Книга Смерть современных героев - Эдуард Лимонов

— Да, хорошо бы найти отель и выкурить джойнт! — поддержал латиноамериканца Галант. Кофе лишь ненадолго взбодрил его. Тонкие лаковые туфли погружались в мокрый, скользкий, все более гадкий мусор и, кажется, начали промокать, а поиски мисс Ивенс обещали быть длительными.

Мисс откликнулась на призыв. Соблазнило ли ее упоминание о джойнте, или она лишь прислушалась к Галанту — редактору литературного журнала, отказываясь прислушаться к экс-сейлсмену, латиноамериканцу Виктору? Виктору она покровительствовала. К Джону она хотела бы относиться покровительственно, но еще не знала, может ли. Надев на палец колечко-открывалку, отломленное от смятой пивной банки, мисс удовлетворилась и позволила увести себя.

Они покинули площадь. Покружив в улочках и опять пройдя мимо бара, в котором подверглись психоанализу, вошли в первый попавшийся отель. Он назывался «Конкордиа». За деревянным барьером сидели три чернокостюмных портье. Взаимные представления заняли несколько минут. Лишь паспорта мисс Ивенс и Виктора были протянуты портье, несколько банкнот из пачки мисс Ивенс переместились в руки кассира отеля, и вскоре они уже закрывали за собой дверь комнаты на четвертом этаже.

Галант предпочел бы получить отдельную комнату. Однако, имея лишь несколько франков в кармане, он всецело зависел теперь от желаний и решений мисс Ивенс. Комнат на троих в отеле не существовало. Они заняли комнату с двумя кроватями. Существовало четыре варианта размещения троих тел на двух кроватях. Им предстояло выбрать или один, самый радикальный, то есть, составив кровати вместе, развалиться на них через равные промежутки, или же исповедовать три других способа в хаотическом беспорядке.

Неведомый архитектор выбрал, чтоб мебельный гарнитур, стены и стекло люстры были в отеле «Конкордиа» бледно-зелеными. Цвет Венеции. Зеленовато-мыльные воды Адриатики инспирировали архитектора или салаты с лардом?

7

Мисс Ивенс объявила, что номер прекрасный, и тотчас плюхнулась на ближайшую из кроватей. Кровати удерживала на почтительном расстоянии молочно-зеленая, разрисованная золотыми цветами спинка.

Галант подошел к окнам и отодвинул одну из штор. Хмуро обнажились закрытые ставни. Разобравшись в механизме, он открыл ставни. За окном оказалась темно-охровая стена с точно такими же ставнями, как и на их окнах. Из чего возможно было предположить, что и стена, и окна принадлежат их же отелю. В щель между стенами из куска венецианского блеклого неба, похожего на бледную зелень спинки кровати, вдруг излился слабый, цвета оливкового масла луч солнца. Этого луча оказалось достаточно, чтобы мисс Ивенс взбодрилась, вскочила, взяла сумочку, сбросив сапоги, улеглась опять и принялась изготавливать джойнт.

Виктор в это время исследовал шкаф и повесил на плечики плащ и пиджак. После этого он ушел в ванную комнату, закрылся там ненадолго и появился оттуда довольный, заново причесанный и пахнущий одеколоном.

— Очень хорошо здесь, — сказал Виктор, пряча расческу в карман.

«Здесь по крайней мере тепло, — подумал Галант. — Потому и хорошо». Не верилось, бродя по слякоти в мусоре пьяцца Сан-Марко, что внутри венецианских скалистых и суровых снаружи сооружений может быть тепло. Но баночные деньги мисс Ивенс оказались способны приобрести тепло для всех троих. Лежа в банках, деньги ничуть не утратили ценности. Вешая токсидо в шкаф, Галант отметил, что шкаф отдает обувным магазином. Или вещи Виктора вобрали запах обувного магазина, где он прежде служил, или же до них в комнате жил владелец множества пар хорошей кожаной обуви. Может быть, владелец нового кожаного пальто?

