Книга Со-рин твоего дома - Галина Нигматулина

- Не бойс-с-ся, перед Анаишшшем многие не могут ус-с-стоять, даже самцы. Он иссаэр.

- Кто? – почувствовала, как меня начало отпускать. Во-первых, не злятся. Во-вторых, оказывается, моя странная реакция вполне объяснима.

- Иссаэры – генетические мутанты, ошибка природы. У них особое тело, цвет, запах и голос-с-с, особенно голос-с-с, который сводит с ума как женщин, так и мужчин. Они рождаются очень редко и не могут иметь своего потомства из- за отсутс-с-ствия репродуктивной железы. Но не с-с-смотря на это, любой нааганит многое бы отдал, чтобы уложить иссаэра в свою пос-с-стель и сделать его собственностью своего дома. Знаеш-ш-шь, сколько у Анаишшша предложений на брак?

- Зачем? Он же мужчина, – я недоуменно посмотрела на ньера.

Змей снисходительно усмехнулся. Он снова развалился в душистой траве и, подтянув меня поближе к себе, облокотил на свое прохладное литое тело, обвив хвостом за ногу. Здоровенная ладонь зарылась в мои рыжие крашеные волосы и стала лениво пропускать кудряшки своими сильными пальцами.

- Тебе рас-с-сказать физиологичес-с-ские ас-с-спекты таких отношений, Лленна? – надо мной издевались.

- Не надо! Но ведь это противоестественно, или… – я разочарованно посмотрела на «мужчину». – Или вам женщины нужны только для размножения, а так вы предпочитаете себе подобных?

Стали противны прикосновения этих рук, захотелось отодвинуться.

Змей защелкал, гигантское тело затряслось в конвульсиях смеха:

- Ты забавное с-с-существо, Лленна, у тебя интересная логика и реакции. Я рас-с-скажу об этом с-с-своему брату, ты ему понравиш-ш-шься. Одна беременнос-с-сть чего стоит! Теперь вот это…

Змей перевернулся на спину, а меня, как котенка, распластал на своей гигантской мускулистой груди, подтянув так, чтобы видеть мое лицо.

В потемневших зеленых глазах промелькнуло что-то пугающее, голодное, заставившее меня нервно сглотнуть, а сердце забиться в сумасшедшем ритме. Попытка отстраниться и слезть с холодного тела ни к чему не привела. Только недовольно зашипели и сильнее прижали к себе, да еще хвостом ноги зафиксировали.

- Мы очень любим женщ-щ-щин, Лленна. – Провели рукой по спине и оставили ладонь на ягодицах, слегка сжав мое бедро. – Вы такие мягкие, теплые, нежные, так хорошо греете. Хотя не с-с-спорю, некоторые из нас любят развлекаться и с с-с-самцами тоже. Я не люблю…

Движение – и я испуганная на земле, а надо мной гигантское тело нааганита, удерживаемое на весу громадными руками.

- И мне, и брату нравятся ис-с-сключительно женщины, Лленна. Только женщины! И в этом ты очень с-с-скоро убедиш-ш-шься на себе, моя маленькая с-с-сладкая со-рин… – шершавый язык змея прополз по моей щеке и шее, а кончик гибкого хвоста скользнул под футболку, вызывая нервный озноб.

- Брак – это с-с-союз между домами, – продолжил змей свои пояснения, – объединение динас-с-стий. Нам не обязательно делить ложе с с-с-супругом, на это есть вы… А вот моему брату не повезло: даже ес-с-сли он не захочет, его вс-с-се равно зас-с-ставят. Ис-с-с-саэры слишком большое ис-с-скушение. Но пока он под моей защитой, его никто не тронет, как и тебя…

Почти уже черные глаза змея были так близко. Огромная ладонь легла на мою грудную клетку, накрыв одновременно два полушария. Нааганит втянул в себя мой запах, синий язык скользнул между клыков.

