Книга Голова путешественника. Минута на убийство - Николас Блейк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ой, – воскликнула Ванесса, – папочка, не говори такие страшные вещи!
Я сказал что-то о том, что точка взрыва будет зависеть от того, насколько убийство, которое ты мысленно запланировал, совместимо с твоей натурой, твоей личностью. Если мотив убийства несостоятелен, то есть не связан с самым сильным элементом твоей личности, господствующей страстью, то никакой бикфордов шнур не загорится.
– Но кто же будет задумывать убийство, если не затронуто то, что ты называешь господствующей страстью? – весьма резонно заметил Пол.
– Разговор становится интересным, – медленно, с расстановкой произнесла Мара Торренс. – Скажите же нам, какой, по-вашему, мотив мог бы подвигнуть каждого из нас переступить последнюю черту?
Я ответил, что не знаю присутствующих достаточно хорошо. Молодая женщина провела в воздухе сигаретой и остановилась на миссис Ситон.
– Давайте, Джанет. Мистер Стрейнджуэйз недостаточно хорошо нас знает, поэтому мы сами расскажем ему о своих мотивах. Начинайте.
– Моя дорогая Мара, я не люблю этих игр в правду. Они всякий раз заканчиваются слезами.
– Ладно, я скажу за вас. Это очень просто. У Джанет господствующая страсть – это Плаш-Мидоу и все, что в нем находится. Она убьет каждого, кто посягнет на это… Теперь ваша очередь, Пол.
– Я чистый альтруист. Я бы мог убить во имя блага человечества. Хотелось бы мне собрать в одной комнате руководителей великих держав, наставить на них автомат и пообещать, что если они через три часа не договорятся о запрете атомной бомбы, я открою огонь.
– Ну что ж, неплохо. А ты, отец?
Реннел Торренс вытер жирное лоснящееся лицо.
– Я художник. На убийство меня подвигло бы только благородное чувство. Я бы…
– Хм. Или если бы кто-нибудь встал между тобой и твоими земными благами, – перебила его дочь снисходительно-презрительным тоном. – Ты можешь убить в панике. А также, возможно, ради выгоды, если это окажется более или менее безопасно, а выигрыш будет очень значительным… Ну, Роберт убил бы за искусство, правда, Роберт?
– Возможно, вы и правы, моя дорогая, – мягко промолвил поэт. – Вот только я никогда бы не смог заставить себя взглянуть в лицо своей жертве. Мое убийство отнесли бы к разряду тех, которые совершаются издалека – знаете, что-нибудь вроде пилюль с цианидом в пузырьке из-под аспирина.
Тут Ванесса, сидевшая себе тихонечко в облаке своих желтых волос и что-то соображавшая, вдруг задумчиво проговорила:
– А мне хотелось бы отравить нашу химичку, мисс Глабб. Каким-нибудь медленно действующим ядом. И потом смотреть, как она извивается и корчится у моих ног…
– Ванесса!
– А когда она стала бы уже отдавать Богу душу, я дала бы ей противоядие. Или поставила бы ей здоровенную клизму, а еще лучше желудочный зонд. Мистер Стрейнджуэйз, вы мне расскажете, как ставят желудочный зонд?
– Ты могла бы попробовать на себе, тебе было бы очень полезно, – улыбнулся Лайонел, ткнув сестренку в живот. – Прямо противно видеть, как ты раздуваешься после каждой еды.
– Замолчи, Лайонел, прошу тебя, ты просто невыносим! И я вовсе не обжора.
– Итак, остается Лайонел, – сказала Мара. – За что же наш рыцарь без страха и упрека мог бы совершить убийство?
– Ну, я мог бы свернуть тебе шею, когда у тебя будет особенно противное настроение.
– О да, преступление на почве сексуального влечения. Так и запишем, – парировала она, смерив его долгим пронзительным взглядом.
На лужайке наступила тишина. Над нашими головами ворковали лесные голуби. Я различал вдали приглушенный плеск воды у плотины.
– А что, никого не интересует, за что я убила бы человека? – произнесла Мара Торренс.
Все молчали.
– Я могла бы убить из мести, – сказала она.
– Вот здорово! – пришла в восторг Ванесса. – Совсем как я с мисс Глабб!
