Книга Капитан Крокус - Федор Кнорре

Освещалась комната витыми восковыми свечами, и Секретный Секретарь вёл протокол, макая гусиное перо в четырёхлитровую серебряную чернильницу.

Только какой-нибудь чудак мог бы удивиться, что тайные советники, среди которых было так много сторонников всеобщей повальной автоматизации, сами заседали в такой обстановке. Но дело в том, что господа тайные советники были убеждены, что автоматизация всей жизни штука полезная, необходимая и даже благодетельная, но только для рядовых, безэтажных и малоэтажных жителей города.

И вот однажды Председатель совета многоэтажников, пробираясь по мягким пуховикам, как по сугробам снега, к своему председательскому креслу, с изумлением обнаружил, что кресло кем-то занято. Он осведомился у сидящего, кто позволил ему занять чужое место.

— Сам! — свирепо рявкнул человек в ответ.

Тогда председатель подошёл поближе и спокойным, величавым жестом взял незнакомца за шиворот, но тут же с пронзительным визгом отскочил и, шлёпнувшись среди пуховиков, долго, испуганно, непонимающе моргал, глядя на свирепого незнакомца.

Тогда человек, занявший его место, выпрямился во весь рост и произнёс, вернее, выпалил, выпустил, как пулемётную очередь, речь.

В первые минуты она показалась многим грубоватой и нахальной, слегка бессмысленной и похожей на лай собаки со скверным характером.

— Я требую! — орал он, выпучив глазищи. — Немедленно и сейчас же автоматизировать! Добиться всеобщей механизации! Срочно! Всех до одного! Поголовно и повально! Тут же! Быстро! Что? Кто не согласен?..

Тут его речь перестала быть похожей на лай и стала похожа скорее на злобный визг собаки, которая уже вцепилась кому-то в ногу. В конце концов он всё-таки выпустил изо рта ногу воображаемого противника и внятно пролаял:

— Кто не согласен — всех пустить на чучела! Выпотрошить! Набить опилками! Очучелить всех до одного! Не допущу! Автоматизировать всех!

И тут сторонники полной, и повальной, и поголовной автоматизации поняли, что получили мощную поддержку, и стали издавать приветственные клики, подскакивая на пуховиках. Особенно радостно подпрыгивал и издавал особенно восторженные крики один очень влиятельный член Тайного совета, носивший громкий титул Почётного Ростовщика Республики.

Для тех, кто не совсем ясно представляет себе, что может означать такой титул, поясним: ростовщик — это одна из худших разновидностей банкира, а что такое банкир, лучше всего определил долго живший среди банкиров писатель Марк Твен: «Это человек, одалживающий вам зонтик, когда ярко светит солнце, и отбирающий его в тот самый момент, когда начинается дождь».

С тех пор каждое заседание Тайного совета многоэтажников открывалось (и закрывалось) речью своего Председателя. Речь была всегда одна и та же (что, как известно, служит вернейшим признаком великого человека), и уже на десятом заседании все поняли, что перед ними Историческая Личность.

Люди, хоть немного знакомые с историей, знают, как один древний римлянин завоевал себе такое почётное звание. Когда соседи ему говорили: «Доброе утро!», он в ответ рявкал: «А Карфаген должен быть разрушен!» Обсуждался вопрос о починке городской мостовой или о строительстве новой бани, а он долбил своё: «А Карфаген должен быть разрушен!» Его просили не лезть без очереди за финиками или оливковым маслом, а он, не обращая ни на кого внимания, бубнил своё: «Карфаген…», и так далее. Наконец этим бедным римлянам, его согражданам, просто житья не стало, так он допек всех своим Карфагеном. Чтоб положить этому конец, им не оставалось ничего, кроме как пойти и разрушить этот несчастный Карфаген.

Наверное, у них в Риме мостовые так и остались непочиненными, в банях не стало горячей воды, а Карфаген был очень красивым городом, куда, наверное, гораздо приятнее было бы ездить в гости или с туристской путёвкой, и среди жителей было много симпатичных ребят, но всё это для истории не играет никакой роли. Настырный римлянин, как известно, своей долбёжкой добился местечка в списке великих исторических личностей…

Члены совета многоэтажников, вероятно, хорошо знали римскую историю и, убедившись, что среди них завелась самая настоящая Историческая Личность, не хуже римской, присвоили ей звание Генерал-Кибернатора.

С этих пор все споры прекратились и вопросы на заседаниях стали решаться очень быстро. Секретный Секретарь только называл вопросы:

— Как следует поступить со школами? И Генерал-Кибернатор рычал:

— Автоматизировать!.. Механизировать!.. Всех!.. Срочно!

— Решено. Учителей?

— Автоматизировать!

— Записано. Зоопарк?..

— Автоматизировать! Очучелить! Всех на чучела!

Так началась эпоха окончательной автоматизации и повальной механизации в городе.

Для малолетних граждан создавались Курсы по скоростному переводу во взрослых полуавтоматизированных граждан, минуя устарелый, никому не нужный период детства со всеми его отжившими нелепостями: сказками, игрушками, цирковыми пантомимами, куклами и домашними зверьками.

Почётный Ростовщик Республики, ближайший советник Генерал-Кибернатора, получив грандиозный государственный заказ, построил мощный, полностью механизированный Комбинат по производству чучел и автоматических заменителей домашних животных.

Начинался Новый Порядок!

Глава 4. БУРАТИНО ПОЛУПОТРОШЁНЫЙ

овый Порядок набирал силу. Из всех школ убрали живых учителей, и там стали преподавать специальные обучательные автоматы, до такой степени битком набитые научными программами, что их нередко приходилось стягивать всё новыми стальными обручами с заклёпками, чтобы они не лопнули от распиравших их знаний.

Обыкновенному мальчишке и думать нечего было пытаться заглянуть в шпаргалку или спрятаться под парту от такого учителя! Только детишки очень почтенных родителей из многоэтажников могли приобретать себе портативные шпаргальные аппаратики, которые легко было спрятать в ухе. Они стоили очень дорого, но их выпускала та же фирма, которая изготовляла и преподавателей, поэтому они без ошибки подсказывали точные ответы на любые вопросы обучателей. Да так быстро и ловко, что никто углядеть не успевал, как все знания влетали ученику в одно ухо и тут же вылетали в другое… Вообще вся жизнь необыкновенно стройно автоматизировалась.

С каждым днём в Зоопарке всё меньше оставалось устарелых, ныне запрещённых, живых животных: механические слоны, помахивая хоботами, вежливо кланялись, подхватывая хоботом и глотая капроновые булки, которыми их кормили дети. Жирафы, вытягивая шеи, срывали и прожёвывали нейлоновые листья, прохаживаясь взад и вперёд под лёгкое жужжание моторчиков у них в животах, а автоматические мартышки качались на ветвях искусственных пальм, дёргая друг друга за резиновые хвосты.

Что касается нестандартных и нецелесообразных, негигиеничных домашних животных, то их забирали по всему городу приёмщики Чучельномеханического комбината и взамен через некоторое время возвращали за особую плату отличных заводных котов, собачек и морских свинок…