Книга Экипаж - Александр Рудазов

— Космический корабль?!! — вконец одурел Ежов.

— В его разуме полное смятение, — прозвенела слепая девушка. — Он ничего не понимает. Он в шоке.

— А мне кашется, он над нами просто исдевается, — хмуро высказал свое мнение ящер. — Я согласен с Дшиной — пришечь ему пятки, шиво саговорит.

— Мабуть, я гирше йому вмажу в рыло? — глубоким басом предложил человек-гора. — Я из цего задохлыка усе вытрясу… Куды капитана подевав, гыдота дешевыя?!

Ежов ошарашенно моргал глазами. Его никогда в жизни не называли задохликом. Никто и никогда. Даже Перов, который был все же сильнее. И однако он с глубокой обидой ощущал, что действительно выглядит маленьким и ничтожным по сравнению с этим великаном, говорящем на искаженном украинском. Ему не было бы так обидно, окажись он тоже инопланетянином, как другие. В конце концов, слон тоже намного сильнее любого качка, но ведь это слон…

— Мишенька, дружок, постарайся прийти в себя и внятно ответь на несколько простых вопросов, — не прекращал улыбаться Койфман. Однако в его глазах начали поблескивать искорки недовольства. — Кто ты такой. Откуда ты взялся. И где наш капитан. Сделай это — и тебя оставят в покое. Даже бить не будут.

— Говорите сами за себя, ребе Аарон, — прорычала Джина, сверля Михаила злобными глазами. — Я его все равно покалечу. Нет — сначала изнасилую, а потом покалечу!

— Елы-палы!.. — отвалилась челюсть Ежова. Этим ему тоже раньше не угрожали.

— Вона така, розмолвит — розбачит, — радостно пробасил гигант. — Йии из десантуры за це и вышибли — за насылувание над командырством. Одынадцять чоловиков. Гарно, що я такий великий — вона зо мною сладыть не може…

— Замечание. Мы отвлекаемся, — пискнул робот с коротким именем VY-37.

— Человек мужского пола, — сообщил робот «Тайфун», все это время изучающий Ежова чем-то вроде коротенькой подзорной трубы, выдвинувшейся из его макушки. — Не капитан.

— Какое умное замечание! — фыркнула Джина. — А то мы без тебя не видим!

— П’йедлагаю наконец-то всем замолчать и выслушать, что нам таки имеет сказать этот индивидуум, — взмахнул щупальцами моллюскообразный инопланетянин.

На Ежова одновременно уставилось двадцать четыре глаза. Ну, если быть скрупулезно точным — двадцать. У огромной медузы, робота «Тайфун» и слепой девушки глаз не было совсем, а на двух других роботов приходилось только по одному глазу. Если, конечно, эти окуляры можно так назвать. Зато дефицит частично восполнял «кальмар» — у него глаз было целых шесть.

Михаил, насколько смог, собрался с мыслями и рассказал все, что только смог вспомнить.

— Из какого, говоришь, ты года? — подозрительно прищурилась Джина.

— Две тысячи пятого… от Рождества Христова.

— Моя знать года, — впервые подал голос низкорослый восьмирукий монстр, закованный в броню. — Моя считать года раз, два, три, получаться семь итого, так? Моя права, так?

— Правильно, Дитирон, — бесстрастно прозвенела слепая девушка. Похоже, за нее говорил тот самый прибор, что висел на горле — рта она не раскрывала. — Ты все верно сосчитал.

Медуза засветилась и по ее коже вновь пошли странные узоры.

— Моя не понимать, — удивился Дитирон. — Как так быть моги?

— Получается, что он из п’йошлого? — издал странный хлюпающий звук «кальмар».

— Тихо, дружочки мои, тише, пожалуйста, — улыбнулся Койфман. — Мишенька, дружок, сейчас не две тысячи пятый год. За иллюминатором семь тысяч сто двенадцатый… от все того же Рождества Христова. Или, если тебя это интересует, десять тысяч восемьсот семьдесят третий от Сотворения Мира… впрочем, ты гой, тебе не понять…

— Пьять тысяч сто сим рикив разныци, — хохотнул гигант. — От мы и прыйихалы, роспрягайте!

— Совет. Пусть говорит Койфман, — пискнул крохотный робот.

— Спасибо, Ву, — снова улыбнулся старичок. Он всегда улыбался. — Остапчик, малыш, мы все отдаем должное твоим арифметическим способностям, но они могут немного и подождать, как ты думаешь? Фридочка, душенька, Мишенька ведь не привирает нам?

— В его голове нет лжи, — прозвенела слепая девушка. — Он верит в свои слова.

— Итак, у нас здесь пришелец из прошлого, — с явным трудом убрал улыбку с лица старик. — Ну что ж, ну что ж, теоретически это вполне возможно. Не так ли, Ву?

Шарообразный робот выстрелил каким-то тонким лучом, создавая что-то вроде голограммы. Там засветилась куча непонятных знаков.

— Что это? — моргнул Михаил.

Огромная медуза изобразила какие-то узоры:

— [Красная спираль, желто-зеленые полосы, переливающиеся волны].

— Смешная шутка, — печально согласился Дельта. — Очень остроумная. Если только что-то еще может вызывать смех в этом ужасном мире…

— Справка. Перемещение разумных объектов из прошлого было официально зарегистрировано сто сорок два раза, — монотонным голосом сказал VY-37. — В том числе отдельных человеков — пятьдесят четыре, групп — двадцать один, транспортных средств с человеками — восемь, нечеловеков — тридцать шесть, групп нечеловеков — четырнадцать, транспортных средств с нечеловеками — три, смешанных групп — четыре, транспорта со смешанными группами — один.

— Спасибо, спасибо, Ву, — торопливо поднял руку Койфман, прерывая поток белиберды. — Что ж, это ответ на первый и второй вопросы. Перед нами Михаил Ежов, гражданин России двадцать первого века, пока что невыясненным способом перенесшийся в будущее. А вот куда делся капитан — это неизвестно.

— Ну, если я здесь… значит он должен быть там! — предположил Ежов.

— Невозможно. Невозможно. Невозможно, — прогудел «Тайфун».

— Да, это так. Перемещение в прошлое противоречит логике. Все противоречит логике, но это особенно сильно…

— Почему? — удивился Михаил. — Вот же он я — стою перед вами!

— [Белая дуга, желтые круги, очень много бледно-красных треугольников].

— Он прав, — сиплым, каким-то… вдавленным голосом сказал шишковатый человек — единственный здесь, кто до сих пор сохранял молчание. — Путешествовать в будущее сравнительно легко. Путешествовать в прошлое совершенно невозможно. Это закон Лейбеля. Прошлого уже нет, как ты туда попадешь? Машину времени пробовали построить сотни раз, сотни цивилизаций, но всякий раз безрезультатно. Путешествия во времени — нонсенс. Безумный бред. Заявляю со всем авторитетом, как один из лучших физиков Муспелля.

— Большое спасибо за справку, дорогой Рудольф, — поблагодарил его Койфман, с опаской поглядывая на самозваного лектора, начавшего как-то странно подергиваться. — Он ответил на твой вопрос, Мишенька?

— Но я же здесь… — упавшим голосом настаивал Ежов, до которого внезапно дошло, что вернуться домой не удастся. Если само существование машины времени так резко отрицается — как он попадет домой, в двадцать первый век? — Семьдесят второй век… Елы-палы…