Книга Рейтинг любви - Ирина Голицына

– Огуранов. Саша. Можно без отчества… Но вообще-то я хотел остаться инкогнито! – вдруг спохватился гость. – И учтите: я первый явился. С повинной.

– Похвально, – прищурилась Лилия Горная. – В чем же вы хотите повиниться, Саша Огуранов?

Глазки пришельца забегали, щеки задрожали, толстые короткие пальцы вцепились в бахрому скатерти.

– Мой друг Женька Катеринич сказал мне, что вы не только классная радиоведущая, но женщина с высоко развитой интуицией. Женька чувствует это по вашему голосу. Вот я и решил: что я, как дурак, буду дожидаться, когда милицейские органы возьмут меня за жабры, лучше пойду к Лилии Горной за помощью, какой есть… Я – убийца. Убил за один раз сто пятнадцать человек.

– Сто пятнадцать человек?! – присвистнула Лилия Горная. – Это, вне всякого сомнения, впечатляет… А что, скажите, Саша Огуранов, вы подложили где-нибудь в общественном месте бомбу или у вас есть собственный танк? Вы умудрились дать несколько залпов по многолюдному месту?

Толстяк заерзал на месте.

– Зачем вы мне страсти говорите?! – вскричал он. – Какая бомба, какой танк?! На какие, простите, тити-мити я могу их купить? Тут не знаешь, как свести концы с концами! Я – скромный рекламный агент. Не женат. Живу одиноко. Денег, которые зарабатываю, хватает только на хлеб и пиво. Даже за квартиру не могу уплатить вот уже семь месяцев! А между прочим, детские кроватки стоят девять тысяч рублей, приличные мужские трусы – полторы тысячи деревянных. Общее положение в стране на букву «г».

Радиоведущая сочувственно вздохнула. Господин Огуранов впал в легкую задумчивость.

– Ну, тогда я теряюсь в бесплодных догадках, как вы умудрились отправить в лучший мир такое количество людей, – мягко проинформировала Лилия Горная незваного толстяка. Кстати, она решила не терять времени даром: поставила на стол флакончик с черным лаком и начала покрывать им ногти.

– А я-то как теряюсь! – встрепенулся и вскричал несчастный Огуранов. – Понимаете, я решил немного подлечиться, пошел в одно место, уснул там на оздоровительном сеансе, а когда проснулся, организаторы поставили меня перед фактом: «Ты – убийца! Прикончил сто пятнадцать человек!»

Глаза радиоведущей заблестели: вот она, сенсация для программы «Ужастик для взрослых». Наверное, не зря она выслушивает эту словесную Ниагару и мучается от того, что может опоздать на радиостанцию. Сбор материала – главное. Есть святые вещи на свете. И еще – Лилия Горная поняла: она вот-вот готова расхохотаться. Толстяк действительно жутко смешно рассказывал о своей беде.

– Дорогой господин Огуранов! – громко проговорила Лилия Горная, чтобы отвлечь непрошеного гостя от черных мыслей. – Чем же я могу вам помочь? Я – радиоведущая, даже не частный детектив, а если и разгадываю какие-то малопонятные истории, то это так, по случаю…

– Вот и отлично! – взревел гость. – Вы можете заняться моим делом ради собственного удовольствия. Ставлю перед вами задачу – докажите, что я не убийца! И на моих руках нет чужой крови! Тогда я пойду к ним и знаю, что сделаю!

Несчастный поднял вверх мясистые кулаки, потряс ими в воздухе. Щеки его при этом заколыхались, будто куски желе.

– Что же вы сделаете? – ласково спросила Лилия Горная. Естественно, она не ошибалась, думая, что в ее собственной квартире, на седьмом этаже семнадцатиэтажного дома сидит не вполне адекватный человек. Ласка и внимание для него первые лекарства. – Главное, Саша, не горячитесь, я вижу – негодование вас захлестнуло.

– Что я сделаю?! Что я сделаю?! – завопил Огуранов в пространство. – Они у меня узнают, как обижать скромного рекламного агента!

– Вы излишне эмоциональны, – нежно подсказала пришельцу радиоведущая. – Эмоции портят кровь, если они не положительные.

– Пусть, пусть и пусть! – заревел истошно толстяк. – Я тогда заберу у них свои триста долларов, которые отдал им, поддавшись минутному испугу!

– Дорогой Саша! – снова ласково произнесла Лилия Горная. – Какие триста долларов? И кто это они? Ладно, уговорили: расскажите мне вашу убийственную историю по порядку, иначе ваши проблемы останутся с вами, как раковина на улитке.

– Если мои проблемы останутся со мной, это очень плохо, – еще больше расстроился Огуранов. – Тем более я никогда не любил раковины, панцири и всякие подобные штуки. Поэтому не ем с пивом раков и креветок. До чего же противно трещат эти хитиновые крышки, когда их раздираешь пальцами!

Лилия Горная мгновенно вспомнила, как сорок минут назад Зойка Поплавкова-Гонсалес грызла по телефону крабьи ноги. «Если бы Саша и Зойка встретились, у них было бы о чем поговорить», – подумала она.

Толстяк уронил голову на руки, а руки предусмотрительно положил на скатерть.

– Я в отчаянии, – пробубнил он в пол. – Дайте слово, что мое инкогнито останется в тайне. Если мое дело дойдет до официальных органов, я не хочу, чтобы они знали, кто я.

Радиоведущая снова готова была расхохотаться. Огуранов нес такую ахинею пополам с приколами, что хоть стой, хоть падай.

– Хорошо, я даю вам слово – ваше инкогнито умрет вместе со мной, – торжественно заявила она, тряхнув при этом рыжими волосами, притопнув ногой в пурпурной туфельке и положив правую руку с черными ногтями на вырез стильного огненного платья.

– Уговорили! – вскричал толстяк и поднял голову с рук. Лицо его оказалось влажным, глаза – мокрыми. Может быть, он плакал? А может, от переживаний вспотел? – Уговорили! Я расскажу вам всю правду-матку. Утайки здесь неуместны!

– Вот и славно, – по-доброму подбодрила непрошенного гостя Лилия Горная. – Расслабьтесь, расправьте плечи, откиньтесь на спинку стула, устраивайтесь поудобнее…

«Что я такое говорю? – промелькнуло в ее голове. – Через полчаса надо пулей вылетать из дома, иначе Алесь Валерьевич останется без заслуженного „кондратия“, а я лишусь работы».

– Вы меня гипнотизируете? – настороженно полюбопытствовал Огуранов. – Что это означает – откиньтесь на спинку стула, расправьте плечи? Я эти штучки не уважаю. Я – свободная личность… Пока свободная.

– Да что вы, Саша, – Лилия Горная понизила голос, и он прозвучал вполне добродушно, – я не следую за модными веяниями, как бабочка за ветром. Сегодня каждый второй учится гипнозу, экстрасенсорным приемам, самовнушению, самолечению. Я – каждый первый. Поэтому можете не опасаться моего влияния на вашу свободную во всех отношениях личность.

– Ну, тогда я спокоен. – Огуранов расстегнул верхнюю пуговицу несвежей рубашки. – Понимаете, во всей этой жуткой истории прежде всего виновато мое тело.

– Тело? – искренне удивилась радиоведущая. – По-моему, у вас тело как тело, только несколько полное. Но подобное не редкость, вокруг нас живет немало полных людей.

– Вот именно – полное! – закричал отчаянно Огуранов. – Я очень пухлый! Из-за этого моя жизнь идет наперекосяк!

Не успела Лилия Горная вдохнуть и выдохнуть, как из уст Огуранова свободно понесся поток откровений и подробностей: