Книга Участь Эшеров - Роберт МакКаммон

Тихая комната – он должен попасть в Тихую Комнату.

Атакуемый со всех сторон светом и шумом, Рикс пробирался вперед, как затравленный зверь. Он чувствовал тепло человеческих тел, словно люди вокруг него были ходячими факелами. К оглушительному стуку его собственного сердца добавлялся стук их сердец. Вселенная человеческих сердец, бьющихся в разных ритмах, с разной интенсивностью. Когда он вскрикивал, его голос повторялся в голове снова и снова, как шальное эхо, записанное на магнитофон. Он бежал по улице, а желтые, красные, зеленые, голубые тени кружились рядом и хватали за пятки. Споткнувшись о бордюр, он порвал рукав и ссадил колено, и когда смутно различимая сверкающая фигура с оглушительно бьющимся сердцем остановилась возле него, он закричал, чтобы к нему не прикасались.

Дождь усилился, капли колотили по асфальту рядом с ним с таким грохотом, словно это падали булыжники, выпущенные из катапульты. Каждая капля, попавшая ему на лицо, волосы или руки, жгла кожу, словно кислота. Ему не оставалось ничего другого, кроме как бежать – бежать к спасительному месту в отеле «Де Пейзер».

В конце концов в белом сиянии пульсирующего неба показался готический шпиль отеля. Его окна блестели и сверкали отраженными огнями, а видавший виды красный навес над входом со стороны Грин-стрит даже кричал, чудилось Риксу. Когда он перебегал улицу, скрип тормозов вызвал новую волну боли, но он не осмелился замедлить бег. Зажимая уши, он влетел во вращающиеся двери отеля и пересек длинный холл, покрытый аляповатым красным ковром с вытканными золотыми кругами. Не обращая внимания на окружающих, Рикс жал и жал кнопку вызова единственного лифта. Каждый раз контакт с пластиком вызывал у него боль. Он слышал, как высоко вверху шумят механизмы. Когда лифт подошел, Рикс, зайдя внутрь, захлопнул дверь, не дав никому войти, и нажал кнопку восьмого, самого верхнего этажа.

Лифт поднимался мучительно медленно. Рикс при этом слышал шум воды в трубах, теле– и радио-шоу, рок-музыку, диско; прошедшие через толстые стены человеческие голоса напоминали ему разговоры в ночных кошмарах, понять которые невозможно. Рикс сидел, скорчившись в углу, с плотно закрытыми глазами, зажав голову между коленями.

Дверь открылась, и Рикс побежал к своей комнате в конец тускло освещенного коридора, лихорадочно нашаривая ключ. Он ворвался в номер, окно которого, к счастью, зашторенное, выходило на Грин-стрит. Свет, просачивающийся сквозь дешевую ткань, был болезненно ярким. Рикс достал из кармана старинный медный ключ, с годами слегка позеленевший. Он вставил его в замок белой двери рядом с дверью ванной, повернул его и распахнул тяжелую, обитую резиной дверь, ведущую в безоконную Тихую Комнату.

С непроизвольным воплем облегчения Рикс занес ногу, чтобы переступить порог.

Но внезапно перед ним в дверном проходе возник скелет с кровоточащими глазницами, преграждая ему путь. Костлявые руки тянулись к нему, и Рикс, шатаясь, отступил. Он подумал панически, что Страшила все-таки отыскал его.

В номере раздался взрыв знакомого смеха. Рикс, дрожа и покрываясь потом, упал на колени и, глянув вверх, увидел лицо своего брата, Буна.

Бун ухмылялся. Длинные белые зубы и грубоватое лицо придавали ему в глазах Рикса вид хищного животного.

– Я подловил тебя, Рикси! – сказал он грубым и громким голосом, от которого Рикса забила дрожь. Бун начал было опять хохотать, но тут заметил, что у младшего брата приступ, и улыбка на его лице застыла. – Рикс? Ты… С тобой все в порядке?

