Книга Зачем нужен муж? - Клаудиа Кэрролл

— Я просто хочу уговорить тебя прислушаться к голосу разума, прежде чем ты сделаешь что-то, о чем потом пожалеешь. Ты уверена, что хочешь именно этого? Совершить путешествие во времени и провести остаток жизни, как в рекламе мыла пятидесятых годов?

— Нет, я просто хочу замуж, и все.

— Мне кажется, в твоем возрасте пора бы уже научиться справляться со всем самостоятельно, без мужчин. Сходила бы лучше на курсы по борьбе, например, с пауками.

— Рэйчел, я перезвоню позже!

Через пять минут я уже стою на улице около офисной автостоянки, отчаянно пытаясь дозвониться до приемной офиса ДУК с мобильного телефона.

Обычно, к вашему сведению, я не разговариваю по телефону с офисной автостоянки, это просто потому, что… ну-у-у… так уж сложилось, что есть разговоры, которые хочется вести без свидетелей, и любой, кто работает в офисе со свободной планировкой, подтвердит вам, что молчание — чистое золото.

— А на какие именно вечерние курсы вы хотите записаться? — осведомляется в трубке приятный, доброжелательный женский голос. Я оглядываюсь через плечо, просто чтобы еще раз удостовериться, что рядом никого нет.

— На те, где учат найти мужа… — невнятно бормочу я.

— Прошу прощения, но связь пропадает. Что вы сказали?

— Для женщин старше тридцати пяти.

— Жуткие помехи на вашей линии. Извините, так что за курсы?

Волей-неволей я вынуждена повысить голос, передвигаясь по стоянке безумными прыжками в попытках найти зону хорошего приема.

— Я сказала, курсы для тех, кто хочет найти мужа, старше тридцати пяти.

Теперь женщина-оператор тоже начинает кричать.

— Алло! Вы меня слышите?

— Да!!! Я слышу вас отчетливо. Курсы, на которые я хочу записаться, учат женщин старше тридцати пяти лет, как найти мужа.

— Звучит интригующе.

Я оборачиваюсь и вижу Дэвида Брютона, бесспорно, нашего самого милого и очаровательного режиссера (к несчастью, женатого…).

Как бы то ни было, он, должно быть, углядел меня из окна офиса и вышел за мной на улицу.

— Прошу прощения, не могли бы вы подождать? — говорю я в трубку, пытаясь выдержать тон — деловой и… ну, если можно так выразиться… нормальный.

— Не хотел бы вас прерывать, — извиняется он, — но просто напоминаю, что у нас на приеме сидят еще три актера и ждут прослушивания. Я сейчас проведу с ними беседу о том эпизоде, который хочу дать им читать, и мы будем готовы, когда и вы подойдете, мисс Эйзенштейн.

— Чудесно, — улыбаюсь я, — я присоединюсь к вам через две секунды.

— Не торопитесь, — говорит он, — продолжайте телефонный разговор. Записываетесь на вечерние курсы, да?

— М-м-м, да… — заикаюсь я, отчаянно пытаясь выдумать что-нибудь правдоподобное, и тут мне на ум приходят недавние слова Рэйчел. — Это курсы для одиноких женщин по борьбе с пауками и… м-м-м… грызунами и, в общем, по первичной домашней профилактике чумы, вот.

— Для женщин старше тридцати пяти?

— Ну-у-у… да. Вам же не надо объяснять — какой бы ни был возраст, никогда не поздно изучить основы… м-м-м… травли крыс.

Дэвид улыбается и удаляется прочь.

— Извините меня, — обращаюсь я к доброжелательной женщине-оператору, связь с которой чудесным образом наладилась, — я просто… хм, я просто не хотела, чтобы кто-нибудь из сотрудников узнал о моих планах.

— О, не волнуйтесь, — смеется она, — все, кто записывается на эти курсы, говорят примерно одно и то же. Первое занятие сегодня строго в восемь вечера.

— Сегодня? А, да, хорошо. Спасибо.

— И прятаться в паранджу совершенно необязательно.

Я отключаюсь, довольная.

Похоже, все двинулось в верном направлении.

Наконец-то я, представьте себе, повернулась лицом к проблеме и принимаю меры, вместо того чтобы, как обычно, а) начать ныть, что я одна-одинешенька позабыта-позаброшена; б) перечитать гору книжек-самоучителей «счастья и любви, достижение которых в Ваших руках» и не последовать ни одному из их советов; а затем в) пойти напиться в драбадан с подружками.

Однажды я прочла книгу о креативном воображении — технике самоконтроля, которая помогает справиться со стрессом, если представить себе будущую прекрасную жизнь по достижении цели. Кажется, этому обучают космонавтов в НАСА, чтобы помочь им справиться с клаустрофобией в тесном космическом корабле, остаться в здравом уме и не нажимать подряд все кнопки, как, несомненно, поступила бы я, если бы кому-нибудь пришла бредовая идея запустить меня в космос. Нужно просто сделать глубокий вдох и представить себя в бескрайнем открытом космосе или на солнечном пляже, далеко-далеко от мыса Канаверал, летных симуляторов и голосов в наушниках, бубнящих: «Хьюстон, Хьюстон, у нас неполадки».

В моем представлении будущая прекрасная жизнь видится несколько иначе. Я на секунду закрываю глаза и пытаюсь отключиться от окружающего шума.

Моя будущая прекрасная жизнь…

Все хорошо. Пара глубоких вздохов от всей души и всей грудью.

Итак…

Я в ослепительном длинном шелковом свадебном платье (цвет сливок, Вера Вонг, стиль ампир… в это представление я вложила много душевных сил) иду меж рядов церковных скамеек, с кольцом на пальце, с букетом в руке, с блаженством в душе и с любимым мужем под руку.

С безликим любимым мужем, так точнее.

Ну откуда мне знать, как он будет выглядеть? Я вовсе не хочу придавать ему физический облик идеального мужчины. Мне тридцать семь лет, и я должна радостно и благодарно принять все, что бы ни послал мне Великий Космос, даже если у моего подарка судьбы будут две головы или придется катить его к алтарю на носилках с капельницей в головах. Я повторяю это несколько раз как заклинание, глубоко вдыхая и выдыхая. Я поступаю правильно.

И, кроме того, все, что поможет мне забыть того, чье имя навсегда останется неизреченным, будет только к лучшему.

Мои друзья сделали все возможное и невозможное, чтобы помочь мне оправиться после трагического разрыва: Кэролайн — своим участием и мудростью и верой в то, что все само собой образуется; Рэйчел — бесконечными повторениями, что он ничтожный ублюдок, которого надо обходить за милю; и Джейми — дав мне понять, что нет такой трагедии, над которой нельзя было бы посмеяться. Но наконец-то пришло время взять все в свои руки.

* * *

Возвращение в нашу старую альма-матер, ДУК, оказалось крайне волнующим переживанием. Все те же бетонные джунгли на тех же местах, те же самые запахи дешевых духов и мужских гормонов. С одним, правда, исключением. В четверг вечером университетский городок казался вымершим, если не принимать во внимание нескольких запоздалых пешеходов, с виду — упертых зубрил, пробирающихся закоулками в библиотеку.