Книга Скайгард - Дмитрий Воронин

А потом все неожиданно изменилось.

В 2358-м, одна за другой, с интервалом всего лишь в три месяца, были исследованы две планетные системы в одной обнаружили три астероидных пояса, в другой — два. И все оказались чрезвычайно богатыми. Но самое главное, обе системы располагались много ближе к Солнцу.

И о Сибириаде забыли.

Сначала ушли военные — отправились к новым рубежам. Потом свернули свою работу научники. Потом оказалось, что цены на привозные продукты, еще недавно казавшиеся такими заманчивыми, уже вызывают раздражение. А продукция «Стационара-1» не пользуется особым спросом — и не будет пользоваться, если не изменить расценки.

Этот период Катя практически не застала. Она уже служила во Флоте, рассчитывая получить офицерское звание и, чем черт не шутит, лет через десять — пенсию. Не очень большую, но позволяющую чувствовать себя вполне достойно в любой колонии. На Земле на эти деньги не прожить, но в каком-нибудь тихом уголке вроде той же Сибириады — запросто.

Потом вышел знаменитый закон о женщине-матери. Мол, женщина должна дарить жизнь, а не отнимать ее, и потому в армии женщинам не место. На вспомогательных ролях еще куда ни шло, медики, научный персонал, обслуга… но Кате четко и ясно объяснили, что пилотом ей больше не быть. Закон отменили спустя всего лишь три месяца — метрополия оказалась под угрозой самого настоящего бунта. Но свое черное дело закон сделал — Катя оказалась выброшенной из Флота. С незначительным званием энсина, словно в насмешку присвоенным ей одновременно с вручением приказа о демобилизации. Без пенсии. Почти без денег.

Она вернулась домой, на Сибириаду, и застала полный упадок. Колонии было нечем привлечь инвестиции. «Галакт» еще делал хорошую мину при плохой игре, и мастер-пилот без проблем нашла место… если бы ей за год до того сказали, что она будет радоваться контракту пилота трампа, она съездила бы такому пророку по морде. А тут она и в самом деле обрадовалась — работа, по меркам колонии, считалась высокооплачиваемой. К примеру, Макс получает за три месяца столько, сколько Катя за один рейс.

Девушка вздохнула. Макс — получает. А она… конечно, есть кое-какие накопления, позволяющие продержаться первое время. Полгода, год — не больше. И то при жесточайшей экономии. Вчера она, скажем, ухлопала в ресторане десять ев.[10]Если питаться синтетикой, то на эти деньги можно было бы протянуть недели три.

Она принялась просматривать вакансии. Первые три отпали сразу — требовался обслуживающий персонал на станции Орбита-1 и Орбита-2, оплата по категории «С2» в принципе, не так уж и плохо, но… но профессиональному пилоту переквалифицироваться в клиннинг-оператора (попросту говоря, в уборщика) — об этом не хотелось даже думать. Следующая вакансия выглядела приемлемо — компании «Трансспейс» требовался пилот для выполнения нерегулярных рейсов к навигационным маякам. Инженеры Федерации уже лет сто бились над решением проблемы надежности бакенов, но выходящий из пульсации корабль порождал такую энергетическую волну, что маяки постоянно выходили из строя. В последние годы этими вопросами вроде бы занялся Технический корпус, но, судя по успехам научников от армии, служащие компаний типа «Трансспейс» еще долго будут обеспечены работой. Катя нажала кнопку вызова. Экран на мгновение подернулся мутью, затем на терминале появилось лицо молодого мужчины в традиционной серой униформе. На воротнике мундира поблескивала серебряная спираль — не блещущая оригинальностью эмблема компании.

— «Трансспейс», Дмитрий Семенихин. Слушаю вас, госпожа.

— Екатерина Шелест, мастер-пилот. Я по поводу вакансии…

— Вакансии? — Диспетчер сделал удивленное лицо. Нарочито-удивленное, как показалось Кате.

— В сети ваше объявление о поиске пилота для…

— О, простите. Да, мы объявляли о наборе. Семенихин замялся, затем осторожно поинтересовался: — Госпожа Шелест, вы внимательно читали условия?

— Предельно внимательно.

— Боюсь, что это не совсем так. Компания «Трансспейс» нуждается э-э… в пилоте-мужчине.

— В информационном сообщении об этом не было ни слова, — отчеканила Катя.

— Видимо, это чья-то недоработка. Виновный, разумеется, понесет наказание. Тем не менее мы не можем предоставить вам эту вакансию.

— С каких пор… с каких пор вопросы пола становятся значимыми при приеме на работу? — сухо поинтересовалась Катя, сверля Семенихина бешеным взглядом. — Или я должна обратиться в суд с обвинением в дискриминации?

Она уже не сомневалась, что этого места ей не получить. И диспетчер здесь ни в коей мере не виноват: ему приказали — он выполняет. Официально права мужчин и женщин были практически уравнены, но на деле часто выходило иначе.

— Быть может, я переключу вас на старшего менеджера, мадам Шелест?

— Будьте любезны.

— Придется подождать.

Изображение диспетчера исчезло с экрана, сменившись логотипом компании. Ждать пришлось долго. Катя не сомневалась, что, прежде чем переключить канал, добросовестный Семенихин доложил начальнику суть проблемы. Наконец на экране появился другой мужчина — благообразный, седой, упитанный. На вид — настоящий душка. Но, как показывает практика, душки старшими менеджерами не становятся.

— Рад знакомству, госпожа Шелест. Я Клайв Паркер, полномочный представитель компании «Трансспейс» на Сибириаде.

По-русски он говорил очень чисто, так чисто, как говорят только на чужом языке.

— Я требую объяснений, мистер Паркер. Ваш сотрудник нагло отказал мне в предоставлении вакансии пилота…

Паркер мягко улыбнулся. Ну прямо-таки добрый дядюшка, выговаривающий непослушной внучке за очередную шалость. И голос его был такой же мягкий, сладкий.

— Позвольте разъяснить вам политику компании в отношении найма сотрудников, госпожа. К моему величайшему сожалению, Сибириада переживает не лучшие времена, и процент безработных на планете непрерывно растет. Многие семьи едва сводят концы с концами… Я правильно выразился? Поэтому наша компания старается предоставлять рабочие места тем, кто вынужден кормить семью.

— А тем, кто вынужден кормить себя?

— Госпожа Шелест… я успел просмотреть ваш послужной список. Я готов признать, что вы сейчас один из опытнейших пилотов колонии. Но техническое обслуживание бакенов — с этим справится даже новичок. Новичок, у которого есть престарелые родители, братья, сестры… Он вздохнул и добавил:

— Признаю, компании не нужно судебное разбирательство. Я допущу вас к конкурсу. У нас уже четыре заявки. Прошу вас лишь об одном, госпожа Шелест: я перешлю вам досье на остальных кандидатов. Прочитайте. Просто прочитайте.