Книга Добрая примета - Влада Орлецкая

— Господи, вот повадился-то!

— Не говори, пятнадцать лет ни слуху ни духу, а тут вдруг нашел дорогу. Здравствуй, милая моя, я тебя дождался…

— Ну ладно, Лисичка, не буду тебя отвлекать от дел…

— Сама-то как? А то я все о себе да о себе.

— Господи, будто ты не знаешь как…

— Не грусти, Ленок, и на нашей улице когда-нибудь грузовик с пряниками перевернется! — нарочито бодро произнесла Алиса, хоть сама и не очень-то верила в то, что говорит.

5

С Леной Федотовой они познакомились задолго до кризиса девяносто восьмого года, еще в тот период, когда у Алисы было ателье. Ленка стала одной из первых ее клиенток, на этой почве женщины и сдружились. Почему нет? Обе были на тот момент свободны от брачных уз и соответственно располагали временем для общения. Вместе стали ходить на шейпинг и в сауну, время от времени выбирались в какой-нибудь ресторанчик.

Елена закончила факультет иностранных языков, занималась переводами и мечтала свалить заграницу на ПМЖ. Для этих целей она постоянно занималась поиском иностранных женихов или на худой конец какой-нибудь приличной работы за бугром. Приличной работы пока не находилось. Равно как и непосредственно женихов. Вернее, кандидатур было ногой не провернуть, да только все не то.

Лена была воинствующей феминисткой. Во всяком случае, считала себя таковой. Ее стремление к равенству с сильной половиной человечества проявлялось довольно своеобразно: она хотела, чтобы мужчины и двери перед ней открывали, и платили бы за нее в ресторане, и зарплату бы отдавали всю до копейки, признавая при этом ее индивидуальность и воспринимая как независимую личность, во всем себе равную. Неудивительно, что мужчины Лену боялись. Она, пренебрегая элементарной женской хитростью, наличие которой наиболее всего и ценится в слабом поле, всегда резала правду-матку, хоть никто ее об этом не просил. Русских мужчин она откровенно презирала, полагая, что только человек, взращенный в условиях абсолютного равенства с женщиной, может ее понять и оценить. Алису такая точка зрения забавляла, и она в разговоре постоянно придерживала подругу, что называется, за фалды.

— Ну сама подумай… Зачем бы ты нужна была какому-то иностранцу, если у них в Европе или в Америке полно незамужних баб? Тебя разве это не настораживает?

Елена, впрочем, всегда находила что ответить.

— У них бабье некрасивое. И за собой их женщины не следят, потому что у них это не принято.

— Правильно. Вот это и есть их критерий равенства. Они не считают нужным красоваться перед мужчинами, завоевывать их при помощи внешности.

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что ты сама себе противоречишь. И потом, знаешь, где их мужики видели все твое свободомыслие? Они уже своими феминистками сыты по горло. Вот и ищут русских женщин, потому что видят в них потенциальных домохозяек с минимальными запросами. Да и сами женихи-иностранцы очень скоро после свадьбы превращаются в худший вариант русского мужа. Как там у Жванецкого: «на раз — лежать, на два — тихо». А то и хуже… Сколько уже случаев было!

— Ой, знаешь, волков бояться — в лес не ходить.

Вообще, Елена с этими своими трепыханиями выглядела забавно. Подчас она действительно противоречила сама себе, подтверждая на радость мужчинам бессмертный тезис о женской логике. Впрочем, Алиса считала, что Ленка — нормальная русская баба, которой просто нужен хороший мужчина для создания нормальной, крепкой семьи. Как и всем одиноким русским женщинам, вместе взятым. Ведь причина всех Ленкиных завихрений и всей этой игры в независимость в конечном счете кроется в банальной безысходности. Конечно, встречаются женщины, которым семья действительно не нужна, просто ни за каким чертом, но Елена Федотова совершенно точно не принадлежала к их числу…

Однажды, пару лет назад, Ленка все-таки съездила ненадолго в Китай, поработать, и вернулась разочарованной.

— Слушай, ну верно ведь говорят: хорошо там, где нас нет, — рассказывала она по возвращении. — Там, при их коммунизме, хорошо живут только госслужащие. Коммерсантам уже сложнее. А эмигранты или просто приезжие, как я, — словно второй сорт. Короче, как и везде, только еще хуже. На рынке для англоязычных, да вообще для всех белых, продукты в три раза дороже. Вообще все дороже. Представляешь?

— А как же «русский с китайцем — братья навек»? — спрашивала Алиса.

— Я тебя умоляю… Для них, что русские, что янки — все едино. Нищета жуткая. Просто кошмар. В больших городах еще ничего, а в деревнях люди за плошку риса готовы целый день, с утра до поздней ночи вкалывать… Не-ет, в Китай я больше не ездок. Туристом — пожалуйста, даже с удовольствием. А работать — нема дурных.

— Ну а ты как думала? Если они сами к нам, да вообще, по всему миру ездят на заработки, значит, у них в стране ловить нечего.

— Теперь-то я это понимаю… Слушай, может, в Европу поехать, а? Или в Штаты?

— На Луну, — подсказала ей Алиса, не без ехидства, разумеется.

Заморские женихи также не оправдывали Лениных надежд. Как-то неугомонная женщина забрела на сайт, где были размещены предложения от скандинавов. Она в совершенстве знала английский и, пообщавшись с аборигенами, в итоге решила поискать «своих», то есть русских мужчин, эмигрировавших в Швецию. Она полагала, что одинаковый менталитет поможет ей быстрее найти общий язык с представителями противоположного пола. Не тут-то было. Бывшие соотечественники, униженные и оскорбленные местными поборницами равенства, вылили на нее ушат грязи. Ах ты, мол, такая-сякая, шлюха, феминистка недобитая! Куда лезешь, коза? Сладкой жизни захотела, стерва? Сиди там, где сидишь, и не высовывайся…

— Господи, наши мужики нигде не могут вести себя по-людски! — горестно восклицала несчастная Ленка. — За что вот они меня так?! Что я им сделала?!

— Подвернулась под горячую руку, — отвечала Алиса. — Только представь, они тоже в свое время дунули туда за красивой жизнью, а оказались невостребованными. Ленок, может, хватит уже дурью маяться? Ну кто размещается на этих сайтах? Нормальные мужики, если таковые еще остались, в подобном возрасте уже при семьях… Зачем тебе эти законченные холостяки? Если уж при таком дефиците мужчин их никто не захомутал, значит, дело дрянь… Гляди, еще на маньяка или садиста нарвешься.

— Но бывают ведь и разведенные, — не унималась Елена.

— Ну а это счастье тебе на кой? С одной пожил, с другой, с третьей…

— Нет, я все равно найду своего принца! Как сказано в Писании, «ищите и обрящите»…

— …приключений на свою задницу, — добавила Алиса.

— А ты не богохульствуй! Вечно ты так!.. Хотя отчасти ты и права. Прежде чем найдешь что-то стоящее, столько дерьма перелопатишь… как золотоискатель…

— Скорее, ассенизатор…

— Но ведь твоя двоюродная сестра вышла замуж за канадца! — Это был последний Ленкин аргумент в их с Алисой спорах.