Мисс Ивенс, уже привычно набившая машинку травой, вставила в нее лист сигаретной бумаги и через мгновение вынула из зубов верной машинки тугой джойнт.

«Слишком тугой», — решил Джон, когда мисс Ивенс, закурив джойнт и втянув в себя пару раз марихуанные облачка, передала его Джону. Тянулся он несвободно.

— Слишком туго, мисс Ивенс, свернули вы джойнт, — изрек Галант и сбросил, поддев их с задника и не развязывая, туфли. Одна и другая тупо ударились об пол. Джойнт он передал Виктору. Виктор сидел в кресле против кровати — переодевшийся в желтый свитер, тугие синие джинсы обтягивали крепкие ноги. Колебля мисс Ивенс и кровать, Галант лег за ее спиной. Одну руку он положил на грудь мисс, поверх черного свитера, другую — себе под голову. Он пролежал в таком положении некоторое время, перемещая руки только тогда, когда приходила его очередь затянуться марихуанным облачком.

Он медленно погружался глубоко в рай. Мисс Ивенс про что-то журчала рядом, обращаясь к Виктору. Совершив над собой небольшое усилие, Джон мог бы понять, о чем они говорят, но ему не хотелось понимать, ему хотелось лежать и слушать журчание мисс Ивенс и светлые ответы Виктора и ловить его причесанные, гладкие, чистые взгляды.

Через некоторое время он, однако, начал хулиганить. Повинуясь влиянию животного тепла, исходящего от тела мисс Ивенс, он перекатился на бок и прижался плотнее именно к той части тела, откуда исходило наибольшее количество тепла — к нижней части.

Верхняя часть тела — о, к ней Джон относился скептически, — верхняя часть принадлежала свихнувшейся английской мисс. Голова мисс Ивенс, в частности, была набита месивом сведений об аллергиях и других сверхсовременных болезнях… Чем еще? Он подумал, что если найти способ распознать и записать, то есть каталогизировать содержимое памяти мисс, то… среди прочих ингредиентов в каталоге непременно оказалась бы популярная информация о летающих тарелках, джоггинге, реинкарнейшн, войне во Вьетнаме, хэлффуд, уродливые схемы Пикассо и Мондриана — все говно, внушенное ей ее любимым калифорнийским Чарли за десять лет жизни в Стэнфордском университете. Интеллигентской начинкой нафаршировал Чарли сознание Фионы Ивенс.

8

Оказавшись в купе, они распределили полки. Виктор получил нижнюю, Галант — самую верхнюю, поскольку мисс Ивенс облюбовала место посередине. Галант открыл бутылку «Вальполичелла», купленную в магазинчике у Лионского вокзала, и предложил итальянского вина спутникам. Виктор выпил полстакана, но мисс Ивенс от вина вовсе отказалась.

— Вы злоупотребляете алкоголем, Джон, — заметила она. — Алкоголь засоряет тело и изменяет состав крови.

— Согласен. Однако я люблю вино. — Галант выпил еще стакан вина и влез наверх.

— Я предлагаю вам следующее развлечение, — сказала мисс, улегшись. — Вы слушаете, мужчины?

— Да, — отозвался притихший было внизу Виктор.

— Каждый из нас расскажет свою историю. Разумеется, только то, что считает нужным рассказать. Раз уж мы оказались втроем в одном купе… — Мисс рассмеялась надтреснутым серебряным колокольчиком. — Если мы с Виктором немного знаем друг друга, то о мистере Галанте нам известно только то, что он американец и что он издает литературный журнал. Кстати говоря, у вас очень французская фамилия, Джон…

— Деклерк? О да, очень французская…

— Нет, но ваша невенецианская фамилия Галант наверняка была завезена в Соединенные Штаты кем-то из ваших континентальных предков из Франции.