Книга Комерс. Тем, кто не дожил - Ефим Дикий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну, наверное, да! – В общем-то логичный ответ, только голос очень уж задумчивый.
Двойник французского киноартиста сел в «девятку» и резко рванул с места, оставив меня в состоянии полного недоумения. Какие, однако, интересные персонажи попадаются в этом новом мире. Интересные – и странные.
Чтобы не сказать загадочные.
Деньги выслали через два дня, а еще через неделю их судьбой заинтересовались хозяева. Как назло, Дима куда-то запропал. На звонки отвечали разные люди, и у всех, как на подбор, голоса были на редкость недружелюбные. Я начал всерьез нервничать: до возвращения Доктора – еще неделя.
Очередной звонок – и наконец-то долгожданное:
– Ща позову.
Отлично?.. Нет, не отлично.
– Дима отдыхает.
– Но у нас же с ним…
– Отдыхает он, непонятно, что ли?
– А когда перезвонить?..
– Через час.
Еще час. И…
– Это кто? – Дима еще более медлителен, чем обычно.
– Это Сергей. Мы неделю назад на Пушкинской…
– Помню. И чего?..
– Хотел узнать, как там мои деньги.
– Деньги?.. – Пауза. Вот не люблю я такие паузы. – Ну, приезжай!
«З» и «ж» произнесены были, как обычно, с особой четкостью. Не обошлось и без фирменного мефистофельского хохотка в конце беседы.
Ехать надо было к черту на рога – в Люблино. Впрочем, чему я за последнее время научился неплохо, так это разбираться с таксистами. Двенадцать рублей в час – и вперед.
Уже через сорок минут я топтался в прихожей неубранной квартиры и чувствовал себя не шибко уютно. Компанию мне составляли молодые люди крайне хмурого вида.
– А где Дима?..
– Щас, погодь.
Обстановка к ожиданию не располагала. Видно было, что пьют здесь уже далеко не первый день. Но всерьез пьющих людей я видел еще в студенчестве (да и сам не трезвенник), а вот таких угрюмых – как-то не особо.
Размышления прервал появившийся как бы ниоткуда Дима. Даже в полумраке было видно, что лицо его сильно опухло, как оно и бывает после длительных возлияний. Встречать гостя финансист вышел в трусах и майке.
– Здорово. – Он сел посреди комнаты, разговоры утихли. – Сейчас.
В открывшейся тумбочке я увидел деньги. Много денег.
– Так. Давай бумаги. Я тебе должен… ага! – Дима флегматично отсчитал несколько банковских упаковок. – А, ну и вот еще. Мелочишка.
Пересчитываю – все правильно.
– Ну все, давай. А я… Я спать пойду. Устал.
Из квартиры молодые люди выставили меня достаточно быстро, даже выпить не предложили. Оно, впрочем, и к лучшему: как-то страшновато там было. Вроде ничего особенного – но что-то не то.
Что именно «не то», объяснил мне через пару дней загоревший и довольный после Болгарии Макс. К этому времени я уже успел рассчитаться с заказчиком и посредниками – и гордо вручил ему прибыль, чуть больше четырех тысяч. После чего спросил про Диму.
– А, ну все правильно, – засмеялся Доктор. – Димочка зависает с ребятами.
– А чего ребята такие хмурые?..
– Ну-у… Ну вообще-то бандиты.
– То есть?!
– А вот то и есть. Дима бандитит потихоньку.
– Так зачем же ты меня к нему послал?!
– Ну, во-первых, ты сам послался – вариантов-то полно, только выбирай. И к тому же он не только бандит, как ты мог заметить. Прошло-то все чисто?
– Ну…
– Значит, чисто. – Вот с этим я бы не согласился, но кто ж его знает, как оно обычно происходит. – А Дима – прикольный, на самом деле. С ним выпивать очень весело, я тебя как-нибудь с собой возьму.
– Слушай, но на бандита он как-то не похож, даром что здоровый.
– А ты много бандитов видел?.. И к тому же…
Попытка прояснить Димино положение в обществе сбила меня с толку еще больше.
– Во-первых, мать его – доктор наук и профессор. Живет в правильном доме на Алексея Толстого. Очень милая женщина, кстати. – Плотоядность Доктора не признавала никаких границ. – А Дима, между прочим, проучился три года в МГУ, на биофаке. Правда, при этом он – мастер спорта по боксу, так и я спорт люблю.
– А чего у него внешность такая странная?.. Он что, еврей?
– Может, и еврей. – Макс задумался, но только самую малость. – Фамилия подозрительная… А может, и не еврей, – рассуждал Доктор через пять минут, раскуривая косяк: трава у него дома не переводилась никогда. – Может, к примеру, грек… Слушай, а давай его так и будем называть: «Дима Грек», чтоб не перепутать!
Придумывать людям клички Макс очень любил, подтолкнув к этому впоследствии и меня. Это довольно смешно, когда придумываешь человеку кличку, а потом его же к ней и приучаешь.
– Погоди, так если он бандит – у него же какое-то свое блатное погоняло должно быть.
– М-да?.. – Доктор задумался. – Что-то не припомню. Хотя… ты что, сам не заметил, что у этого Димы хрен что поймешь?..
– Да уж заметил. Очень странный персонаж. Я в натуре перепугался – особенно там, на квартире.
– Да нормальный он персонаж, смешной. В общем, не хнычь. Все ты правильно сделал, получай свою долю.
Макс разделил прибыль на две равные части, одну из которых вручил мне. Я понял, что боевое крещение пройдено.
И не ошибся. Как оказалось, перед поездкой Доктор окончательно разругался со своим тогдашним компаньоном. В чем причина, уже не помню. То ли кто-то кого-то обвинил в утаивании прибыли (слово «крысятничество» мне было еще не ведомо). То ли кишиневский Саша вычислил наконец-то, что Макс с похвальной регулярностью спит с его невестой – причем только что не на глазах у простофили-жениха. Так или иначе, но в бизнесе открылась вакансия, и мне предлагалось ее заполнить. То самое «предложение, от которого невозможно отказаться».
Так начались два самых безумных года моей жизни. Самых веселых, самых сладких – но в то же время и самых горьких.
Общительность Доктора превышала все мыслимые пределы, и с его подачи круг моих знакомых рос как на дрожжах. В основном – многочисленные коллеги-посредники, но не только.
«Неформальные отношения» начались, наверное, когда я решил, что за замечательную «турецкую» Катю неплохо было бы как-то отплатить. Подгон за подгон.
Благо, что подвернулся подходящий повод. Старый товарищ, аккурат по Довлатову, забыл у меня дома барышню.
С Лехой Кухтиным я познакомился еще на втором курсе; он был на пару лет старше и к этому времени уже перевелся с геофака в воспетый Лаэртским «институт московский связи». Основным хобби Алексея со студенческих лет было то, что сейчас принято называть пикаперством. Уже тогда, задолго до появления в стране не то что «сексуального НЛП», но даже и обычного, он практиковал те самые техники, которым сейчас за немалые деньги обучают прыщавых подростков на тренингах.