Появился Финни – убрать чашки со стола.
– А как насчет нашего Финни? – протянула Мара.
Миссис Ситон с угрожающим видом повернулась к ней:
– Мара, я запрещаю тебе, ты ведь знаешь, что Финни не…
– Ладно-ладно. Финни – принадлежность Плаш-Мидоу, и трогать его нельзя. Я знаю. Правильно, Финни?
Карлик закудахтал и лучезарно улыбнулся Маре Торренс. Когда он ушел в дом, Роберт Ситон обратился ко мне:
– Тут есть один очень интересный момент. Финни повторит все, любое действие, которое увидит. Так его научила моя жена.
– Вы хотите сказать, – уточнил я, – что если он на самом деле увидит, как убивают человека, он преспокойно может повторить это на другой жертве?
Роберт Ситон кивнул, но тут его жена решительно взяла разговор в свои руки и направила его в совершенно иное русло. Все снова стало мило, непринужденно и безмятежно. Через час мы с Полом уехали. Хозяева стояли у ворот и махали нам руками – знаменитый поэт в окружении своих роз и очаровательной семейной группы. Как хорошо; и как же редко творец окружен такой прекрасной, такой спокойной обстановкой для работы. Съезжая с дорожки на мостовую, я бросил прощальный взгляд назад и увидел, как кусты роз с какой-то нежной заботливостью сдвигаются вокруг Роберта Ситона и наконец совершенно его поглощают. Какая благодать. Какой покой…
Через два месяца после посещения дома Ситона Найджел Стрейнджуэйз получил телеграмму:
Н. СТРЕЙНДЖУЭЙЗУ, УЭЛБЕК-КЛАБ, ЛОНДОН
ТЕЛО В ТЕМЗЕ ПОЛТОРЫ МИЛИ ВВЕРХ ПО ТЕЧЕНИЮ ОТ ХИНТОН-ЛЕЙСИ ТОЧКА ИНТЕРЕСУЕТЕСЬ ВОПРОСИТЕЛЬНЫЙ ЗНАК ПОЛ
На что Найджел ответил:
П. УИЛЛИНГХЭМУ, РОББ-ФАРМ, ХИНТОН-ЛЕЙСИ, ОКСФОРДШИР
НЕТ С КАКОЙ СТАТИ ВЫУДИ ЕСЛИ ТЕБЕ ТАК ИНТЕРЕСНО ОЧЕНЬ ЗАНЯТ НАЙДЖЕЛ
Еще через два дня, когда он работал над своей книгой о графологии рукописей ряда поэтов XX века, пришла вторая телеграмма:
Н. СТРЕЙНДЖУЭЙЗУ, УЭЛБЕК-КЛАБ, ЛОНДОН
ПОЛИЦИЯ ВЗЯЛА ПЛАШ-МИДОУ В ОСАДУ ТОЧКА ДЖАНЕТ СИТОН ОТЛИЧНОЙ ФОРМЕ ПРИНЯЛА НА СЕБЯ КОМАНДОВАНИЕ ОБОРОНОЙ ТОЧКА УЖЕ ОТМЕТЕЛИЛА ИНСПЕКТОРА ТОЧКА ТЕПЕРЬ-ТО ИНТЕРЕСУЕТЕСЬ ВЫ СТАРЫЙ ПОЖИРАТЕЛЬ ТРУПОВ ВОПРОСИТЕЛЬНЫЙ ЗНАК ПОЛ
Найджел не ответил. Пол Уиллингхэм никогда не писал писем; он также не пожелал поставить у себя дома телефонный аппарат на том основании, что наговорился по телефону во время войны, так что Найджелу ничего не оставалось, как отправиться к нему и заставить его объяснить, что означает вся эта болтовня. Но сперва Найджел позвонил своему старому другу, суперинтенданту Блаунту, в Новый Скотленд-Ярд: у него не было желания прерывать работу из-за какой-то легкомысленной телеграммы от Пола. В то же время нельзя было сбрасывать со счетов, что тело, найденное в полутора милях вверх по течению от Хинтон-Лейси, находилось одновременно в полутора милях ниже Ферри-Лейси; к тому же вряд ли полиция пожаловала в Плаш-Мидоу только для того, чтобы полюбоваться розами.
