Книга Величья нашего заря. Том 2. Пусть консулы будут бдительны - Василий Звягинцев

– Вы уже в курсе о событиях сегодняшней ночи? – наконец спросил Воронцов, доведя Уоллеса до кондиции. Спросил внезапно, без всякого интонационного или смыслового перехода от предыдущей фразы.

– Я не понимаю, что вы имеете в виду? – опешил премьер и снова потянулся за платком. Потоотделение тоже полностью вышло из-под контроля. Очередь за остальной вегетатикой…

– Неужели вам не доложили? – удивился «мистер Деметриус», мельком взглянув на ручной хронометр. – Должны бы были, особенно с учётом разницы во времени. Дело, собственно, вот в чём. Довольно крупное подразделение британской морской пехоты в сопровождении кадровых сотрудников СИС, конкретно – МИ-8, около полуночи высадилось на острове, принадлежащем достаточно известному в мире лицу. Вам, по крайней мере, точно известному – Ибрагиму Катранджи. Причём если многие малоосведомлённые люди считают его главарём чуть ли не всемирного преступного синдиката, то в иных кругах он считается вполне респектабельным деловым человеком, сфера интересов которого лежит в «серой», как некоторые выражаются, зоне по отношению к общепринятым принципам и стандартам.

Удачно завершив эту старательно сконструированную фразу, Дмитрий замолчал, с удовольствием пыхнул сигарой и вопросительно посмотрел на Уоллеса.

– Я на самом деле ничего об этом не слышал, – с излишним жаром ответил премьер, разве только за руку Воронцова не схватив для большей убедительности. – Мне, безусловно, хорошо известен господин Катранджи, более того, он должен сыграть важную роль в предстоящих событиях, и предварительная договоренность с ним уже достигнута… Следовательно, то, о чём вы говорите, – или чудовищное недоразумение, а возможно – провокация. Так осложнять отношения с одним из решающих союзников на пороге войны?! Нет, это на самом деле беспрецедентно, и я…

– Командир подразделения коммандос майор Стент сдался в плен и даёт показания, руководитель спецоперации Лонсдейл погиб в бою… – помолчав, добавил Воронцов и снова посмотрел на премьера.

Арчибальд, всё это время молча смачивающий губы в своём бокале, не поленился встать и, хотя они ни о чём предварительно не договаривались с Дмитрием, очень своевременно и достаточно многозначительно принёс и поставил перед премьером телефонный аппарат на длинном витом шнуре.

– Это – закрытая связь. Позвоните, куда считаете нужным, и уточните…

Уоллес начал нервно накручивать диск, а Воронцов незаметно показал роботу большой палец, одобрительно при этом кивнув. Машина-то он машина, но степеней свободы набрался столько, что тест Тьюринга[13]выдержал бы перед целым синклитом строгих экзаменаторов. И соображает вполне правильно. Всегда бы так.

После нескольких звонков Уоллес попал, наконец, на компетентное лицо и затеял с ним весьма напряжённый разговор, в котором неоднократно звучали нецензурные (по английским меркам) выражения и даже угрозы.

Когда премьер положил трубку, на него неприятно было смотреть. Как на полураздавленного таракана.

И взгляд, что он бросил на Арчибальда, был отнюдь не ангельский. Тот ответил взглядом же, но совершенно безмятежным, с таким примерно смыслом: «Сам напортачил, сам и отвечай. И нечего искать виновных на стороне». Относилось это, безусловно, к сложным взаимоотношениям между некоторыми клубменами, членами правительства и парламента, а также и особами из Царствующего Дома.

– Там действительно не только нападение на остров, – сказал Уоллес. – Там полный провал операции, большие потери и масса пленных. Пока неизвестна судьба некоторых важных документов…

– Ваши люди настолько идиоты, что отправляются на «острую операцию» с секретными бумагами? – изобразив подчёркнутое удивление, спросил Воронцов.

– Мы с этим будем разбираться, – промямлил премьер.

– А по какой бы ещё причине я к вам лично явился? – в стиле неизвестного Уоллесу Бендера поинтересовался Воронцов. – Идиотская акция налицо, причём позорно проваленная. «Люди короля» в плену и наверняка сейчас, перебивая друг друга, дают признательные показания под угрозой сдирания шкуры заживо с последующей варкой в оливковом масле. Думать надо, с кем связываетесь. Там ведь не только турок, там ещё калабрийцы, сицилийцы и наверняка хоть парочка русских…

Премьер довольно сбивчиво начал разъяснять посланцу таинственного Сарториуса всю нелепую цепь случайностей, нестыковок и заведомую неконструктивность нынешнего устройства британской бюрократии, приведшую к столь нежелательному результату.

– Это, в общем, не ко мне, – ответил достаточно благодушно Воронцов и чуть не добавил: «Обращайтесь во всемирную лигу сексуальных реформ». Но вовремя остановился, решив, что увлекаться не стоит.

– Мне моё время ещё дороже, чем вам – ваше. Поэтому отвлекаться не будем. Для того чтобы урегулировать инцидент, вам следует лично обратиться к господину Катранджи, пока он не «дал ход» этому делу. В своём, конечно, понимании. О чём и как договоритесь – меня не касается. В любом случае ваш с ним семейный конфликт предстоит самим и решать. Так, чтобы он не повредил «общей цели». То есть он может потребовать с вас всё, что пожелает, и мы препятствовать не будем. Но война с Россией должна начаться независимо от ваших разборок. Срок – не позднее такого-то числа.

Главное, ради чего Воронцов и затевал весь цирк, было сказано – названа дата «часа Ч», или, по англо-американски выражаясь – «Дня Д»[14].Такая уж людская психология – если приказано свыше «не позднее», то позднее не начнут, но и раньше тоже, обязательно найдётся какая-то «непришитая пуговица». Теперь же всё ясно – премьер напуган и одновременно озлоблен настолько, что остальное должно пройти без сбоев.

На обед Воронцов не остался: дополнительная пощёчина, ведь, решив все неприятные вопросы, джентльмены могли бы за хаггисом и ростбифом как-то сгладить случайные противоречия. Только Дмитрию этого не требовалось. Следующий раз пусть с премьерами Берестин общается, это у него наследные принцы в друзьях ходят.

Из Замка он позвонил непосредственно Ибрагиму. Как в соседний квартал того же города, даже не задумавшись, что сам он сейчас находится в месте и времени, далеко предшествовавшем открытию Америки не только Колумбом, но даже и викингами. Чистый Гаррисон с его «Фантастической сагой».

– Как там у тебя? Я только что с Уоллесом закончил беседовать. Ничего не изменилось? Клиенты твои колются?