Я вздрогнула и расширенными от ужаса зрачками посмотрела на ньера. От осознания того, что со мной сейчас могут сделать все что угодно, мое тело непроизвольно напряглось и сжалось. Мне нечего противопоставить этому нелюдю, я действительно в его полной власти. Оказывается, бессилие такое противное чувство…

- Не бойс-с-ся не трону, – прошипели мне на ухо, скользнув холодным хвостом по животу. – Пока не трону. Ты правильно с-с-сказала, у нас-с-с с тобой с-с-сейчас-с-с не та весовая категория, поэтому рас-с-слабься. Лучше пойдем к реке, в твоем запахе с-с-слишком много с-с-страха и обреченности. Это меня ис-с-скушает и будит охотничьи инстинкты. Не хочу до прилета корабля делать тебе больно. Ты очень вкус-с-сно пахнеш-ш-шь.

Полюбовавшись на мое ничего, не понимающее лицо, змей, словно пушинку, подхватил меня с земли и, забросив к себе на плечо, отнес к воде, довольно насвистывая…

Купаться пришлось в тесном обществе ньера в кольце его гигантского хвоста, как в бассейне. А остальная, «человеческая» часть нааганита возвышалась надо мной, нервируя своим пристальным посветлевшим зеленым взглядом и прикосновениями холодных пальцев, время от времени изучавших изгибы моего тела, скрытого водой до пояса. Глубже в реку просто не пустили.

- Дэйрашшш, а почему я стала понимать твой язык? Это из-за «дара жизни»? – спросила я, удерживая по приказу ньера свои длинные волосы руками, стараясь не обращать внимания на скользящие по спине, груди и бедрам мыльные мужские ладони.

- Нет, я вживил в тебя ашшу – органический переводчик, маячок. Теперь ты сможеш-ш-шь понимать любой язык: ашша автоматически преобразует звуковые волны твоего собеседника в понятные для тебя значения. У меня такой же имплант.

Заметив, как я вздрогнула при слове имплант, успокаивающе погладил по голове:

- Он не причинит тебе вреда. Нам вживляют его с самого рождения. Это не только переводчик, но и защита. Я буду вс-с-сегда знать, где тебя ис-с-скать, поэтому не советую с-с-сбегать, за это очень строго накажу. К тому же тебя вс-с-се равно вернут обратно: ты помечена как моя собс-с-ственность. Причинить тебе вред – нанести мне прямое оскорбление и дать право моему дому на любую компенсацию. Можеш-ш-шь опустить руки, – спокойно закончил змей, окатывая меня сверху водой из огромных, как ковш, ладоней.

- А избавиться от этого маяка можно? – посмотрела прямо в змеиные глаза.

- Можно, – нааганит оскалился, – правда, только со смертью носителя. Других с-с-способов не существует. Ашша уже полностью распространилась по всему твоему организму.

Не удержавшись, я очень грубо и со вкусом выругалась на «великом русском», как принято у нас на родине. Удивленно засвистевший змей приказал повторить слова еще раз и дать значение несовместимым понятиям. Весь кайф обломал, гад!

Добавив еще парочку эпитетов, повторила и с удовольствием пояснила «кому, куда, каким местом, к каким родственникам и зачем»!

Веселились так, словно я анекдот рассказала…

Вечерело. С реки тянуло свежестью и сыростью, поэтому я набросила на плечи ветровку. Сидя на валуне около ярко горящего костра, грела свои ладони о горячую железную кружку с тонизирующим напитком, приготовленным специально для меня ньером, и думала. Думала, как мне жить дальше: «Смогу ли я все это принять? Смириться, не впасть в отчаянье. Приспособиться, жить по чужим законам и правилам. Жить с не человеком, рожать от него детей. Быть для него всего лишь ценным имуществом… Но…»

Я посмотрела на развалившегося напротив нааганита. Змей лежал на боку, подперев рукой массивную голову и, как зачарованный, не мигая, смотрел на танцующие языки пламени, думая о чем-то своем, время от времени постукивая по земле кончиком хвоста.