Книга Изумрудный сад - Андреа Кейн

Дезмонд уставился в пустой ящик — от этого открытия у него затряслись руки.

«Как такое могло произойти?» — подумал он, лихорадочно подыскивая ответ. Никто не знал об их существовании.

Дезмонд как одержимый начал вышвыривать все вещи из комода и остановился, только когда ничего не осталось.

Он грохнул последним ящиком об пол и тяжело запыхтел, задыхаясь, его лоб покрылся испариной. Должно же существовать какое-то логическое объяснение происшедшему.

Должно.

— Ты не найдешь их, сынок.

Кентон Стил, герцог Колвертон, прислонился спиной к закрытой двери в спальне Дезмонда и смотрел на своего первенца глазами, в которых читалась мучительная боль.

— Отец? — Дезмонд резко обернулся, пытаясь справиться с охватившим его ужасом.

— Зачем, Дезмонд? Зачем, ради всего святого, тебе понадобилось это делать?

— Я не понимаю…

— Не смей крутить. Я не гадаю, у меня есть доказательства. Неясно только, зачем ты это сделал и с кем?

Последний вопрос попал прямо в цель, и Дезмонд переменился в лице.

— Что ты имеешь в виду «с кем»?

— Ты не настолько умен, чтобы самому совершить такое.

Кто тебе помогал?

— А, понятно, — отозвался Дезмонд с едким сарказмом. — Я, видимо, не тяну даже на порядочного негодяя.

— Порядочного? — Кентон сжал кулаки. — Ты в своем уме? То, что ты сделал, отвратительно! — Он окинул Дезмонда возмущенным взглядом, пытаясь найти в нем то, чего не было. — Даже сейчас ты не отвечаешь на мои вопросы, отказываешься объяснить свои поступки, двуличничаешь. Что ж, это не важно. Никакие твои объяснения не заставят меня переменить решение.

Дезмонд окаменел.

— А что ты намерен предпринять?

— Моя вера в тебя поколеблена. Я больше не питаю никаких иллюзий на твой счет. Буду говорить прямо — я не могу оставить свое состояние человеку, которому не доверяю.

Дезмонд почувствовал, как от возмущения кровь застучала у него в висках.

— Конечно, раз есть человек, которому ты можешь доверять, например твой любимый сынок Квентин.

Щека Кентона едва заметно дернулась — только так он отреагировал на издевку Дезмонда.

— Я намерен позаботиться, чтобы ты не мог в дальнейшем совершать такие недостойные поступки. Не только пока я жив, но и после моей смерти. Я изменю условия завещания.

Краска залила лицо Дезмонда. Он злобно выругался и пнул пустой ящик комода, попавшийся ему на пути.

— Изменишь завещание? Каким образом? Хотя нужно ли спрашивать? Теперь все получит Квентин — о чем всегда молилась твоя драгоценная Памела.

— Квентин не имеет никакого отношения к моему решению.

— И ты думаешь, что я поверю! — Дезмонд прошел по комнате и рывком распахнул дверь с такой силой, что от удара на стене остался отпечаток. — Квентин может находиться в Испании, но его дух остался здесь. Он преследует меня каждый день, каждую минуту. Я сдаюсь. Меняй свое чертово завещание. Перепиши все на сынка Памелы. Мне наплевать.

Он направился в коридор и у самого порога столкнулся с дворецким Бентли, служившим в Колвертонском замке очень много лет.

— Прошу прощения, милорд, — незамедлительно пробормотал Бентли, оглаживая свой безупречный сюртук. — Но я услышал шум и…

— Не важно, Бентли, — перебил его Дезмонд, отмахиваясь. — Тебе лучше меня известно все, что происходит в Колвертоне. К тому же ты в большей чести. — Обойдя дворецкого, Дезмонд направился к лестнице. — Тебе тоже, видимо, достанется часть наследства, которое сначала предназначалось мне.

Бентли безмолвно уставился вслед Дезмонду, но стоило появиться на пороге герцогу, как он молниеносно повернулся к хозяину и увидел, что тот очень мрачен.

— Чем могу служить, ваша светлость? Кентон огорченно провел рукой по глазам:

— Я люблю обоих своих сыновей, Бентли. Всегда любил.

— Да, сэр.

— Один Бог ведает, в чем я ошибся.

— Мастер Дезмонд лишился матери в совсем юном возрасте, сэр, — высказал предположение Бентли в дружеской манере, позволительной только ему одному. — Конечно, он даже не помнит ее как следует, — дворецкий тактично прокашлялся, — и не хочет взять в толк, что ваш первый брак был устроен родителями. Он видит только то огромное чувство, которое вы питаете друг к другу с теперешней герцогиней. Думаю, это и лежит в основе его недовольства.

— Памела многие годы, не жалея сил, старалась…

— Согласен, ваша светлость. Но неуверенность в себе часто ослепляет… и разрушает. Не вините ни себя, ни герцогиню. Проблема в самом мастере Дезмонде.

Кентон угрюмо кивнул:

— Все равно я не могу позволить, чтобы его ревность и слабость навредили другим.

— Да, сэр.

— Свяжись с Хендриком, — велел герцог с печальной решимостью. — Немедленно вызови его в Колвертон. Можешь сообщить ему, что мне нужно изменить завещание. Исполни безотлагательно.

— Слушаюсь, ваша светлость. — Повернувшись, Бентли направился выполнять распоряжение.

— Бентли!

Дворецкий замер на полдороге:

— Да, сэр?

— Никому ни слова. Даже Памеле.

Обиженно фыркнув, Бентли продолжил свой путь:

— Само собой разумеется, ваша светлость.

На следующий вечер, переступив порог Колвертона, Памела услышала тихие мужские голоса. Она не очень обрадовалась, потому что была совершенно без сил. После дух дней работы в саду ей меньше всего хотелось развлекать гостей.

— Добрый вечер, ваша светлость, — с поклоном произнес, Бентли и принял ее накидку.

— Добрый вечер, Бентли. Это голос Кентона я слышу?

— Да, мадам. У герцога и мистера Хендрика деловой разговор.

— А я не знала, что Эллард собирался сегодня приехать. Загляну к ним поздороваться. Бентли откашлялся.

— Его светлость и мистер Хендрик закрылись в библиотеке несколько часов назад. Видимо, их беседа носит серьезный характер. Скорее всего лучше отложить приветствие на более позднее время.

Памела прищурилась:

— Ты хочешь сказать, что мое присутствие там нежелательно?

Тут дверь в библиотеку открылась и послышался голос Кентона:

— Спасибо, что так быстро приехал, Хендрик.

— Не стоит меня благодарить, — ответил Эллард Хендрик, выходя в холл вслед за Кентоном. — Когда я вчера прочитал твое послание, то сразу понял, насколько серьезна ситуация. Поэтому я приказал своему клерку отменить все встречи, чтобы можно было провести весь день в Колвертоне. Я рад, что мы сумели завершить это дело — теперь у тебя на душе будет спокойнее.