– Нет, – прошептал Рикс, оседая на пол на пороге Тихой Комнаты. Дешевый пластиковый скелет в человеческий рост болтался перед ним, повешенный на крюк перед дверью. – Занеси меня… У меня не было времени добраться до тихого места…

– Господи! – Бун отступил на несколько шагов, боясь, что его брата вырвет. – Подожди минуту, держись! – Он открыл дверь в ванную комнату, где он сидел и читал «Роллинг Стоунз», когда в номер ворвался Рикс, и вынес ему пластиковый стакан виски. У виски был легкий привкус ржавчины, чего Бун, конечно же, не мог заметить, когда покупал его в винном магазине за углом. – Льда, к сожалению, нет, – сказал он, протягивая стакан Риксу.

Рикс быстро осушил стакан. Шотландское виски немедленно повздорило у него в желудке с бурбоном, и Рикс зажмурился так крепко, что на глазах выступили слезы. Когда он снова открыл глаза, свет уже не казался таким ярким. Дорогой темно-синий костюм Буна больше не сверкал в темноте, как сапфир, и даже яркий блеск его зубов немного померк. Шум отеля, как и стук сердца, тоже стал тише. Хотя в голове у Рикса еще яростно бухало, а в глазах кололо, он знал, что все проходит. Еще одна или две минуты. Спокойно, говорил он себе. Вдохни глубоко. Плавно выдохни. Еще раз вдохни. Боже всемогущий, какой сильный был приступ! Он медленно покачал головой, его чудесные рыжеватые волосы слиплись от дождя и пота.

– Почти прошло, – сказал он Буну. – Подожди минуту. – Он сел, ожидая, когда стихнет шум в голове. – Мне уже лучше, – просипел он. – Помоги мне встать, а?

– А ты не собираешься блевать?

– Помоги мне встать, черт тебя подери!

Бун взял Рикса за протянутые руки и поставил на ноги. Поднявшись, Рикс стукнул брата кулаком по лицу, вложив в удар все силы, какие смог собрать.

Получился слабый шлепок. Бун отступил, и его губы вновь растянула ухмылка, когда он заметил, как ярость исказила лицо Рикса.

– Тупой ублюдок! – вскипел Рикс. Он хотел было сорвать с крюка пластиковый скелет с грубо сделанными кровавыми глазницами и бросить его на пол, но его рука застыла на полпути. По каким-то причинам он не смог этого сделать и опустил руку. – В чем смысл этого?

– Просто шутка, не более. Думал, тебе понравится, учитывая, что это соответствует твоим вкусам. – Бун пожал плечами и усадил скелет в кресло.

– Выглядит вполне натурально, а?

– Но зачем ты повесил его в Тихой Комнате? Почему не в ванной, не в туалете? Ведь ты понимаешь, что есть только одна причина, по которой я открываю эту дверь!

– О, – Бун нахмурился. – Ты прав, Рикси. Я не подумал об этом. Просто мне показалось, что это подходящее место, только и всего. Ну, ладно. Все кончилось хорошо. Дьявол! Эта проклятая штука, вероятно, спугнула твой приступ! – Он по-ослиному заржал и показал на штаны Рикса. – Ха! Ты опять за свое! Никак, обмочился?

Рикс отправился к шкафу за чистыми брюками и рубашкой.

Бун развалился в изящном кресле, которое явно с трудом выдерживало его шестифутовое тело, и положил ноги на кофейный столик со стеклянными ножками. Он массировал скулу, по которой его ударил Рикс. В Западной Каролине Бун набил бы брату морду за куда менее значительное оскорбление.

– Воняет, как в конуре! Неужели они даже ковров не моют?

– Как ты сюда попал? – спросил Рикс, переодевшись. Его дрожь еще не прошла.

– Как любой, кто зовется Эшером, – ответил Бун и положил ногу на ногу. Он был обут в бежевые ковбойские сапоги из кожи ящерицы, которые никак не подходили к его консервативному костюму. – Знаешь, что я слышал об этом месте? Что будто бы коридорные иногда видят здесь человека, одетого в черное, в цилиндре и с тростью. Похоже, это сам старик Хадсон, а? Несчастный ублюдок, вероятно, обречен целую вечность мерить коридоры «Де Пейзера». Говорят, в его присутствии воздух становится ледяным. Чертовски хорошее место для вечного успокоения, а, Рикси?