Книга Время скидок в Аду - Тэд Уильямс

— Чем я могу служить вам, Господа?

— Правдой, — сказал Чэмюэль, почти по-доброму. — У тебя серьезные проблемы, Долориэль. Опасные проблемы. И мы хотим услышать о них из твоих собственных уст.

Серьезно? Да что вы знаете об устах? Я так удивился, потому что Чэмюэль представлял собой расплывчатое дождевое облако. Но я не совсем тупой, поэтому просто кивнул в ответ.

— Конечно.

Эфоры спросили, я им ответил. Я старался говорить правду по возможности (так легче следить за своим враньем), но было просто чертовски много вещей, о которых я не посмел бы упомянуть — слишком много законов Рая было нарушено мной, пока я пытался докопаться до правды. Им было известно, что моя демоническая любовница Каз поделилась со мной информацией, но больше они ничего определенного о нас не знали, и это было хорошо, потому что я уверен, что дружба с врагом сурово каралась в ангельском мире, а я зашел куда дальше «дружбы». Они также были в курсе, что мой друг и партнер Сэм Райли, также известный под именем ангел-адвокат Сэммариэль, втайне работал на группу, которая занималась похищением душ, принадлежащих либо Раю, либо Аду, — группа предлагала им выбрать «Третий путь», который обе стороны древней битвы желали уничтожить. Они также знали, что Сэм сбежал, но, к счастью, не они обнаружили, что это я его выпустил. (Еще они не знали, что он предложил мне отправиться с ним во вновь созданный загробный мир Третьего пути. Я все еще иногда размышляю об этом.)

Думаю, я уже говорил, что никогда раньше не врал Раю. Конечно, у меня было множество не очень-то ангельских мыслишек, но их я хранил при себе и вслух всегда говорил правду о том, что я делал и с кем. Но за последние пару месяцев все изменилось: говорить правду было уже не вариант. Если бы мои боссы узнали, что я сделал, меня бы приговорили к заточению в самых жутких темницах Ада. Если бы мне повезло, то мне бы просто стерли память, и я бы начал все снова — еще один юный ангел, который учится, как не запачкать свое одеяние и при этом благословить Бога. Так что я соврал и продолжал врать.

— Ну, что касается последней части, я все рассказал в отчете.

— Который мы с интересом изучили, — сказала Терентия. — Но мы вызвали тебя сюда, чтобы ты снова мог рассказать о случившемся и, возможно, с нашей помощью вспомнить детали, по неосторожности упущенные в отчете.

Как можно было дать отпор такой внимательности?

— Ну, как я уже сказал, когда монстр напал на меня в заброшенном парке развлечений, ангел Сэммариэль воспользовался моментом и сбежал. Я не видел, куда он направился. А когда с галлубыло покончено, его уже и след простыл.

(Битва с древним демоническим монстром действительно была правдой, и тот действительно чуть не проглотил меня, я уверяю вас. Только часть про «ой, Сэм сбежал» была не совсем правдивой.)

На мгновение темный свет Разиэля стал еще темнее, будто надвигающаяся гроза.

— Но вы с ангелом Харахелиэлем были вместе возле мертвого или почти мертвого существа. Он утверждает, что был сражен предсмертным ударом монстра, но перед тем как потерять сознание, столкнулся с Сэммариэлем. Эти нестыковки беспокоят нас.

Верховные ангелы замолчали; я чувствовал, как их свет передвигается надо мной, как они ведут разговоры, которые я не услышу, но которые определят мою судьбу независимо от моих желаний. Харахелиэль — это было настоящее ангельское имя новенького адвоката (и шпиона компании) Клэренса. А моей главной задачей было придумать воспоминания и согласовать их с рассказом новичка.

— Прошу прощения, Господин, — быстро начал я. — Конечно, вы правы. Когда я сказал «напал», я имел в виду предсмертные движения монстра. Я думал, что он мертв. Он долго лежал неподвижно, но потом оглушил ударом ноги ангела Харахелиэля и начал снова подниматься. Я всадил в него последние пули, и тогда монстр перестал двигаться.

Я молился — смешно, правда? — чтобы вспомнить верные детали или, по крайней мере, детали той версии, которую я предоставил в отчете для Рая. Как паникующий студент перед экзаменом, я днями и ночами изучал свой отчет, впрочем, как и отчет Клэренса. У меня отличная память, но, находясь здесь, в Анактороне, даже Эйнштейн приложил бы пальцы к губам и сделал бы блблблблббл.

— Затем я увидел, что Ангел Харахелиэль лежит без сознания, а Сэм — ангел Сэммариэль — сбежал.

Я бы и дальше продолжал болтать, уделяя внимание всем важным моментам, но вовремя закрыл свой рот и стал ждать. Снова невероятная, нервная тишина. Всего лишь на мгновение, но в Рае даже мгновение может показаться целым часом.

— Еще одна вещь удивляет меня, ангел Долориэль, — сказала Энаита своим сладким, детским голосом. — Как так получилось, что вы смогли побороть существо Древней Ночи лишь серебряными пулями? Кажется странным, что такой могущественный враг может быть сражен, как какой-нибудь рядовой солдат Дьявола.

Все потому, что серебро, которое я всадил в монстра, было не просто каким-то старинным серебром. Это был подарок от Каз, миниатюрный серебряный медальон, единственная ценность, оставшаяся после ее человеческой жизни. И я уверен, она отдала мне его с любовью. Монстра из глубин времен поразил этот маленький кусочек серебра, а не все предыдущие выстрелы серебряными пулями — и это была одна из главных причин, по которой я не верил, что Каз просто соблазнила меня. Но я не мог рассказать об этом эфорам — это было бы все равно что сказать, будто сам Господь на огненной колеснице спустился с небес и задавил этого галлу.

— Я и сам не знаю, — ответил я так смиренно, как только мог. — Во время нашей двухчасовой битвы я всадил в него немало серебряных пуль. А в конце… казалось, он уже с трудом двигается.

Что было враньем. Пока я не применил медальон Каз, существо глотало серебряные пули, будто лимонные леденцы.

— Может, я…

Если бы я дышал, то наверняка сделал бы очень глубокий вдох, потому что я был напуган, и у меня не было подходящего ответа.

— Я действительно не знаю.

— Не стоит недооценивать Божьего ангела, — вдруг сказал Караэль. Я услышал его, хотя он обращался к остальным эфорам. — Чтобы сражаться с врагами Рая, ангел Долориэль прошел подготовку в отряде ответного удара «Арфа», а это, как мы знаем, группа крепких и храбрых ангелов. Я немало сражался в его составе. Если кто и мог сразить существо такого древнего, зловещего происхождения, то это был бы солдат «Арфы». Я прав, Долориэль?

Клянусь, я готов был расцеловать его. Я готов был обнять обеими руками его классную, обалденную огненность.

— Мы… мы делаем все, что в наших силах, сэр. Всегда стараемся изо всех сил.

— Вот именно. Долориэль — настоящий боец «Арфы», — Караэль сказал это так, что слова его покатились и отразились эхом по всему залу заседаний. — Отважная душа, которая защищает стены самого Рая — даже если те, кого он защищает, не всегда помнят об этом. Это о многомговорит.

Так Караэль пытался помочь мне выкрутиться, потому что на бывшего военного в виде ангела наседали бюрократы, и ему это не нравилось. Или дело в чем-то другом? Черт, да кого я могу надурить? В Рае дело всегдав чем-то другом.