Книга Вендари. Книга третья - Виталий Вавикин

Затем Илир рассказал, как нашел семью Мэтокса, как следил за ней – за всеми, кто собирался в том проклятом доме на Аляске. Рассказал он и о своей битве с этим новым видом людей и вендари по имени Гэврил, которого они держали в подвале.

– Слухи не врут, – сказал Илир. – Первенец действительно не уничтожил Отца. Он дал ему шанс, сделав рабом Эндрю Мэтокса и его семьи… И я не хотел их убивать. Клянусь, не хотел… Но если бы ты узнал то, что показала мне одна из них… Это было отвратительно. Дочь Мэтокса… Она ждала ребенка от Гэврила. Ребенка вендари. Первого за долгие тысячелетия. Ты понимаешь, что это значит? Природа возрождает их самок. Природа возрождает забытые времена. Это будет конец. Конец нам. Конец людям. Потому что вендари уже не те воины, что могли дать бой своим самкам. Они либо падут, либо отступятся. Поверь мне, я знаю это, понял, когда сражался с Гэврилом, с нашим Отцом. Мудрость оставила его. Остались лишь пустота да одиночество вечности.

– Я не верю, что ты бросил вызов Отцу, – сказал Эрбэнус. – Не верю, что Эмилиан пленил его для Мэтокса, вместо того чтобы забрать жизнь.

– Гэврил сражался за своего ребенка, которого вынашивала дочь Мэтокса.

– Нет.

– Загляни в мои мысли.

– Нет.

– Боишься правды?

– Не хочу нарушать закон Эмилиана. Наследие не использует свои силы друг против друга.

– Я не предлагаю тебе подчинять мой разум. Я предлагаю просто увидеть то, что уже открыто. Или ты предпочитаешь оставаться слепцом?

Эрбэнус и сам не знал, почему принял этот вызов. В тот день он увидел не только как безумие подчинило себе сознание Илира. В тот день он почувствовал это безумие. Безумие и сомнения. Крохотный город на Аляске был залит кровью. Илир метался от дома к дому и осушал невинных жителей, набираясь сил для сражения с Мэтоксами, их гостями и вендари, ребенка которого носила под сердцем Ясмин – дочь Эндрю Мэтокса. Сам Эндрю Мэтокс не знал об этом. С Ясмин вообще все было сложно. Эндрю Мэтокс узнал о своих способностях, будучи зрелым и состоявшимся мужчиной. Его дети знали о том, что они особенные, с рождения. Кровь Гэврила пробудила их способности. И если брат Ясмин принял свою судьбу, то Ясмин хотела стать самой обыкновенной. Это желание появилось не сразу. Сначала ей нравились сверхспособности. Это было подобно снам, которые можно построить самому – сознание Ясмин объединялось с братом, создавая новые реальности, где они могли быть теми, кем захотят. Нравились ей и друзья родителей, игравшие иногда с ней и братом в построенных ими мирах. Они приезжали в гости довольно часто. Парами и поодиночке. Постоянным гостем была девушка по имени Фэй. Будучи ребенком, Ясмин считала ее крестной матерью, хотя сама Фэй предпочитала, чтобы девочка называла ее подругой. Фэй, у которой был роман с отцом Ясмин, правда, сама Ясмин тогда еще не понимала, что это значит. Она лишь подсмотрела эти мысли, эти воспоминания. Впрочем, отец никогда и не скрывал от матери своей связи с Фэй. Это была странная семья, пусть соседи и считали их самыми обыкновенными. Во-первых, мать и отец никогда не любили друг друга, лишь неумело притворялись вначале, чтобы не огорчать детей. Как-то раз Клео Вудворт попыталась сбежать с другим мужчиной, но после их близости он заразился вирусом, превратившим его в уродца – Ясмин подсмотрела и это в мыслях матери, тем более что читать ее мысли не составляло труда, ведь Клео не была сверхчеловеком.

– Печально, что у тебя ничего не вышло, – сказал Мэтокс, когда узнал о связи Клео с другим мужчиной. – Хотя бегство, на мой взгляд, было лишним. Я же не сбегаю с Фэй.

– Если ты сбежишь с Фэй, то она бросит тебя так же, как бросает всех других, – сказала Клео. – Признайся, Фэй возвращается к тебе, потому что ее устраивает твое положение и что у тебя в подвале есть вендари.

– Может быть, – согласился Мэтокс.

