Книга Ниагара в хрустальном бокале - Элизабет Бартон

– Линда, ты снова надо мной пошучиваешь? – спросила Джоанна, обернувшись к подруге, и увидела, что рядом никого нет.

Когда же она снова посмотрела в сторону рулетки, то не сразу поверила своим глазам: Линда уже заняла место подле плешивого, а он ей о чем-то оживленно рассказывает.

– Мне это чудится?! – воскликнула Джоанна, чем привлекла к себе внимание проходящего мимо официанта.

Решив, что у девушки закончился напиток, официант подлетел к ней с подносом, на котором осталось три бокала с шампанским. Джоанна, поколебавшись, взяла с подноса бокал и опустошила его в несколько быстрых глотков. Вслед за этим она потянулась ко второму бокалу и на глазах вежливо улыбающегося официанта проделала то же самое.

Когда в голове приятно зашумело и Джоанна ощутила вожделенную расслабленность, она улыбнулась и вслед за Линдой двинулась к рулетке. Очутившись по правую руку от Линды, Джоанна вцепилась в ее локоть и так, чтобы не слышали другие, процедила сквозь зубы:

– Ты сошла с ума! Он годится нам в папаши.

Но Линда, похоже, не собиралась внимать голосу здравого смысла и, повернув лицо к Джоанне, громко произнесла:

– Знакомься, Билл, это Джо, моя подруга, о которой я говорила. – Не дав Джоанне выговорить и слова, Линда тут же прибавила: – Это мистер Салливан. Он только что выиграл двадцать тысяч и сказал, что я принесла ему удачу.

Линда напропалую кокетничала, не замечая никого вокруг, и, если бы в метре от нее упал метеорит, она бы, наверное, даже не взглянула на него. К удивлению Джоанны, Салливан, оттаявший в компании неутомимой Линды, выражал всяческое одобрение простоте ее обращения. Его взгляд красноречиво говорил: и богатым людям надоедает вращаться в обществе пластмассовых улыбок и слушать шаблонные этикетные обороты. Билл Салливан вытянул шею и учтиво, насколько позволял ему живот, поклонился Джоанне.

– Для таких прелестных девушек, – сказал он, поймав руку Джоанны и коснувшись ее кожи влажными губами, – просто Билл. Самые близкие зовут меня Билли. Но вы же только что приехали, значит, успеем познакомиться поближе.

Его плохо очерченные, будто растворившиеся на лице губы растянулись в неприятной улыбке, и Джоанна, не совладав с чувствами, отвернулась. Одного взгляда на подругу хватило, чтобы Линда догадалась: случится катастрофа, если она сейчас же не переменит тему разговора. Джоанна была слишком честной для игры, которую затеяла Линда, и своей искренностью могла перечеркнуть впечатление, создавшееся у мистера Салливана от знакомства с Линдой.

– Дорогая, а ты знаешь, кто такой мистер Салливан? – спросила Линда.

– Просто Билл, – поправил ее Салливан, улыбаясь.

– Да, знаешь, кто такой Билл?

Джоанна отрицательно покачала головой. В сущности ей было неинтересно, чем занимается новый знакомый Линды. Она увидела среди игроков Деннехи, и от этого ее желание удрать усилилось. Но Линда не отставала и продолжала требовать, чтобы Джоанна вспомнила, в какой области прославился Салливан. Джоанна еще раз присмотрелась к его лоснящемуся лицу и вспомнила:

– Я читала о вас в журнале. Вы владелец кинокомпании?

Линда захлопала в ладоши и взяла Салливана под руку.

– Не простой кинокомпании. Билл снимает эротические фильмы. Это приносит бешеный доход, правда?

Джоанна схватила с проплывающего мимо подноса новый бокал с шампанским и принялась пить так жадно, будто изнывала от жажды.

– Я не так богат, как врут эти писаки из желтых газетенок, я много жертвую в детские фонды. – Салливан сделал паузу, позволив девушкам оценить его благородство, и после томного вздоха Линды продолжил: – Но эротика, скажу вам, дело доходное. Раньше мы снимали семейные комедии, а лет десять назад мне принесли сценарий эротического фильма. Успех оказался колоссальным.

