Книга Следы смоет дождь - Марина Серова

— Ну так это тебе. Ты у нас человек, можно сказать, творческий.

— Да ну тебя. Я дело говорю, а ты смеешься. А у того, второго, дома хоть и нет идеальной чистоты, но и зацепиться не за что. Никаких странных документов…

— Ни оружия, ни наркотиков, — перебила я Андрея.

— Ладно. С тобой разговаривать просто невозможно. Ты покури, а я сейчас чайник поставлю. Будем баловаться моим растворимым кофе. Я знаю, ты его не любишь, но ведь у тебя с собой нет хорошего? — Мельников посмотрел на меня. — Придется пить что есть.

Мы выпили кофе, поболтали еще про свои житейские дела, и я откланялась.

Теперь пора было мне наведаться на место работы Николая. Но я заранее была почти уверена в том, что и там мне новых сведений не дадут. Сидят себе в конторе обычные люди, ни в чем не замешанные, как большинство честных людей. Что про таких скажешь? Но поехать туда все равно надо. И я поехала.

Николай Пименов работал в компании по установке телефонов. Работа его заключалась в разъездах по организациям и даже по отдельным адресам. Неспокойная работенка, однако.

Сотрудник, с которым Николай больше всего общался, рассказал мне, что Пименов был человеком исполнительным, обязательным, честным и очень веселым. Весь коллектив его любил за потрясающее чувство юмора. Шутил он всегда и везде, даже когда бывало очень трудно. Он умел всех рассмешить, но никого не обижал, не подкалывал, а большей частью шутил над собой.

Про его личную жизнь никто ничего толком не знал. Вроде была девушка, но Николай никого с ней не знакомил. Просто иногда говорил о ней. Вот, собственно, и все.

Убийство, считали здесь, произошло скорее всего по ошибке. Не хотят люди верить, что смерть грозит таким простым людям, как они сами. Страшно, поэтому и кажется, что вышла ошибка.

Говорить с матерью Пименова, я думаю, тоже бесполезно. Она живет в другом городе и вряд ли знает подробности жизни Николая вдали от родных мест. Можно предположить, что он ей писал письма, весьма сомнительно, что он рассказывал в них про свои проблемы. Даже наоборот. Мы ведь частенько скрываем от родителей неприятности, опасаясь лишний раз их побеспокоить. По себе знаю.

Я предупредила коллегу Николая, что еще загляну, если назреют новые вопросы, и распрощалась с ним.

Что я имела на данный момент? Да ровным счетом ничего. Совершены два убийства. Потерпевшие были знакомы друг с другом, но встречались не часто, а когда виделись, то своей компанией. Убили их неодинаково и с небольшим промежутком времени. Можно предположить, что действовал один человек, но это только в том случае, если убийства действительно связаны каким-то образом с их компанией друзей-земляков. Тогда и причина, видимо, одна. Но точно так же можно допустить, что одного приятеля убил один человек по одной причине, а другого — другой, и совсем по другой причине. Тогда почему так нервничает Ксения? Ну да, они же оба были ее друзьями. Сразу потерять двоих… Сложновато.

Пока видимых врагов нет. Да и невидимых вычислить трудно. А если их на самом деле два? Как же я тогда буду расследовать эти убийства? Потребуется значительно больше времени, да и заниматься двумя разными делами параллельно гораздо сложнее. Надо, пожалуй, всерьез взяться за одно, а когда расследование будет закончено, можно и к другому приступить. Только как объяснить все это Ксении?..

Интересно, кстати, будет почитать ее «сочинение» — то «домашнее задание», которое я ей задала. Оно может пролить свет на происходящее. Позвонить, что ли, Ксении? Или уже к вечеру? Ладно, потом. Сейчас поеду поговорить с оставшимися друзьями — Павлом и Олегом.

Я так и подумала — с «оставшимися». И мне вдруг стало не по себе. Неприятная мысль мелькнула где-то на задворках сознания и исчезла, оставив неприятный осадок. Видно, дельце будет еще то…

А еще я подумала вот о чем: может ли быть замешана во всем этом Ксения? Она, между прочим, была на месте первого преступления. Хотя… Ведь это именно она пришла ко мне с просьбой расследовать убийство ее друзей. С другой стороны — чем не способ отвести от себя подозрения? Нет. Скорее всего, она тут ни при чем.

* * *

Павел работал хирургом в отделении экстренной хирургии. Но сегодня была не его смена, так что я могла спокойно с ним поговорить у него дома. Я взглянула на адрес, запомнила его и поехала.

Он жил в пятиэтажном доме старой постройки. В таких домах очень высокие потолки, и мне это всегда нравилось. Я даже подумывала о том, чтобы купить себе подобную квартиру, но все никак не было времени этим заняться. Впрочем, мне и в моей девятиэтажке неплохо. А потом, если переселяться, то придется делать ремонт, да еще множество бытовых проблем возникнет. А мне всегда не до них, потому что жителям Тарасова довольно часто требуются услуги частного детектива. Случалось иногда такое: я не успевала еще закончить одно дело, а ко мне уже обращались с другим. Самое интересное, что людям и отказать нельзя — в нашем городе с такими специалистами, как я, напряженка. Вот и кручусь как белка в колесе. А когда выдаются свободные деньки, тут же начинаю тосковать по работе — замкнутый круг. Так что не судьба мне, видно, купить новую квартиру.

Я еще раз посмотрела на дом и, вздохнув, вошла в подъезд. Мои шаги гулко отдавались коротким эхом. Я поднялась на третий этаж и позвонила в дверь.

— Здравствуйте, вам кого?

Открывший был приятным молодым человеком огромного роста и очень нехилого телосложения. Настоящий богатырь. Широкие плечи, большие руки. Интересно, как он умудрялся делать операции своими ручищами?

— Мне нужен Павел Мыльников, — сказала я.

— Это я.

— Я частный детектив, Иванова Татьяна. Ксения Смолькина попросила меня заняться расследованием дела об убийстве ваших общих друзей, и мне надо с вами поговорить.

— Проходите.

По огромному коридору мы прошествовали в дальнюю комнату, которая оказалась кухней. Павел, кажется, только что обедал, на столе стояли тарелки и другая посуда.

— Я, кажется, некстати? — спросила я.

— Ничего. Спрашивайте, я вас слушаю. Сейчас чаю согрею, хотите?

— Спасибо, не откажусь. — Я присела на табуретку, осматривая просторную кухню. — В общем, у меня только один вопрос. Вы можете что-либо сказать по поводу этих случаев? Что вы сами думаете?

— А что я могу думать? Мне очень жаль. Но я не разделяю мнение Ксении, что эти убийства связаны с нами. Мне кажется, дело в чем-то другом. Но я не знаю в чем. Мы встречались с ребятами, но они не говорили о своих личных проблемах, никто из нас не рассказывал о себе. Ну, если только в общих чертах. В основном мы вспоминали старое и просто радовались встрече.

— Но если у человека на душе тяжело, то он все равно будет стремиться к тому, чтобы об этом рассказать, — мне хотелось вывести его на более откровенный разговор. — Неужели ничего не проскальзывало? Даже озабоченности не было, когда вы встречались?