Иногда Ясмин пыталась понять, любил ли он вообще хоть кого-то? Потому что любовь для девочки начальных классов представлялась еще чем-то божественным. Мэтокс действительно любил. Но только не Клео – точно. И не Фэй. Он любил слугу вендари, слугу Вайореля. Девушку звали Крина, и ее убили свихнувшиеся слуги. Потом Мэтокс убил их и привел Эмилиана к Вайорелю. Все это Ясмин видела в мыслях отца, хоть он и прятал их от своего ребенка. Узнала Ясмин и то, что мать заразилась вирусом по вине отца. Но мать простила отца. Он подкупил ее вечностью, которую обещала кровь вендари, как когда-то его подкупила Крина. Правда, в те дни Мэтокс не жаждал вечности. Не жаждала вечности и Крина. Ясмин многого не понимала в этих отношениях, но чувствовала, что в них действительно было что-то волшебное. Словно чувства и плоть стали одним целым. Позднее Ясмин стала подсматривать за ментальными вакханалиями в вымышленных мирах, которые устраивали Мэтоксы с другими сверхлюдьми. Это был их общий внутренний мир.

Обычно новых друзей привозила Фэй. Это было смыслом ее жизни – скитаться по стране в поисках похожих на нее и Мэтокса людей. Мужчины, которых привозила Фэй для Клео, не нравились Ясмин. Впрочем, не нравились ей и женщины, предназначенные отцу, потому что это раздражало мать, которая смирилась с Фэй, но остальных отказывалась принимать, закатывая мужу скандалы. Скандалы из-за женщин для него, скандалы из-за мужчин для нее. Она хотела иметь право выбора, но вирус щадил лишь этот новый вид людей. И это бесило Клео. Бесил сам факт, хотя в действительности она уже давно устала от всех этих отношений, которые были у нее до того, как вирус попал в кровь. И еще ее бесило, что Эндрю Мэтокс так счастлив, когда приезжает Фэй. Этой паре, казалось, и не нужны никакие ментальные проекции, чтобы побыть вдвоем.

Ясмин слышала, как ночами отец идет в комнату для гостей, где спит Фэй. Девочка затыкала уши, надеясь, что это поможет блокировать чужие чувства и мысли, которые она могла читать. Пошлые мысли… Но отец и Фэй иногда просто разговаривали всю ночь. Или лежали на кровати рядом. Мать не знала об этом, злилась, ревновала и шла к мужчинам, которых привозила Фэй. Но и в тех постелях Клео обычно ждало фиаско, как это случалось и в жизни до вируса. Ясмин нашла в воспоминаниях матери и название операции, которую предлагал ей сделать один знакомый хирург – кольпорафия. Это слово долго пугало Ясмин, ассоциируясь с чем-то темным и мрачным, как мысли вендари, которого отец держал в подвале. Лишь в старших классах она смогла понять, что в действительности означала эта операция, но мерзкие ассоциации не прошли, лишь сменились чем-то другим, идентичным. Нечто подобное Ясмин чувствовала, и когда Фэй один год жила сразу с двумя мужчинами. Ясмин заглядывала в мысли отца, но там не было ревности и злости. Злилась вновь Клео, решив, что Фэй привезла этих мужчин для нее – наигралась и решила избавиться, подарив отбросы жене своего единственного постоянного любовника.

– Ты действительно этого хочешь? – орала Клео на Мэтокса.

– Я вообще ничего не хочу, – пожимал он плечами. – И тебя никто ни к чему не принуждает.

Но закончилось тогда все, как и обычно – мерзко и грязно. Система дала сбой лишь однажды, когда Фэй привезла женщину. Женщину не для Мэтокса, как это уже случалось, а женщину, которой нравились женщины. В тот раз Ясмин отметила, что и отец держался как-то отстраненно, зато не было ни ссор, ни скандалов. Они, как обычно, принимали кровь вендари, но на этом все закончилось. Потом Фэй бросила эту женщину… Странно, но именно Фэй показала Илиру, что в подвале их дома находится плененный вендари. Это была просто случайность. Такая же, как то, что он узнал о беременности Ясмин. Близость с Гэврилом была ее выбором, желанием стать не такой, как семья, которая выкачивает из него кровь. Никогда прежде Илир не видел ничего более отвратительного. Чувства были такими яркими и чистыми, что Эрбэнус, изучая их, не смог закрыться и позволил отвращению заполнить свой разум, свое сердце. После этого наблюдать за расправой Илира над Мэтоксами и гостями в их доме было даже приятно. Потом Эрбэнус увидел Гэврила. Отец не мог победить Илира, но он надеялся замедлить его, позволив Ясмин бежать, после того как она освободила его от пут и напоила кровью своего бывшего парня. Эрбэнус видел в мыслях Илира, как Гэврил поднимается по лестнице, выходит из подвала. Дом Мэтоксов горел. Сам Эндрю лежал у ног Илира – мертвый с выдавленными глазами.