– Торговать пороком просто, – развязным голосом вставила Джоанна. Шампанское избавило ее от чувства неловкости и необходимости лгать, чтобы казаться учтивой.

Но Салливан не обиделся, скорее удивился.

– Позвольте мне поправить вас, кошечка, – сказал он, приобняв Джоанну за плечи. – Я не торгую пороком. Я зарабатываю деньги на человеческих инстинктах, на природе человека. Мужчина хочет видеть красивых обнаженных женщин и представлять себя в постели с ними. Женщина хочет стать героиней романтической истории с красавцем-любовником. Но в жизни не все получают то, что хотят. Я объединяю мужские и женские мечты и снимаю кино.

Линда заметила, как огромные синие глаза Джоанны наполняются гневом, и постаралась предотвратить скандал:

– Билл, ты обещал научить меня игре в бридж. Надеюсь, ты не забыл?

– Как я мог? – Салливан сгреб со стола свои фишки и, вручив Линде фишку стоимостью в одну тысячу, повел ее к другому столу.

– Я попросила бы не называть меня кошечкой, – бросила им вдогонку Джоанна, но непрерывное журчание голоска Линды над ухом Салливана лишало его всякой возможности слышать всех других гостей казино.

И все-таки ее слова были услышаны, и услышаны тем, кому Джоанна меньше всего хотела бы показывать свое негодование, как и радость. Роджер Деннехи, ставший случайным свидетелем сцены, замер у стола поодаль от Джоанны, с усмешкой уставившись на нее. По его взгляду было непонятно, смеется он над ней или сочувствует.

– Я могу вам помочь? – чуть слышно спросил он, улыбнувшись Джоанне одними губами.

Впрочем, Джоанна не была до конца уверена, что он сказал именно эти слова. Говорил ли он вообще что-нибудь? Она уже не помнила, сколько бокалов вина выпила за короткий промежуток времени, но этого количества оказалось достаточно, чтобы игральные столы в роскошном зале пустились в пляс с вечерними нарядами красиво причесанных дам и фраками их кавалеров. С трудом сосредоточившись, Джоанна обвела взглядом присутствующих и быстро нашла белую головку Линды, склонившуюся к лицу Салливана. Линда всегда отличалась последовательностью и упрямством, и если она ставила перед собой какую-то цель – Джоанна это отлично знала, – то непременно достигала ее всеми возможными путями. Новой целью Линды стал Билл Салливан, но как далеко готова зайти Линда, чтобы заполучить этого короля эротического кино? Джоанна боялась даже предположить.

Когда стало очевидно, что Линда до конца вечера не вернется в общество подруги, Джоанна решила не тратить времени зря и пойти как следует отоспаться перед утренней экскурсией к водопадам.

Джоанна сделала шаг, другой. Ноги не слушались ее, произвольно поворачивая то вправо, то влево. Крупье, игроки и карты двоились и сливались в пеструю круговерть красок и голосов. Неловкий официант, вынырнув перед Джоанной, задел ее плечом, и она почувствовала, что пол уходит у нее из-под ног.

Так опозориться в первый же день!.. – с ужасом подумала она, представив, как через секунду распластается посреди зала.

Но какая-то неведомая сила неожиданно подхватила ее и повлекла вперед. Джоанна чувствовала на своем локте чью-то крепкую руку, которая сжимала его до боли. И эта боль, подавляя желание уступить окутывающей мозг эйфории, удерживала Джоанну в реальности игорного зала. Чувства, пережитые ею за ту вечность, что они преодолевали зал, были двойственными. Джоанна была, безусловно, признательна незнакомому спасителю, который уберег ее от позорного падения на публике, но вместе с тем она испытывала к нему еще и неприязнь. Пусть напиться – это и небольшой проступок, но когда ты заперт в небольшом социуме, лучше не становиться героем сплетен. Теперь кто-то посторонний узнал ее секрет, и Джоанна предпочитала не знать его имени. Несколько метров, пройденных до такси, она молчала и ни разу не повернула голову, чтобы отплатить хотя бы улыбкой тому, кто спас ее репутацию. Провалившись в мягкое сиденье такси, Джоанна, назвав водителю адрес, тут же задремала.