Книга Raw поrно - Татьяна Недзвецкая

С утра и до позднего вечера, прихватив с собой краюху хлеба да бутылку пресной воды, отдавалась я своему, по мнению большинства, безделью. Ходила по пляжу — ноги утопали в мягком желтом песке, задерживая дыхание, глубоко ныряла. Вниз, вниз… С глазами, раскрытыми, не защищенными стеклами очков для плавания. В мутной бледно-зеленой толще морской воды я видела косые и тонкие солнечные лучи. Очертания их казались размытыми. Поднималась, жадный делала вдох, для того чтобы снова, опуститься вниз, еще глубже.

Я помню, что тот день не был жарким — начало сентября, — последнее солнце и прохладный ветер вынудили меня спрятаться за кустом. Лежала ничком, прикрыв веки, впитывая кожей скупое тепло. Песок рядом заскрипел — открыла глаза, — незнакомец присел на корточки и, улыбаясь, смотрел на меня. Мне бы испугаться, но не хотелось. Он был молодым и почти красивым. Руки покрыты мелкими царапинами почти до локтя: наверно, собирал шиповник. Он попросил разрешения прилечь со мной рядом.

— Пожалуйста! — разрешила я и перевернулась на спину, ослепив незнакомца своей наготой.

Прошло менее пары минут, как его рука блуждала по моему телу. Сначала — робко… смелее… наглее… бесстыдно…

Истекая желанием, я делала вид, что ничего особенного не происходит. Такая вот игра: завороженная последним летним теплом, безжизненная наяда и путник, соблазненный ее красотой.

Многого он себе не позволил: кончил, едва поднес свой член к моим полуоткрытым губам. Полежал немного рядом.

— День сегодняшний — холодный. Нагоняет грусть, — сказал.

— Да. Скоро осень, — ответила я.

— Как думаешь, вода, сегодня очень холодная?

— Не знаю.

— Ладно, подожди меня.

— Конечно.

Прищурившись, посмотрела ему вслед. Он смело нырнул в море. Я не стала его ждать. Подхватила свои вещи и пошла прочь, кромкой моря — лицом на восток. Предзакатное солнце — воспаленное око неба смотрело мне в спину, соленые волны слизывали мои оставляемые на вязком песке следы.

ЖЕРТВА ПЕРВАЯ

Провались во мне, мой зритель… К черту провались! В хвост его, в копыта, в грязный анус превратись! Растворись во мне как сало в топке тает, оставляя смрадный запах. Черный дым. Душной копоти налет. Коркой гноя истекая, ты еще таишь улыбку? Отстраненным себя видишь: думаешь, имеешь собственную мысль? Ты и я — не отделимы: жирной, в синих жилах пуповиной скреплены. Преисполнившись надменности ко мне — преисполнишься надменности к себе. Победитель — я: ты горечью отравишься — собственным же ядом. В словах, сумрачным сознанием моим рожденных, ты барахтаешься, как барахтается в околоплодных водах эмбрион.

Я — твое семя, я — твое мясо. Я — твоя хижина и твое ничто! Я — твоя жертва, я — твой палач. Сердце мое, как кровью сочащая матка, — пустое и болезненное. Бьется тихо, глухо. Выдох-вдох… выдох-выдох… выдох… тишина…

Одиночества тем вечером было так много, что суставы скрипели, как петли старой покосившейся двери. Я села за компьютер.

Вышла в Интернет. В поисковой строчке набила: «RAW PORNO» — «сырое», стало быть. Захотелось, знаете ли, каких-то неожиданных получить ощущений. Нажала кнопку «энтер». Выскочило всякое, в том числе и сайт знакомств.

Зашла на него, осмотрелась: грустные лица, в ожидании даже не счастья, а какого-либо действия извне. Я хотела выйти вон, но обратила внимание на имя «Виктор». Мальчик этот две свои роскошные повесил фотографии. На первой он сидел в деловом костюме на белом диване. Второе фото было куда интересней: теперь он располагался на диване коричневом. Развалившись, одетый в веселую клеточку семейные трусы и расстегнутую черную рубашку, что щедро оголяла его торс, помеченный тату русалки.

Но какое же замечательное он написал приветствие:

«Здравствуйте, все дуры, что сегодня здесь собрались! Протираете на стульчиках свои изнеженные жопки? Что вы можете мне рассказать? Поговорить о тряпках? О модных курортах, которые посетили? Связать двух слов не сможете! Тупицы!

Мастурбируете у экрана? Да? А слабо вам взять и снять трусы, показать прыщавые пизденки!

Все вздыхаете? Все прынцев ждете? На лошадках да с большими кошельками? Так прынцы для прынцесс, а не для вас — убогие!

Что вы можете сказать: «Ой, да я — не такая! Я здесь проездом! Я жду трамвая!» Дегенератки! Не пишете мне девочки, пишите!»

Я стала изучать остальные данные, что Виктор для посторонних взглядов предоставил. И здесь меня ожидало новое удивление. Вопреки заглавному нервному выкрику он аккуратно и добросовестно заполнил, предоставленную администрацией сайта анкету: лет ему-де столько-то, любит он то и это, рост такой-то, вес такой.

Фото в трусах; подробно составленная анкета со всеми признаками занудства и в наивысшей степени злобное приветствие, что при наличии веры в ум человеческий, существующий наяву, могло сойти за тонкий юмор либо за столь же тонкий расчет, где цель — привлечь к себе внимание. Диссонанс трех представлений об одной личности вызвал во мне замешательство.

Я клюнула на эту приманку. Мне стало любопытно. И я впервые в жизни вступила в безличную связь через Сеть. Я написала Виктору письмо, которое, по моему мнению, по амплитуде ярости мало чем отличалось от приветствия, составленного им: «Не вяжу, а только плету. Жопа — изнежена до ужаса. Только что закончила курсы режиссеров. Обращайся, может, в кино сниму, бедолагу».

Мне на удивление ответ пришел тут же: «Я уже снимался». — «Вот, хрень!» — подумала я.

Я знаю о том, что первое впечатление — истинное. Как у всякой психопатки, у меня хорошо развита интуиция — предчувствие меня никогда не подводило. Однако — и в этом более всего проявляется моя нервозность — чувствам своим я не доверяю: спонтанность своих ощущений пытаюсь проверить разумом, который, к несчастью, меня обычно подводит.

Почему я столь многословно распыляюсь о предыстории знакомства с Виктором? А потому, что после первого же его ответа мне стало понятно, что Виктор этот — человек неинтересный. Скучный. Нытик. Но вера в высшее начало человеческое, а может быть, просто мое безделье, подтолкнули меня продолжить разговор. Я послала ему свою фотографию — в ответ мне пришло пошловатое: «Ты — симпа! У тебя чувственные губки».

Позицию общения я выбрала «свободолюбивую, но Виктором заинтересованную» плюс небольшое чувство юмора, короче, драматургия разговора свелась к тому, что приблизительно на послании двадцатом Виктор стал просить «созвониться».

Я задумалась над этим предложением. Стоит ли? Внутренний голос орал: «Не надо! Ничего хорошего здесь не получится!» Однако я, как всегда, поступила наперекор себе: позвонила.

«Привет», — сказал он. Голос Виктор был обычным, построение речи казалось еще более примитивным, чем его письменные послания. Но при этом он проявлял ужасающую самоуверенность по отношению к собственному бытию и непримиримую агрессивность к тому, что хоть немного противоречило его воззрениям. Короче говоря — Виктор во всем себя считал правым, а не это ли есть главный признак скудоумия?