого был назначен Диане, и та уже сама позаботилась, чтобы никто не вздумал напомнить об этом ни единым словом, поскольку страшно боялась бормашины. Но еще до наступления вечера ей тоже досталась пощечина, просто так, практически ни за что, и Диана, не дожидаясь извинений, убежала искать сочувствия у Терезы.

Кстати, именно отец Терезы через пять дней после исчезновения Манфреди спросил у матери Дианы:

– Вы проверили, на месте ли его паспорт?

– Естественно на месте, – сухо ответила та, но и Диана, и Дзелия сразу поняли, что это неправда. И точно, как только мама осталась одна, она сразу же бросилась к сейфу (а они следом за ней), но так волновалась, что не сразу смогла вспомнить код. Когда наконец мама открыла сейф, дочери увидели, что она резко побледнела: тот оказался пуст.

Пропал из него не только паспорт Манфреди. Исчезли драгоценности, старинные золотые монеты, столовое серебро, наличные деньги, облигации государственного займа, другие ценные бумаги, чековая книжка. Исчезли документы на оба дома, на склады, на землю в Каповенто… Исчезла даже золотая цепочка, которую подарили Дзелии на крестины и которую малышка порвала, будучи увлечена чтением. Цепочку положили в сейф, чтобы потом отнести ее в ремонт, а теперь все исчезло!