Книга Ловушка для крысы - Марина Серова

— Вероника Беспалова.

«Ага, значит, все-таки сестра», — подумала я, не без гордости отмечая свою догадливость.

— Моя правая рука в «Тарасов-авто», — добавил Сергей.

Не успела я заверить «правую руку» в том, что очень рада нашему знакомству, как в палату вошел врач. Он нахмурил брови и тоном, не терпящим возражений, велел нам покинуть палату: больному нужен покой. Не обращая внимания на его слова, Вика спокойно, с деловым видом взяла его под руку и повела в коридор справиться о состоянии Сергея. Она делала все так уверенно, что доктор даже не пытался сопротивляться.

Человек наблюдательный благодаря этому, казалось бы, маловажному жесту смог бы увидеть за милой внешней оболочкой Вероники человека, способного подчинять своей воле других людей. А я считаю наблюдательность одним из своих достоинств. Как говорится, рыбак рыбака видит издалека. По этому принципу я, как сильная личность, всегда узнаю другую сильную личность. А Вероника должна была быть личностью, причем именно сильной, иначе не выжила бы в мире бизнеса.

Беседуя с доктором, она ни на секунду не спускала с нас взгляд сквозь стеклянную дверь, и возможность передать Сергею компромат так мне и не представилась.

— Извините, что так получилось. Я не ожидал, что она сразу приедет, — начал оправдываться он.

— Ничего. Все нормально.

— Слава богу, теперь ты вне опасности, — вернувшись, сообщила Вика то, что все и так уже знали. — Мне обещали, что тебя сегодня же выпишут и ночевать ты отправишься домой. Но до вечера тебе лучше остаться здесь и выспаться хорошенько. Если хочешь, я вечером заеду и заберу тебя.

— Не волнуйся. Меня Инна отвезет.

— Как хочешь. Только обещай мне, что сам за руль не сядешь. У тебя будет еще плохая реакция.

— Хорошо. Обещаю, — Сергей устало вздохнул. Глаза у него слипались.

— Нам с вами дали пять минут, чтобы попрощаться с ним, — обратилась она ко мне и выжидающе посмотрела.

А иначе к чему же этот испуг в глазах, который она так тщательно прячет и маскирует приветливостью обращения? Ей явно было интересно знать, как мы расстанемся. Неужели она ревнует Сергея ко мне? Но разве сестры ревнуют братьев? Или ей обидно за Инну? Что только не встретишь на белом свете.

— До свидания, Таня. Еще раз извините, что так получилось. Давайте встретимся завтра в офисе, тогда и продолжим работу над контрактом, — обратился ко мне Сергей.

— Да, конечно, в десять часов вас устраивает? — ответила я.

— Вполне. Я буду вас ждать.

— Договорились. Выздоравливайте, — и я вышла из палаты.

Но не успела дойти до конца коридора — меня окликнули. Обернувшись, я увидела, что это Вероника. Странно, ведь казалось, что прощанием в палате наше знакомство и закончится.

— Таня… Вы не возражаете, если я буду вас так называть? — Подойдя ко мне, Вероника доброжелательно улыбнулась и жестом пригласила отойти к окну. По всей видимости, разговор обещал быть некоротким. Лучше бы он, конечно, состоялся в другом месте, не в больнице, здание которой мне все сильнее хотелось побыстрее покинуть. Но я решила воспользоваться случаем и прояснить для себя кое-какие возникшие вопросы. Правда, больше ради собственного любопытства, чем для облегчения хода расследования.

— Так, значит, вы, Танечка, помогаете Сергею с английским контрактом?

Что это — ошибка? Или она намеренно проверяет меня? Что ж, с памятью у меня все в порядке.

— Вы хотели сказать, с американским, — мягко поправила я.

— Ну да, конечно. Английский, американский — для меня это практически одно и то же. Я сейчас очень жалею, что не стала более углубленно изучать английский после школы. А ведь мне говорили, что у меня способности. Сейчас уже почти все забыла… А вы переводите Сергею контракт или что-то еще?

— Я помогаю с переводом документации.

— По-моему, Сергей сомневался по поводу условий поставки. Интересно, какой же он в конце концов выбрал вариант?

Вдруг появилось ощущение, будто я разговариваю с разведчиком, с сероглазым Джеймсом Бондом на шпильках. Глаза Вероники, казалось, просвечивали насквозь, как рентгеновские лучи. В чем же она меня подозревает? Я решила стоять насмерть, но не выдавать коммерческих секретов, которых, между прочим, и не знала.

— Я думаю, вам лучше поговорить об этом с Сергеем.

Вероника очень внимательно посмотрела на меня: я оказалась, наверное, крепким орешком. Чем вызвала ее еще больший интерес и даже в некотором роде уважение.

— Извините, я не должна была задавать вам подобных вопросов.

— Ну что вы, ничего страшного. Скажите, а эта аллергия у Сергея давно? — сменила я тему.

— Да, довольно давно, хотя, впрочем, не с рождения. Я помню, когда мы учились еще в институте и собирались на студенческих вечеринках, он с удовольствием лопал маринованные помидоры и салаты с майонезом. Так что в ту пору аллергии на уксус у него еще не было.

— Вы учились вместе с Сергеем?

— В одной группе.

Это сообщение меня просто ошарашило. Я считала, что она — моя ровесница, а она, оказывается, училась вместе с Сергеем. То есть ей должно быть лет тридцать пять.

Неужели они двойняшки?

— Что-то не так? — спросила она, заметив мое удивление.

— Вы необыкновенно молодо выглядите. Я считала, что вы минимум лет на семь моложе Сергея.

— Нет. Мы с ним одногодки, — улыбнулась она.

— А когда же все-таки появилась аллергия?

— Уже после нашей с Сергеем свадьбы, а поженились мы на пятом курсе.

Вот это удар! Оказывается, Вероника и Сергей не брат с сестрой, а бывшие супруги. Я была шокирована, но быстренько взяла себя в руки и сделала вид, что была в курсе этого.

— Я очень испугалась, когда это случилось в первый раз, — продолжала Вика, не заметив, как обескуражила меня. — Мы с ним тогда возвращались с дачи его родителей, где нас угощали великолепным шашлыком. Буквально минут через десять-пятнадцать он весь покрылся красными пятнами, затем прямо на глазах отек, начал задыхаться. Я думала, что потеряю его. Но, слава богу, мы были недалеко от больницы, и благодаря своевременно оказанной помощи он был спасен. Потом он прошел обследование в аллергоцентре, где и выяснили, что у него аллергия на уксус.

— Но ведь это, наверное, очень опасно?

— Безусловно. Врачи предупредили меня, что однажды помощь просто может не успеть. Поэтому ему необходимо категорически исключить уксус из своего рациона. А он так безалаберно к себе относится… — она укоризненно покачала головой.

— Неужели нет никакого лекарства?

— Ах, Танечка, что только мы не перепробовали. К сожалению, пока единственным способом сохранить ему жизнь остается отказ от уксуса. К тому же он слишком легкомысленно относится к своей аллергии, а ведь можно было бы попробовать полечиться за границей, в Германии, например, или в Израиле…