Книга Я была рядом - Николя Фарг

В общем, ты понял, что значили для меня слова «Я приезжаю в Италию» и все ощущения, с ними связанные, потому что Италия — это тебе не баран чихнул, так ведь? Да и вообще, чего стоит один только факт путешествия в другие края! Когда ты путешествуешь, то на каждом шагу удивляешься совершенно незначительным вещам, и так называемые обыденности, так называемые безликости оживают в твоих глазах, превращаются в непрерывное кино. Цвет взлетной полосы в аэропорту, солнце, вкус воздуха, первые встречные итальянцы, итальянцы в Италии, названия итальянских предприятий на уличных вывесках, итальянские национальные марки, машины, автоматы, всякие штуки, свидетельствующие об экономической и творческой самостоятельности страны, электрички, курсирующие из аэропорта в аэропорт, аэродинамические очки водителя, преспокойно болтающего с коллегой. То, как шофер держит руль, как поглядывает в смотровое зеркало, как нажимает на кнопки приборной панели, как вальяжно и расслабленно устраивается на своем месте — все отличает его от французского аналога. И в неспешных, но точных движениях шофера, в его идеальных очках, в его ритмичной спокойной работе — словом, именно в банальном облике обычного итальянского шофера ты улавливаешь те самые культурные особенности, в поисках которых туристы обшаривают музеи и прутся черт знает куда, в какую-нибудь сицилийскую деревеньку. Тут-то и начинаешь понимать: итальянцы не такие зажатые, как мы, они более непосредственные, более здравомыслящие, более основательные, они в большей степени осознают свою принадлежность к римской культуре. Их называют выпендрежниками, но на самом деле они просто получают от жизни удовольствие, не заботясь, как мы, о том, что подумают окружающие, какое поведение назовут «чересчур», «через край», — короче, они не притворяются, не сидят на двух стульях одновременно. И вот ты начинаешь думать — я, по крайней мере, начал думать, — что, несмотря на наше желание выставить итальянцев в карикатурном виде: выпендреж, чача, мафия, Берлускони, отвратительная инфраструктура, дебильное телевидение, Эрос Рамазотти, расистские выпады на футбольном поле, — так вот, несмотря на все это, я утверждаю, что у них более сильный характер, чем у нас, они обладают более яркой индивидуальностью, в них больше шарма и они комфортнее чувствуют себя в своей шкуре, чем мы в своей. Ты только представь, какое влияние оказала итальянская культура на мировую и какое французская. Я даже не имею в виду Кватроченто, или Данте, или оперу. Тут они, конечно, обогнали нас лет этак на сто пятьдесят по всем параметрам. Ведь если честно, за исключением импрессионистов и наших философов, мы всегда были надутыми мегаломанами, тщательно копирующими итальянское искусство, правда? Опять же я не имею в виду римлян. Римляне оказали влияние на культуру всего мира — эта римская наследственность всегда и везде будет чувствоваться, согласен? Я говорю о повседневной бытовой культуре народа: паста, «Веспа»[2], пицца, эспрессо — ты знаешь хоть один уголок в мире, где этого нет, а? Еще я думаю о влиянии итальянского эмигрантского населения на США, на их кино, на актерский состав и все такое. В общем, итальянцы сыграли важную роль в американской истории и культуре. А американцы, как известно, заимствуют только универсальные штуки, приветствуют только новые идеи — всякий отстой посылают подальше. А что у нас, кроме Галереи Лафайет… Вюитона, Диора, Сен-Лорана, Бокюза и бутылок шато-марго… Но прости меня, это не массовая культура, это не считается. У нас повсюду были колонии, это правда, но что от них осталось в массовом сознании, что у нас сейчас общего? Я не хочу осуждать Францию, боже упаси! Я обожаю свою страну и счастлив быть французом — просто я критически настроен, вот и все. И мне кажется, пора уже перестать вешать друг другу лапшу на уши, рассказывая на всех перекрестках о международном значении Франции. И даже о нашей непревзойденной кухне. Извини, кажется, я начал грузить, но ты не замечал случайно, что в Италии плохие ресторанчики встречаются не просто редко, а, я бы даже сказал, редкиссимо?

По-моему, соотношение плохих и хороших ресторанов в Италии прямо противоположно тому же соотношению во Франции. В Италии тебя не только всегда хорошо обслужат — лучше, чем во Франции, — ты можешь быть почти уверен, что везде вкусно поешь. В первой попавшейся траттории будет вкусно абсолютно все: паста, выпечка, кофе, жареные отбивные, морепродукты. Не то что во Франции, где все подобные забегаловки — полнейшее надувательство, согласись. Отвратительный хлеб, салатики в пластиковых упаковках, прозрачный как вода соус, бифштекс из плохого мяса с жареной картошкой, кувшин стерилизованной жавелем воды, ледяные десерты со вкусом морозилки, дерьмовый кофеек и в придачу официант, который упорно не подходит, словно не работать пришел, а потусоваться. Ну что, неправда?

В общем, все это я к тому, что в том ресторане мне было не так уж плохо. Вечер был теплый, целый день светило солнце, а пока я ехал на такси из аэропорта, успел даже отдохнуть. Кайф, короче говоря. Дом отца меня приятно удивил. Понимаешь, я ожидал увидеть ну нормальный дом, ну на нормальной улице, с нормальным видом. Обычный небольшой дом в тени деревьев, табачный киоск внизу, красные огоньки припаркованных вдоль тротуара машин каких-нибудь соседей. Так вот — ничего подобного. Домишко оказался как в фильме «Комната с видом», ты смотрел? Ты в двух минутах от центра города, но одновременно в деревне, на природе; таксист высаживает тебя возле железной ограды, ты звонишь в звонок, прямо как в старинных замках, ворота открываются, а дальше ты идешь по дороге, по обе стороны от которой — виноградники, кипарисы, фруктовые сады, до самого дома в стиле семнадцатого века, с толстыми стенами и настоящей террасой, откуда виден весь Романце: красные черепичные крыши, рыжие фасады, купола соборов, палаццо, Главный музей, а справа вдалеке — вершины гор, залитые средиземноморским солнцем позднего лета, и ни облачка на небе. Невероятно, до сих пор не могу опомниться, удивительно, идеально! Мне нравилось ездить с отцом за продуктами в центр города на мотоциклах: prosciutto[3], фрукты, маленькие лавочки, расположенные прямо под сводами старого монастыря, булочная с позолоченным декором, ароматы, красивая упаковка, искусство жизни, ciao ciao[4]торговцев, гораздо более добродушных, чем у нас. В общем, все как-то очень неплохо начиналось. Я чувствовал это интуитивно. Я сидел в тот вечер в итальянском ресторане со своей спутницей-болью и чувствовал умиротворение, слушая говор окружающих людей, наблюдая за ними, за их лицами, — они гораздо больше внимания уделяют внешнему виду, обуви, разным там маркам, это просто невозможно не заметить, правда? Было тепло и уютно. Я долго рассматривал скатерть, тарелки, как-то по-особенному сложенные салфетки, любовался хрустящими хлебцами в бумажном саше, разглядывал этикетки на бутылках газированной минеральной воды, мясо с кровью, которое официанты подавали посетителям на деревянных дощечках. Мне казалось, что я совершенно растворился в этой живой атмосфере веселья, довольства, оптимизма, — я чувствовал себя как дома или, по крайней мере, как в гостях. Короче говоря, мне было хорошо, хоть я и не отдавал себе в этом отчета.